На стене из темноты появился человек. Это произошло так внезапно, что все в гостиной сразу умолкли. Незнакомец находился в каком-то сумрачном месте, на нем была то ли коричневая мантия, то ли монашеская ряса.

Его силуэт мерцал, исчезал на мгновение и снова возникал на экране, слегка смещенный от центра.

Уортон опустил ноги со стола и выпрямился. Сара не отрываясь смотрела на экран.

Ребекка не могла понять, почему все вдруг замолчали, и огляделась по сторонам.

– Кто это? – тихо спросила она.

Дождь продолжал стучать по стеклу.

Ребекке никто не ответил.

Потом Маскелайн хрипло сказал:

– Это отец Джейка.

Идея снять фильм зародилась у Дэвида во время нашего третьего разговора. Мне больше нравилось называть это ченнелингом.

Дэвид настаивал на том, что он не призрак. Я была вынуждена это признать, хоть и с некоторой долей разочарования – трудно расставаться с мечтами. Но когда Дэвид рассказал мне о том, что он человек из будущего, путешествовал во времени и однажды даже работал с моим дорогим отцом, я смягчилась.

Да что там смягчилась? Пришла в восторг!

– Как такое возможно? – с придыханием спросила я.

Дэвид пожал плечами. Он всегда становился очень близко к зеркалу, будто хотел протянуть через него руку. Но когда я прикасалась к зеркалу, его поверхность неизменно оставалась твердой и гладкой.

– Зеркало позволяет сделать это возможным, – ответил Дэвид, и я уловила в его голосе злые нотки. – Если захочет.

– Значит… я тоже могу путешествовать?

– Без этого не сможете. – Дэвид поднял руку, и я увидела у него на запястье серебряный браслет с янтарным камнем. – У твоего отца его никогда не было.

– Но у вас он есть. И, судя по всему, у вас есть зеркало. Следовательно…

Я сбилась. Он смотрел в то же самое зеркало, что и я, только в другом времени?

Дэвид кивнул:

– Да, я снова отыскал зеркало здесь, в Италии. Три путешествия после того, как покинул твоего отца. Три путешествия в неверном направлении. Каждое – назад, все дальше во времени от всего, чем я дорожу. Я не могу снова рисковать… И не могу здесь оставаться!

Призраки не должны злиться. Но в голосе Дэвида было столько боли, мне даже показалось, что зеркало усиливает его печаль и страхи.

– И… как у вас получилось заговорить со мной?

– Не знаю. – Дэвид принялся мерить шагами комнату с занавешенными окнами. – Возможно, потому, что я работал над зеркалом вместе с Симмсом. Может, потому что вы – медиум или восприимчивы к такого рода вещам. Безумие какое-то. В моем времени я бы только посмеялся, услышав подобное.

Я преисполнилась гордости и рассказала Дэвиду о моих сеансах, но не о своих уловках. И все же сам факт нашего общения служил доказательством того, что я – настоящая ясновидица!

Но через несколько секунд, как раз, когда Дэвид собрался снова заговорить, его образ исчез. Осталось только смутное пятно, на которое я потом смотрела сутки напролет.

День за днем я сидела на диване и пялилась в черное зеркало. Совсем позабыла о своих клиентах и надеялась, даже молилась о том, чтобы он вернулся. Это все не могло быть просто игрой моего воображения.

Но ничего не происходило.

Постепенно я начала сомневаться в том, что вообще его видела. Усомнилась и в себе.

Однако спустя две недели в один из дождливых дней я вернулась из театра, сняла шляпку и макинтош и попросила горничную:

– Эдит, принеси чай, пожалуйста.

А потом, когда повернула голову, увидела Дэвида. Он был там, как будто никуда и не исчезал. И говорил так, будто для него и не было никакой паузы в нашем разговоре.

– Алисия, у меня есть сын. Его зовут Джейк, и он будет искать меня. Еще есть один человек, Оберон Венн. Я ему нужен. Поэтому я хочу, чтобы вы кое-что для меня сделали.

– Включи звук, – прорычал Венн. – Джейк, сядь.

Но Джейк его не слушал. Он стоял близко к экрану и заслонял собой мерцающую картинку.

– Это он? Как такое может быть?

Уортон аккуратно потянул его за руку:

– Садись, Джейк. Пусть Пирс все наладит.

В комнате воцарилась тишина. Картинка замерла и снова ожила. Это был доктор Дэвид Уайльд – небритый, глаза красные, одет в грязный коричневый сюрко.

А потом он заговорил:

– Алисия, ты готова?

Джейк нервно сглотнул, услышав знакомый до боли голос.

Затем все разобрали ответ – тихую запись на звуковой дорожке.

– Да, Дэвид, готова. Аппарат работает, хотя я не уверена, что все делаю правильно. Кинематограф тут у нас – новое явление, и это устройство так трещит…

Джейк резко втянул воздух. Несмотря на статические помехи, он узнал ее голос.

Голос той женщины под развалинами дрожал, и одновременно в нем чувствовалась уверенность.

– Это все, что я могу сделать, – сообщил Пирс. – Изображение нечеткое и качество звука… Понятия не имею, какой аппаратурой она пользовалась и где ее достала. Но в те времена только-только начали заниматься звукозаписью. Звук не синхронизирован, с этим я ничего не могу поделать.

Сара взглянула на Джейка. Он словно оцепенел и не сводил глаз со своего отца. Венн тоже напряженно вглядывался в экран.

Мужчина посмотрел на них, а когда заговорил, его голос из-за помех звучал хриплым шепотом.

– Ты там, Венн? Ты видишь это? Буду думать, что да. Жаль, что не могу тебя увидеть. Тебя и Джейка. Привет, Джейк… Как бы я хотел оказаться рядом с тобой в аббатстве, если ты сейчас там. – Дэвид шагнул ближе к зеркалу. Его голос на пару секунд отставал от движения губ. – У вас сейчас зима? Боже, как я хочу увидеть снег! Или хотя бы хороший британский дождь. – Он поднял руку, как будто желал прикоснуться к зеркалу. – Мечтаю просто прогуляться по пустоши и дышать свежим морским воздухом! Здесь стоит бесконечная жара, воздух влажный, тучи москитов разносят лихорадку… – Дэвид запнулся на секунду, потом поднял подбородок и улыбнулся. Слабая попытка. – Простите. Становлюсь сентиментальным. Слишком много говорю сам с собой в последнее время. Тебе нужны факты, поэтому перехожу к делу.