И в это самое время заслуженная учительница Вероника Марксеновна, составлявшая второй по величине кошмар ее жизни (первым была свекровь), упала в прихожей, споткнувшись о кучу своего же собственного хлама, и сломала шейку бедра.

Полежав в больнице, где порядки были драконовские и никто не обращал внимания на ее скандальный характер, заслуженная учительница осознала, наконец, что силы уже не те и что одной теперь ей будет жить, мягко говоря, трудновато. И обратилась к дочери, дабы та забрала ее к себе и ухаживала.

Да-да, выяснилось, что была у нее когда-то дочка, которая сбежала от нее, едва достигнув восемнадцатилетнего возраста. Это было так давно, что про дочку забыли даже старожилы их дома.

Дочка, разумеется, была не в восторге от перспективы обитания с мамашей в одной квартире, так что поставила вопрос перед соседями: они выкупают комнату заслуженной учительницы, причем дают столько денег, чтобы хватило на однокомнатную квартиру рядом с дочкиным нынешним домом.

Аська поднатужилась, выпросила большой аванс на работе, Вова взял кредит в банке и продал машину. И только-только супруги перевели дух после того, как вынесли на помойку последнее барахло, оставшееся от Вероники Марксеновны, в дверях возникла свекровь, поддерживая тетю Дусю.

Оказалось, что одной операции недостаточно, что нужно ждать несколько месяцев, а потом снова ложиться в больницу. А может быть, и не придется, врачи давали не слишком хороший прогноз.

В общем, ехать назад за Урал смысла нет, тараторила свекровь, а тут у вас как раз лишняя комната образовалась, так пускай она у вас поживет пока…

Аська, как всегда, думала о своем и все косилась на компьютер, а ее муж впервые в жизни повысил голос на мать. Впрочем, быстро опомнился — неудобно было перед тетей Дусей. Жалко старуху — худая, бледная, в чем душа держится.

Тетя Дуся, однако, помирать вскорости передумала, а может, никогда и не собиралась. Держась за бок и шаркая ногами, она разобрала у Аськи все завалы, привела в порядок одежду близнецов. Когда не осталось ни одного незаштопанного носка и ни одной оторванной пуговицы, тетя Дуся почувствовала себя лучше и начала готовить еду.

Стряпала она по старинке, то есть терпеть не могла ничего готового и размороженного, микроволновой печи боялась как огня, а блендер и тостер тихо презирала. Крем для заварных пирожных она сбивала деревянной ложкой, оставшейся от Вероники Марксеновны. Но это по праздникам, а по будням тетя Дуся варила суп, жарила котлеты или запекала мясо в духовке, близнецов откармливала домашними пирожками и плюшками.

Таким образом, Вова, которого ожидал теперь дома вкусный обед и относительный порядок в квартире, выглядел вполне довольным жизнью и перестал скандалить с женой. Аська же заметила в доме перемены очень не скоро, поскольку снова ударилась в работу — долги висели над ней, как дамоклов меч. Тетя Дуся занималась и с близнецами — учила девочку готовить, а мальчика — разным скороговоркам и шуткам и даже читала им вслух.

Хорошей атмосфере в доме способствовал еще тот факт, что свекровь у Аськи не появлялась, боясь, что ей вернут тетю Дусю. Но сын с невесткой и думать об этом не хотели.

Когда подошло время идти на очередную операцию, Вова подсуетился и устроил тетю Дусю к хорошему врачу.

Все прошло удачно и к тому времени, как близнецы пошли в первый класс, тетя Дуся могла даже забирать их из школы. Так что, когда свекровь заговорила было о том, что хорошо бы тетку отправить восвояси за Урал, Аська пришла в ярость и высказалась в таком духе, что с тетей Дусей она не расстанется никогда и ни за что, а если свекрови что-то не нравится, то она может забирать своего сыночка, от тети Дуси, мол, пользы гораздо больше.

Вова испугался, что Аська, выйдя из своего виртуального мира, теперь такой и останется, поэтому утихомирил мамашу, и все осталось, как было. Тетя Дуся вела хозяйство, Вова кушал и уже прибавил пять килограммов, близнецы учились и в меру хулиганили, а Аська всегда работала — долги они отдали, и теперь нужно было ремонтировать квартиру, а ремонт — дело дорогое.

Сейчас, вспомнив про Аську, Агния не стала откладывать дело в долгий ящик, а позвонила подруге сразу же. В трубке слышались визг и крики — близнецы мылись.

— Сейчас уложу и приду! — крикнула Аська, идти к ней Агнии не приходило в голову, от этакого гвалта голова потом неделю болеть будет, а то и дольше.

И правда, Аська явилась через полчаса — все такая же неказистая и растрепанная. Правда, очки теперь были другие — оправа дорогая, но по-прежнему совершенно Аське не идущая.

Аська с ногами залезла на диван, положила на колени ноутбук и покосилась на Агнию:

— Как, ты говоришь, называется этот аукцион?

— Ка Чезаре, так же, как дворец, в котором он проводится.

Аська сосредоточенно уставилась на экран, застучала пальцами по клавишам.

— Так, у них тут защита данных установлена, но слабенькая, устаревшая… Ага, а мы ее вот так… А мы ее консервным ножичком… А вот так не хочешь?

На какое-то время она замолчала, только громко шмыгала носом. Наконец, издала победный вопль:

— Ага, вот и раскололась!

— Ну, что там? — Агния заглянула через ее плечо и увидела только колонки непонятных цифр.

— Что это такое? — протянула она разочарованно.

— Это денежные транзакции, которые проводил этот самый Ка Чезаре в течение последнего месяца. Вот в этой колонке суммы, которые они получали от участников аукциона, а вот в той — которые переводили владельцам проданных лотов. Ты ведь знаешь, за какую сумму продали этот кубок?

— Еще бы мне не знать! Я же присутствовала на том аукционе и работала на Борового, так что отлично знаю, сколько он заплатил. Полтора миллиона евро.

— Какие деньги! — присвистнула Аська и снова шмыгнула носом. — Значит, мне нужно выяснить, кому после аукциона перевели полтора миллиона… — И она снова защелкала пальцами, вглядываясь в экран. — Это не то… И это не то…

— Постой! — остановила ее Агния. — Сумма должна быть другая, не полтора миллиона. Ведь организаторы аукциона снимают свой процент, за счет которого они живут и процветают.

— Ну, и какой они снимают процент?

— Конечно, они не трубят об этом на каждом углу, но насколько я знаю международную практику, аукционные дома обычно получают около двадцати процентов от вырученной суммы. Бывает, конечно, разброс, но в среднем это так…

— Ага, значит, мне нужно искать не полтора миллиона, а миллион двести… Тоже неплохие деньги…

Аська снова замолчала, потом сосредоточенно почесала в затылке, еще больше растрепав свои и без того взлохмаченные волосы, и задумчиво проговорила:

— Странно, такой суммы среди внешних транзакций тоже нет…

— Что ты хочешь сказать? Они все эти деньги оставили себе? Вот это странно!