– Аллаху акбар!!!

Он не успел пробежать и двух шагов, как бухнула снайперская винтовка и его отбросило назад…

– Аллах! Аллах! – кричал кто-то.

– Надо прорыв делать! – крикнул кто-то по-русски.

И в этот момент третья мина попала в гору уже не нужных «поясов шахида», вызвала их детонацию – и прорыв делать уже не было необходимости.

Короче, Аллаху акбар.

Севастополь

16 сентября 2016 года

После налета и разгрома лагеря террористов мы ушли. На лодке, потом на яхте и… ищи ветра в поле. Просто ушли, нас никто не останавливал и даже не пытался – было не до того. И уже на следующий день – мы, совершенно незаметно и без фанфар, прибыли в Севастополь, бросив якорь в одной из гаваней. Новенький серый фрегат охранял покой города, рядом с нами военные моряки проводили какие-то тренировки «пеший по-машинному», раз за разом отрабатывая действия экипажей на новых скоростных лодках с жестким днищем, ощетинившихся пулеметами. Чуть подальше – другие моряки и офицеры в черных форменках лазали по новеньким, шведского образца, катерам[23]с блокнотами, ругались с гражданскими, что-то записывали – видимо, военная приемка в присутствии представителей завода-изготовителя. Обычная мирная жизнь, еще называемая презрительно «текучка». Но когда начнется война – не «если», а «когда», – как мы будем скучать по этой выматывающей нервы «текучке», по ругани с представителем завода-изготовителя и мату сержанта. Это ведь не друзей в море хоронить…

Слон позвонил куда-то и тоже начал ругаться, потому что не прислали машину – бардак, короче. Я спросил, что делать мне, и получил ответ, что до семнадцати ноль-ноль я свободен, а там он отзвонит. Таким образом у меня в распоряжении был целый день в чужой стране. Чужой – потому что я не был в России двенадцать лет.

Я просто сошел на берег и пошел по набережной навстречу разгорающемуся новому дню.

Дню, в котором не будет автоматных очередей, луж крови под ногами, криков «“Скорую”!» и «Всем залечь за машины!». Нервного мата и торопливого обмена по рациям, расстрелянных полицейских машин и бронетранспортеров на улицах. Может быть, это будет позже – но не сегодня. Потому что мы расстреляли тех, кто собирался это сделать. Не они нас расстреляли – а мы их. Сегодня мы победили – но надо помнить, что только сегодня.

Не получается по-другому победить. Может, пока не получается.

Не знаю, где я бродил все это время, но осознал себя, когда солнце было в зените, а я стоял и слушал, как играет на аккордеоне и поет сочным, совсем не старческим голосом седой моряк-ветеран…

…В полях за Вислой сонной

Лежат в земле сырой

Сережка с Малой Бронной

И Витька с Моховой.

Но помнит мир спасенный,

Мир вечный, мир живой,

Сережку с Малой Бронной

И Витьку с Моховой[24].

Не. Ни хрена не помнят.

И не только не помнят – они боятся и ненавидят нас. За сорок пятый. Боятся и ненавидят…

Европа боится и ненавидит за то, что мы не дали свершиться второму, страшному и кровавому проекту Единой Европы – «коричневой» Единой Европы, которому должен был подчиниться весь мир, США – в том числе. Ведь фашизм во многих странах – это реакция на самоубийственную Первую мировую, отчаянная попытка догнать и перегнать. Мы ее сорвали, и нам никогда этого не простят.

Первым проектом Единой Европы был проект Наполеона. И его мы сорвали. Думаете, не помнят? Как же. Все они помнят.

Турки помнят и ненавидят нас за то, что мы переломили ход войны в сорок втором. Если бы мы в сорок втором не победили в Сталинграде – они вступили бы в войну, забрали бы обратно Кавказ, после чего – обрушились бы на Ближний Восток, захватывая земли Османской империи и воссоздавая ее уже на новой идеологии, смеси ислама и нацизма. Простые турки это, может, и не помнят, но элиты помнят. И ненавидят.

Украинцы, прибалты – ненавидят нас за то, что мы их освободили от фашизма. Мы – а не американцы. И не дали им создать своего государства. Думаете, бандеровцы были фашистами? Не… бандеровцами они были. Как и прибалтийские Лесные братья были «лесными братьями». Чего они ждали? Ждали повторения истории Первой мировой, повторения сценария, по которому была создана Польша. Сначала – обрушиться на Россию и разгромить ее. Потом, когда Гитлер будет вынужден тратить огромные ресурсы, оккупируя пространства до Волги, перейти на сторону «мирового сообщества», ударить немцам в спину и воевать вместе с англичанами и американцами. Гитлер все равно бы проиграл. Даже если бы он оккупировал нас до Волги – он все равно бы проиграл. Никуда не девалась громадная Британская империя, которая не исчерпывалась Великобританией, и никуда не девались США, которые производили стратегические бомбардировщики на конвейере. И им в отличие от Гитлера не пришлось бы держать огромную армию на оккупированной территории и выдирать ресурсы с боем – они у них были. Гитлер проиграл бы – но проиграл бы по-другому. Условия мира в этом случае диктовались бы не в Ялте, а в Лондоне или Вашингтоне. Отсечь нас от Черного моря – это давний политический проект, ему лет двести как минимум, и пытались его реализовать самыми разными способами, в том числе и прямой войной. Но вместо этого освободили самих себя и пол-Европы заодно – мы.

Представляете, как нас за это ненавидят?

За что они нас ненавидят сейчас? В девяносто первом году то, что замышлялось в сороковые, произошло мирно, без единого выстрела. Независимые Украина, Прибалтика, Беларусь, Грузия. Причем без войны, без разрухи, без сирот, вдов и калек. Но разруху умудрились устроить и без войны, да еще какую. И где-то году к 2000-му, когда стало понятно, что развал СССР – это уже свершившийся факт, возврата нет и не будет, встал вопрос, а что делать. Как помочь становлению новых государств. Этот геополитический проект мог быть успешен только в одном случае – если бы Россия и Запад играли сообща. Если бы Россия давала той же Украине деньги, а Запад – управленческие компетенции, идеологию и опыт. Если бы Россия была действительно побежденной страной, с ней не церемонились бы, ей можно было бы просто продиктовать условия. Но Россия побежденной страной не была и принимать намеки, потом требования, потом и санкции – отказалась. Вот и получилось, что вместо очередных европейских стран – образовалась европейская «черная дыра», в равной степени угрожающая на все стороны. Вроде как и реализовали давнюю мечту – но вместо мечты получилась…

Хм…

Я достал первую попавшуюся купюру, сто евро, кажется, положил в футляр из-под аккордеона и пошел дальше.