Анатолий говорил, а дама сидела неподвижно, с расслабленным лицом, полностью находясь во власти гипноза.

В ближайшее время она перестанет обжираться. Похудеет. Ей станет легче двигаться. Она начнет трубить на каждом углу о чудесном докторе, который ей помог. Потом, правда, прежние килограммы вернутся, но и что с того… Снова придет, готовая отдать что угодно чудесному доктору за исцеление.

В конце рабочего дня Анатолий снова увидел Алису. Спускался по лестнице и вдруг заметил ее внизу у большого зеркала. Она как раз застегивала на себе пальто песочного цвета – стильное, приталенное, очень ее молодившее. Френч или тренч – как там эта модель называется… Копна рыжих волос, перекинутая через плечо. Тяжелые грубые сапоги черного цвета. Ноги тонкие, пора-зительно стройные, обтянутые черными плотными колготами.

Анатолий остановился на повороте, замер, вцепившись в перила. Эта Алиса ничуть не напоминала себя прежнюю…

Алиса затянула пальто поясом и принялась накручивать на шею пушистый и объемный шарф. Надо же, совсем по-молодежному стала одеваться. Так вот увидишь где на улице и не поймешь, сколько этой тонкой и звонкой особе лет.

Улыбаясь своему отражению, Алиса расправила шарф на плечах. Она выглядела счастливой.

Конечно, ведь у них с мужем медовый месяц. И Роман Катаев обнимает этого нежного ангела своими лапищами, плющит своим тяжелым телом, раздирает ее розовую плоть… А она и рада. Наверное, стонет, кричит, бьется в экстазе от наслаждения. Раньше-то на нее никто не зарился.

Сука!

Анатолий пошатнулся, едва устоял на ногах. Вцепился в перила с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Он ненавидел Алису. Он ее ненавидел. Ненавидел…

Всего за пару мгновений Анатолий словно попал в прошлое, в ту ночь, когда праздновал выпускной и понял, что эта девушка никогда не будет принадлежать ему.

Алиса не любит его! Мало того, и ему, Анатолию, нет больше смысла любить Алису – с тех самых пор, как он узнал о ее бесплодии. Даже мечтать о ней нет смысла… Противная, глупая, гадкая. Пустоцвет. Зачем ему она, зачем?

– Толик, с вами все в порядке?

Анатолий вздрогнул, очнулся. Повернул голову, увидел рядом заведующую отделением.

– Да вот… Жду, пока Алиса Николаевна уйдет, – вздохнул он.

– А что такое? Вы же с ней, кажется, друзья? – удивилась заведующая.

– Она меня избегает.

– Да?!

– Ну как, я же в курсе, что она замуж по расчету вышла… Теперь ей стыдно. Разыгрывает счастливицу перед нашими дамами. А у самой дикая депрессия.

– Ой… А действительно… – встревожилась заведующая. – Я тоже заметила, что она изменилась и как-то нарочито себя стала вести. Словно нам всем нос пытается утереть – глядите, я же замужем! Коллектив-то женский в основном, и большинство – незамужние… А сама даже на свадьбу никого не пригласила!

– Боюсь я за Алису Николаевну, по старой дружбе.

– Толик, может, вы и сами к ней неравнодушны? – лукаво улыбнулась заведующая.

– Ах, ну перестаньте. Мы с Алисой как брат и сестра. С детства вместе. Если бы я хотел или она – у нас же была уйма времени и возможностей, чтобы сойтись, ну сами подумайте.

– Да-да, Толик, вы правы… – согласилась та. – В сестре не видят женщину, у брата нет пола. Но Алиса наша, однако, нехорошо с вами поступает – так отстранила!

– Я не в обиде. Единственное, что меня беспокоит, – ее душевное состояние. Я же вижу: смеется, а глаза грустные. Двигается словно робот. Есть, есть множество мелких примет, которые позволяют диагностировать у Алисы Николаевны тяжелое нервное истощение. Впрочем, чего я. Может, и обойдется. Я уж, во всяком случае, к ней в душу больше не полезу. Она взрослый человек, сама понимает.

– Точно, согласна, – горячо закивала головой заведующая. – Так что не беспокойтесь, Толик, ни в чем вы не виноваты, насильно никого счастливым не сделаешь.

Заведующая поскакала по лестнице вверх, Алиса тем временем уже вышла.

Некоторое время Анатолий стоял в раздумьях, затем бегом спустился по лестнице и выскочил на улицу, где его встретили февральский холод и солнце. Изо рта валил пар, а с длинных сосулек под крышей падали капли.

– Алиса! – крикнул Анатолий, и голос его гулко разнесся в прозрачном зимнем воздухе.

В два прыжка Анатолий догнал Алису.

– Стой…

– Толик, ну что ты… Зачем? – обернулась она, свела недовольно темно-каштановые брови.

– Ты ведь хотела замуж, да? Ты боялась остаться одна? – задыхаясь, спросил он.

– Не надо.

– Выходи за меня! Черт с тобой. Раз тебе так страшно оставаться одной – выходи за меня.

– Толик, я замужем! – с отчаянием закричала Алиса. Сдернула перчатку с правой руки, показала пальцы – тонкие, ровные, длинные. На безымянном блеснуло в лучах солнца обручальное кольцо.

– Это не считается. Брось его, разведись. Он тебя использует. А я готов всеми святыми поклясться, что возьму тебя замуж.

Алиса так и замерла, с полуоткрытым ртом. Потом вдохнула в себя воздух, развернулась и быстро пошла прочь.

Анатолий не стал ее догонять. Вернулся назад в поликлинику, время от времени передергивая плечами от холода.

* * *

Мобильник коротко звякнул, сообщая, что получено смс-сообщение.

Ида потянулась к телефону, открыла сообщение полностью. И обнаружила, что кто-то перечислил ей на карточку деньги. Сумма не слишком большая, но и не копеечная. На такие деньги можно и месяц прожить, пусть и не особо шикуя.

Поначалу Ида, до сих пор сидевшая без работы и проедающая последние накопления, страшно обрадовалась. Наверное, это с прежней работы дошел наконец какой-то последний перевод… Но потом опомнилась – нет же, все, что ей причиталось, давно уже перечислено.

Тогда откуда эти деньги? Результат ошибки?

– Деньги… Ах, ну да! Катаев же обещал присылать мне деньги! – застонала Ида и, отбросив телефон в сторону, схватилась за голову.

Вот дурак, Ромочка! Поверил. И, как миленький, денежки перечислил бедной сиротке…

Но вместо радости от того, что розыгрыш удался, Ида расстроилась. Ей вдруг стало неприятно. Скверный анекдот получился, или как там у классика подобная ситуация называлась…

Ида опять потянулась к телефону, нашла номер Романа.

– Алло… Привет, – сухо отозвался тот. – Значит, получила деньги? Отлично. Хватит пока?

– Катаев… как это все понимать? – с тоской спросила Ида.

– Это на проживание. Через месяц еще отправлю. Ну, я не знаю… Мало, что ли?

– Ты скотина! – плачущим голосом протянула Ида. – Ты думаешь, все в деньгах измеряется, да?