Когда Эзра сел рядом с Неей, заметил насколько расширились ее зрачки, зелье начало действовать. Он допил остатки и погнал лошадь вперед.

Ворота заставы показались только к вечеру. Огни манили теплом, но лошадь даже с заговорами ведьмака еле ползла. Солдаты успели прекрасно рассмотреть всех, кого тащила кобыла и даже открыть ворота.111

Ведьмак не чувствовал усталости, в нем бурлила энергия, поэтому и Милкота он фактически в одиночку вытащил из саней.

Сержанта отнесли в комнату к раненому охотнику, и Эзра быстро распорядился снять с него остатки одежды и обмыть. Он ни на секунду не задумывался, почему люди должны исполнять его приказы и, вероятно, поэтому его слушали. Или же потому что за ведьмаком стояла Нея.

Пока Харт по-деловому отчитывалась Олмеру, возникшему на пороге комнаты, как будто из тумана, Эзра искал зелье. Он быстро переставлял склянки и старался сосредоточиться на своей работе. Но от переизбытка энергии руки чуть подрагивали, движения становились торопливыми. Ему приходилось себя останавливать и заново перебирать флаконы в тумбочке у кровати раненых.

В общем-то, сейчас его работа сводилась к простым и почти механическим действиям. Достать, откупорить, влить, наложить два заговора, потом укрыть теплым одеялом и ждать. Но по какой-то причине все это растянулось во времени. И на каждое простое движение у него приходились какие-то почти танцевальные па. Когда он все же закончил и проверил пульс Милкота, а затем и деревенского охотника, в комнате осталась только Харт.

— Ну что? — напряженно спросила она, стоило ему разогнуться.

— Если через два часа будет жив — выкарабкается, — ответил ведьмак.

— Хорошо, — и Нея без промедления вышла в коридор. Правда тут же приостановилась у открытой двери. — Завтра возьмете лошадь с санями и сами доставите их обратно в деревню. И извинитесь перед старостой.

— За что же? — Эзра вышел вслед за ней.

— Я слышала, как вы угрожали, это неприемлемо.

У ведьмака даже не нашлось слов, чтобы сразу ответить. Потому он быстро пошел за удаляющейся спиной в кителе.

— У нас не было времени на расшаркивания.

— Знаю, но это не значит, что можно говорить человеку о его вытекающих через рот глазах. И уж точно это не повод подвешивать за ноги его старшего сына арканом через балку сарая, — спокойно ответила она, войдя в свой кабинет. Дверь Харт не закрыла.

Эзар замер у порога и только диву давался, насколько быстро лейтенант вернулась к прежнему виду. Строгая, собранная, в идеально сидящем кители. Лишь чуть намокшие на висках волосы напоминали, что она сутки ехала и бежала с ним рука об руку.

Он считал, что извиняться перед старостой ему вовсе не обязательно. Люди в деревне встречали вилами любого претендующего на их лошадь. И было неважно, кто просит: лейтенант, ведьмак или сосед из другой деревни.

Но размышляя об этом, он молчал. Его на самом деле больше занимал вид лейтенанта, а не извинения.

Нея медленно перебирала документы на своем столе, стоя к ведьмаку вполоборота. Двубортный китель подчеркивал ее высокую грудь, и глаза сами задерживались на ней, отмечая, как при каждом вдохе пуговицы чуть топорщатся. Тот, кто придумал эту форму заочно завоевал любовь Эзры.

Пока Нея не делала даже попытки сесть за стол, чтобы окончательно показать, насколько занята. Но ведьмак чувствовал — этот жест припасли на сладкое. На тот момент, когда она устанет от откровенных взглядов.

Харт, спокойно вернувшаяся к работе, его поражала. Она как ни в чем не бывало придерживалась привычного поведения: занялась документами, отчитала ведьмака … оставался только обход. Больше никаких отвлеченных разговоров или дружеской поддержки. Все как прежде и это Эзре не очень-то нравилось.

Ее длинные пальчики медленно перебирали листы, голова была чуть склонена, и короткие волосы падали на щеку.

Эзра бессовестно любовался и не понимал: как может человек одновременно выглядеть строго и притягательно? Или как китель может быть настолько соблазнительным, а сосредоточенное лицо со шрамами казаться почти нежным?

— Да, в бездну все!

Нея обернулась на звук его голоса, и Эзра сделал несколько стремительных шагов, ловя взгляд горящих после зелья глаз.

Он притянул ее за шею, прихватывая пальцами короткие волосы, и поцеловал. Так как хотел и представлял уже как минимум сутки.

Мягкие губы не ответили, но руки не оттолкнули. И из головы Эзры совершенно вылетели мысли. Он лишь чувствовал, как ему нестерпимо хочется большего и сильнее впился в ее губы.

Нея уверенно отстранилась и взглянула на ведьмака как-то задумчиво, обошла его… и покинула кабинет. Вот так…

Собственно на что он рассчитывал? Хорошо хоть не покалечила или того хуже — не выписала штраф.

Эзра с досадой обернулся и провел рукой по волосам.

— Ну и что вы там стоите? — донесся голос Неи.

Ведьмак на секунду замер, а потом выглянул в коридор. Никого не было, но он услышал скрип ступенек, ведущих на второй этаж. К спальням.

Он без раздумий поднялся, вошел в ее комнату и прикрыл за собой дверь.

Нея стояла спиной и стягивала китель. Более соблазнительного вида на этой заставе Эзра еще не видел, потому и замер, как истукан. В плотной рубахе Харт выглядела еще горячее. Отчетливо это стало понятно, когда она начала ее расстегивать, развернувшись и глядя ему в глаза.

— Вы еще в пальто? — с усмешкой уточнила Нея.

Он его скинул и сразу шагнул вперед, притягивая ее к себе. Сжал, легко поцеловал, почти не касаясь, и медленно спустился губами по шее.

Ведьмак старался сдержаться и продлить удовольствие. Но кто бы его спрашивал, чего он хотел и о чем думал. Главной оставалась Нея. Ее глубокие поцелуи, уверенные пальчики и совершенно темные от страсти глаза.

С покатых плеч съехала плотная рубаха, в сторону полетел его пиджак. Одежда смялась то ли мешая, то ли, наоборот, сильнее распаляя.

Теперь уже без всякой осторожности он сжимал грудь и ловил языком ее поцелуи. Руки и губы лихорадочно целовали и ласкали, путались с чужими руками и губами.

Пульс частил, движения стали рваными, а вздохи сладкими. Он почти в голос стонал, когда она прогибалась, подаваясь к нему.

Секундная остановка, они до боли сжали друг друга и со стонами дернулись последний раз…

Эзра поцеловал ее и крепче прижал к кровати, с чувством удовлетворения прикусывая нежную шею.

Какое-то время они лежали, но довольно быстро Нея высвободилась и встала. Она поправила сползшую рубаху, деловито натянула штаны. Точно скрывая, что минуту назад ей было очень хорошо.

— Поднимайтесь, — приказала Харт.

Нея развернулась к Эзре, который еще не отдышался. Под ее щипки и понукания он встал, с улыбкой рассматривая женщину. Совершенно новую для него. Вроде бы уверенную в себе, но в то же время разрумянившуюся и прячущую от него глаза. Эта прекрасная особа чему-то печально усмехнулась и наклонилась за его вещами.