Роберт поправил галстук. Коктейль, один из доставленных Джоем, был ему сейчас просто необходим, чтобы войти в атмосферу предстоящего праздника. Кристина задерживалась, и он прошел в гостиную, где застал ее выслушивающей любезности улыбчивого служителя.

– Как дела, Джой? Неужто Ливингстон доверил тебе готовить напитки для сегодняшней вечеринки?

Это была шутка, понятная только посвященным. Джой работал барменом в лондонском «Савойе» под началом Гарри Крадока, автора бессмертного фолианта «Коктейли отеля «Савой». Франсиско Ливингстон соблазнил его податься в Беверли-Хиллз. Теперь он занимал должность советника при бармене «Сансет-отеля» и персонального смешивателя коктейлей для мистера Ливингстона. В особых случаях, таких, как сегодня, Джою поручалось обслуживать избранных гостей. Вся обслуга отеля была задействована в подготовке к празднеству, и то, что сам Джой доставил напитки в бунгало, должно было польстить самолюбию Хартфорда.

– Добрый вечер, сэр. Не могу вам выразить восхищение мисс Кристиной. Она просто красавица. Я так давно не имел удовольствия видеть ее…

Кристина слегка покраснела, а Роберт склонился к серебряному подносу.

– Что у тебя здесь намешано, Джой? – Роберт понюхал коктейль и попробовал напиток. Чудодейственный эликсир, как всегда, взбодрил его. Это был удивительно изысканный коктейль, безупречно сбалансированный, холодный, как лед. Фрукты прекрасно гармонировали с алкоголем, крепость была почти неощутима.

Роберт быстро покончил с восхитительным напитком.

– А кто гостит у мистера Тауэра?

Обычно Джой уклонялся от ответов на подобные вопросы, но Хартфорд был все равно что член семьи, Уинтроп Тауэр – тоже.

– Все тот же человек, что работает на него. – Тут вышколенный пожилой слуга опустил глаза в знак неодобрения, а потом, подняв их, продолжил уже воодушевленно: – О, и еще очень хорошенькая девушка, сэр. Таково мое мнение, сэр. Мисс Хоуп, так ее зовут, кажется.

Джой знал, в какой сфере лежат интересы Роберта Хартфорда.

– Я как-то встречал ее. Она и вправду красива. В тот раз она дала мне на чай десятку.

– Что она сделала? – с недоумением вырвалось у Кристины.

– Не может того быть, сэр. – Джой был в недоумении.

– Именно так и было. Она сунула десять долларов мне в руку после того, как я помог поднять Уинти наверх.

– Она еще очень молода, сэр, – сказал Джой. Ему девушка понравилась, и он попытался как-то оправдать ее.

– Она что, не от мира сего? – засмеялась Кристина.

– Она подумала, что я из охраны отеля или что-то в этом роде, – Роберт помедлил, задумавшись. – Она собирается на прием?

– О, да, сэр, собирается. Она выглядит как кинозвезда, сэр. Убедительней, чем некоторые настоящие.

– Если ты ей угодишь, она в следующий раз сунет тебе двадцатку. – Кристина решила поддразнить отца.

Роберт рассеянно что-то промычал в ответ.

– Джой! – обратился он к слуге. – Будь истинным ангелом и смешай мне то же самое. За десять минут ты управишься, надеюсь. И раз ты уже сюда возвратишься, то захвати для нас несколько канапе.

Отец и дочь расположились друг против друга за стеклянным столиком, где под бронзовой статуэткой работы Родена лежала стопка отпечатанных на голубой бумаге сценарных синопсисов.

– Правда, что «Галакси» будет платить тебе по семь миллионов за фильм, папа?

Роберт попытался изобразить на лице скуку, как обычно он делал, когда речь шла о деньгах, но у него ничего не получилось. Он не смог скрыть своего удовлетворения от заключенной не так давно сделки.

– Если говорить честно, то… в общем, да…

– Это же здорово! – воскликнула Кристина.

– Догадайся, что я собираюсь купить на эти деньги?

– Что-нибудь фантастическое.

– И да, и нет. Я покупаю «Сансет-отель».

– Неужели? Зачем? Я слышала, что он выставлен на продажу, но…

– Думаешь, я не осилю? Вздор! Я могу поднять эту глыбу. И я это сделаю. Банки дадут мне кредит. Что им остается? В Америке мало осталось людей, кому можно с уверенностью давать крупные кредиты. Я как раз в числе избранных. В худшем варианте они все равно не прогадают, заработав на моей популярности и престижности сделки. Я готов выложить сто пятнадцать миллионов!

– Ты что, папочка, заключил пари? С кем? С самим собой?

Неожиданная проницательность дочери ошеломила Роберта. Он не знал, как ей ответить. Его выручил Джой, явившийся с коктейлями. Роберт опрокинул в себя сразу половину высокого запотевшего бокала, ожившим взглядом порыскал по подносу и выбрал себе канапе с копченой семгой. Он с вожделением отправил его себе в рот.

– А почему бы и нет? Я разделился на две половины. Одна из них обязательно выиграет.

Кристина его шутку не восприняла.

– Когда ты собираешься объявить об участии в торгах?

– Когда наступит подходящий момент. Кредитная линия сейчас открыта. Контракт подписан. Теперь все дело в психологии. Думаю, что сегодня вечером я заброшу камень в тихую воду.

– О боже, это самое невероятное, что я когда-либо от тебя слышала. Папуля, можно я наймусь к тебе на службу, если ты приобретешь эту халупу? Считать грязные простыни перед отправкой в прачечную?

– И бросишь учебу?

В нем наконец проснулось родительское чувство. А впрочем, он бы мечтал о том, что его девочка будет работать бок о бок с ним.

– Я уже переполнена знаниями. Мне хочется послужить на реальном поприще. Ты против?

Роберт Хартфорд попытался вжиться в образ отца.

– Нет, конечно. Ты можешь работать со мной, вернее, на меня. Я не откажу тебе в вакансии. Ты мое единственное дитя, и все, что принадлежит мне, станет когда-нибудь твоим.

Кристина, не заметив мрачного подтекста последней его фразы, радостно захлопала в ладоши.

– Я знала, что в этот уик-энд небо благоприятствует нам. Солнце и Луна скоро сойдутся на одной линии с Юпитером!

– Что за чепуху ты несешь? Ты в нее веришь?

– Конечно. Это религия нового века. Папа, ты отстал от жизни.

Роберт скорчил недовольную гримасу, но Кристина оседлала своего любимого конька, и ее трудно было остановить.

– Приближается и час Венеры. Может быть, тебя ждет встреча с женщиной, которая не будет тебя раздражать, как больной зуб во рту.

Роберту были не по нутру подобные остроты, но все же он рассмеялся.

– Зубы у меня в порядке, а моих женщин я покамест отправил в отпуск. Ты та самая женщина, с которой я хочу предстать на «черном» балу.

Коктейль начал действовать, и он какое-то время пребывал в благодушном настроении. Навязчивые сексуальные видения улетучились. Он предстанет перед публикой в роли пристойного папочки под ручку с хорошенькой дочерью, а завтра или послезавтра станет владельцем самого престижного в мире отеля. Но все же странное пророчество Кристины отпечаталось в его памяти. Вдруг откуда-то из подсознания всплыл образ девушки с гордым, но печальным лицом, сунувшей ему в ладонь десять долларов. Взбодрившись предчувствием, что он скоро ее увидит, Роберт провозгласил, обращаясь к дочери: