– Данни? – хрипло шепчет Аарон.

– Да. Привет. Прости. Я была… Где Белла?

– Дома. Данни, у нас беда.

– Что-то с ребенком?

Аарон молчит, тяжело дыша в трубку. А затем как гром среди ясного неба раздаются слова:

– Ребенка не будет…

* * *

Запихнув туфли на каблуке в сумку, я сую ноги в пляжные шлепанцы, ныряю в метро и мчусь на поезде в Нижний Манхэттен, в район Трайбека. Как, объясните мне, как раздавленным горем людям хватает сил отправляться куда-то на самолетах? Наверняка на каждом рейсе найдется хотя бы один пассажир, торопящийся к ложу умирающей матери, пострадавшему в аварии другу или дому, превратившемуся в руины. Мне даже считаные минуты в подземке кажутся вечностью.

Дверь открывает Аарон. В джинсах и полурасстегнутой рубашке. Покрасневшие глаза преисполнены затаенной боли. У меня падает сердце. Пробивая собою пол.

– Где она?

Он молча указывает пальцем на спальню. Я кидаюсь туда. Белла, в спортивных штанах и надвинутом на глаза капюшоне толстовки, свернувшись калачиком, лежит на кровати, утопая в подушках. Я сбрасываю шлепанцы и на цыпочках крадусь к ней.

– Белль, – зову я. – Привет. Я пришла.

Я наклоняюсь и целую ее в прикрытую капюшоном макушку. Белла не шевелится. Я смотрю на Аарона, застывшего в дверном проеме. Его руки беспомощно свисают вдоль тела.

– Белль, – взываю я, гладя ее по спине. – Сядь. Посмотри на меня.

Белла ворочается, поднимает голову. В глазах ее – замешательство и страх. То же самое замешательство и тот же самый страх, с которыми она глядела на меня два десятка лет назад, когда, бывало, ночуя у меня дома на выдвижной кровати, просыпалась от ночного кошмара.

– Он рассказал тебе? – шепчет она.

Я киваю.

– Он сказал, ты потеряла ребенка. – Мое горло перехватывает спазм. Поверить не могу: еще на прошлой неделе она разрисовывала стены, мечтала о будущем, а теперь… – Белль, мне так жаль. Я…

Она резко садится. Зажимает ладонью рот, словно ее вот-вот стошнит.

– Нет, – шепчет она. – Я ошиблась. Это была не беременность.

Я с тревогой всматриваюсь в ее лицо. Перевожу взгляд на Аарона.

– Что? О чем ты?

– Данни… – всхлипывает Белла. Глаза ее распахиваются, увлажняются слезами, и вдруг в них мелькает знакомое мне выражение. Подобное выражение я однажды видела в глазах человека, появившегося на пороге нашего дома в Филадельфии. – Они думают, у меня рак яичников.

Белла говорит и не может остановиться. В редких случаях рак яичников маскируется под беременность: исчезают месячные, набухает живот, появляется тошнота, наваливается усталость, тест выдает две полоски. Но чем больше я ее слушаю, тем меньше слышу. В голове моей нарастает гудящий, взволнованный шум. Белла открывает рот, но не слова вылетают из него, а рой жужжащих пчел, остервенело впивающихся мне в лицо. Я крепко зажмуриваюсь.

– Кто тебе все это сказал?

– Врач. Когда мы сегодня пришли на УЗИ.

– Они сделали компьютерную томографию и взяли кровь на анализ, – добавляет Аарон, до сих пор стоящий в дверном проеме.

– Нам надо проконсультироваться у другого специалиста, – решаю я.

– И я про то же! – мгновенно соглашается Аарон. – Велика вероятность…

Взмахом руки я прерываю его на полуслове.

– Где твои родители?

– Думаю… – взгляд Беллы блуждает от Аарона ко мне, – папа во Франции, а мама дома.

– Ты им звонила?

Она мотает головой.

– Ничего. Я сама позвоню Фредерику и спрошу о его знакомых в «Синае». Он, по-моему, на короткой ноге с кардиологами, да?

Белла кивает.

– Хорошо, – запинаясь, произношу я. – Договоримся о встрече с ведущим онкологом.

Я чувствую во рту горький, металлический привкус.

Но пора приниматься за дело, брать бразды правления в свои руки. Никто лучше меня с этим не справится. В этом мне нет равных. И по мере того как я говорю, гул в моей голове мало-помалу стихает. Мне нужны факты. Документальные подтверждения. Кто знает, что за сумасброд-доктор сегодня их принимал! В любом случае какой-то там акушер-гинеколог не чета маститому онкологу. Пока ничего не ясно. Возможно, врач ошибся. Наверняка ошибся.

– Белла, – говорю я, сжимая ее ладони. – Все будет хорошо, верь мне. Что бы там ни было, мы все преодолеем. И все будет хорошо.

* * *

В понедельник утром у нас прием у доктора Финки, самого лучшего онколога Нью-Йорка. С Беллой мы договорились встретиться на Девяносто восьмой улице, прямо перед входом в «Маунт-Синай», старейший и крупнейший медицинский комплекс в городе. Подъезжает такси, из него выходят Белла и Аарон. Честно говоря, я не ожидала его увидеть. Думала, он не придет. В конце концов, она не беременна, и, если болезнь подтвердится, нас всех ждут тяжелые времена, поэтому я не понимаю, почему он до сих пор не оставил Беллу. Они провели вместе всего одно лето.

Кабинет доктора Финки располагается на четвертом этаже. На втором этаже лифт останавливается, и в кабину вплывает цветущая беременная дама. Белла поворачивается спиной ко мне, лицом к Аарону. Я с силой давлю на кнопку, чтобы побыстрее закрыть двери.

Приемная доктора – настоящая услада для глаз. Она очаровательна. Желтые полосатые обои, подсолнухи в кадках, со вкусом подобранные глянцевые журналы: «Вэнити фэйр», «Нью-йоркер», «Вог». Кроме нас в приемной только одна пожилая пара. Старички не отрываются от айфона, машут в камеру, охают да ахают. По всей видимости, по фэйстайму им показывают недавно родившуюся внучку. Белла мучительно кривится.

– Нам назначено на девять утра. Имя – Белла Голд.

Администратор по имени Бренда (так, по крайней мере, указано на ее бейджике) забрасывает за спину косы, кивает и протягивает мне увесистую пачку бумаги.

– Белла Голд – это вы? – уточняет она.

Я оглядываюсь на Беллу.

– Нет, – говорит Белла. – Это я.

– Доброе утро, Белла, – улыбается администратор. – Будьте так добры, заполните, пожалуйста, эти бланки.

Голос ее, по-матерински нежный и убаюкивающий, ласкает слух, и я понимаю, почему она здесь – чтобы смягчать боль от удара, который, возможно, поджидает пациентов за дверями кабинета доктора Финки.

– Хорошо, – кивает Белла. – Спасибо.

– Разрешите ваш страховой полис? Мне надо сделать его копию.

Белла роется в сумочке и вытаскивает из кошелька пластиковую карточку «Голубого креста». Я поражена: у Беллы есть страховка! Мало того, она прихватила ее с собой, а не забыла дома. Страшно представить, сколько сил и времени она потратила на то, чтобы попасть в «Синай». Как ей удалось раздобыть полис? Через галерею? Кто помог Белле его достать?