и, забрав генератор, отправился по камням обратно. Меньше чем через минуту он скрылся в своем летательном аппарате и захлопнул люк. Грасовцы ждали, что "НЛО" вот-вот взлетит. Однако проходили минуты, а серебряный диск все не покидал скалистой площадки.

— Что он, так и будет здесь стоять? — подумал вслух капитан.

— Нет, он обстановку докладывает, —предположил Борисов. — Скоро взлетит.

Затем нижний люк открылся ещё раз. Пилот "летающей тарелочки" вновь показался на виду. Он нес в руках длинный громоздкий сверток из блестящего черного материала. Человек положил сверток на камень на своем берегу реки и вернулся в летательный аппарат. На сей раз он стартовал без промедления: раздалось негромкое гудение, сопровождаемое свистом, диск, покачиваясь из стороны в сторону, поднялся в воздух метров на тридцать и, набирая высоту и скорость, полетел прочь. Не прошло и минуты, как он скрылся из виду. Офицеры осторожно вышли из укрытия.

— А ведь посылочка, похоже, нам, —высказался майор. Прыгая по камням, они переправились через бурную речку. Внимательно осмотрели пакет из чёрного пластика, аккуратно вскрыли его. В пакете оказалась снайперская винтовка с оптическим прицелом, несколько коробок патронов к ней и четыре десятка противопехотных мин.

***

— Здравствуйте, батюшка.

— Здравствуй, сын мой. Молодец, что не забываешь: Меня-то ладно, Бога не забывай.

— Вас тоже век буду помнить и благодарить.

— Все мы люди. Все под Богом ходим. Надо помогать друг другу. Присаживайся.

— Хорошо у Вас здесь, спокойно.

— Уединенно. Ничто не мешает подумать о душе.

— Да... Мне сейчас не часто удается вот так посидеть.

— У каждого свой крест. Один погибает за други своя и попадает в рай, другой остается жить и должен ежедневно молиться за себя и близких... Каждому свой путь.

— Батюшка, меня в первую очередь какая заповедь касается?

— Думаю, "не лжесвидетельствуй". Удивляешься? Да, людям, избравшим такой путь, приходится лгать постоянно. Но кому? Тем, кто по другую сторону разделяющего нас меча? Главное, не засвидетельствовать ложно перед теми, кому ты обязался давать нужные сведения. Не ошибись ни разу — и тебе многое простится. И будешь спасен, ибо спасешь многих.

— Спасибо, отец. Так вот, о деле. Вот список людей, которых обзвонил или вызвал к себе мой хозяин после того, как получил информацию из Иркутска.

— Очень хорошо. Они собирались?

— Собирались и много говорили. Спорили. Хозяин был против того, чтобы идти. Говорил, что не верит ни одному слову из этой информации, что все это — ментовская ловушка, чтобы захватить их с оружием в руках. Но они все как с цепи сорвались. Говорили, что менты так не работают. В Иркутске думают, что надо все-таки проверить, послать людей. А после того, как Сыркун со своими людьми пропал, всем ясно, что идти надо большим отрядом. Информация пришла такая, что ФСБ ищет этот клад неофициально. Якобы он зарыт где-то возле Южной Чуни ещё с Гражданской войны. Очень много старинных драгоценностей, слитки, сокровища царской семьи: вроде бы, несколько генералов между собой потихоньку договорились, чтобы ни с кем не делиться, и прислали двух исполнителей с картой. Если их взять, можно и генералов скомпрометировать, и золото прибрать к рукам. Исполнителей госбезопасность, вроде, прикрывает, но в Иркутске решили, что игра стоит свеч. Здесь тоже все "за". Мой хозяин в меньшинстве остался.

— Он не подозревает тебя?

— По-моему, он сейчас всех подозревает, даже самого себя. Поэтому его очень легко сбивать со следа.

— Нет, земля подо мной не горит. Вот второй список — это люди, которые отправились в урочище Пристань для переброски в тайгу. Остальные шестеро будут ждать их уже на месте.

— Итого, тридцать шесть грешных душ.

— Всё, мне пора идти, отец Николай.

— Спасибо, сынок. Это большое дело. С Богом! Будь осторожен.

Глава четвертая

ЭНДШПИЛЬ

— Я плохо представляю себе, что дальше делать и куда идти, —пожаловался Ларькин.

— Я тоже. Рацией нас не снабдили. Маяк мы... утратили. Нечем дать понять, что мы в эту игру уже больше не играем. Ближайший поселок отсюда, если я не ошибаюсь, Ванавара. А что, если нам пойти туда и позвонить? Там, наверняка, есть, если не телефон, то рация.

— Пойдемте. Надо же куда-то двигаться, —майор решил взять себе винтовку и доверил Ларькину нести обе двустволки. Кроме того, сегодня была очередь Виталия нести палатку. Мины они поделили поровну.

Местность была знакомая: между скалистыми холмами, каменистыми равнинами и заболоченными низинками были разбросаны редкие леса. На открытые участки по приказанию Борисова они старались не выходить. Двигались скрытно среди скал и деревьев. Время от времени Борисов останавливался и подолгу смотрел в бинокль вперед или назад. Он словно все время ждал нападения, восприняв "посылочку" как внятное предупреждение.

— Ага, вот они, —удовлетворенно сказал он наконец, осматривая уже пройденный участок местности.

— Кто?

— Чеченцы. Не высовывайся, — майор отдал Ларькину бинокль, а сам стал смотреть в оптический прицел винтовки. На краю леса виднелись маленькие человеческие фигурки. Но в прицел винтовки люди были видны хорошо, словно находились метрах в сорока. Некоторые в камуфляжной форме, остальные в куртках защитного цвета. В руках были видны "Калашниковы", американские винтовки с подствольными гранатометами, а два амбала повесили на грудь даже крупнокалиберные пулеметы. Некоторые бандиты перевязали головы зелеными платками.

— Ты смотри, как у себя дома, — возмутился Борисов.

Чеченцы также, как и они, обходили открытый участок, разделившись на две группы. Двенадцать человек шли дальней стороной поля. Двенадцать направлялись прямо к опушке того леса, на краю которого офицеры прятались за небольшой скалой. До них оставалось ещё километра полтора, долго засиживаться было нельзя. Но Борисов вое прилаживался со своей винтовкой, пытаясь что-то рассмотреть в ближнем из подходивших отрядов.

— Так вот что они придумали, — произнес он и- сполз с камня. — Пошли. Это надо обмозговать.

Офицеры, пригибаясь удалились от камня шагов на сто, а потом быстро зашагали по редколесью, отрываясь от преследователей.

— Я думал, как они нас нашли? А у них там Лёня, — говорил Борисов. — Наверное, они его взяли как проводника.

— Не похоже, чтобы он был заодно с ними.

— Запугали чем-нибудь. Он ведь дома, наверное, был. У него семья. Мало ли там заложников. Он идет, без оружия и, кажется, его сторожат. Но это ещё не значит, что мы можем доверить ему