Фьельбака, давным-давно

Сидя на носу «Марики», обхватив руками колени, я и представить себе не могла, что меня ожидает. Себастиан проснулся и сел. Парни курили. Пили пиво. Они смотрели в мою сторону, говорили о чем-то, не сводя с меня глаз. Мне было очень любопытно, что же они говорят.

Томас подошел, протянул мне открытую банку «Приппса». В ней осталось не больше половины теплого пива.

— Спасибо.

Я сделала несколько больших глотков, задержав дыхание, чтобы не ощущать запах и вкус.

— Оставь себе, — сказал Томас, когда я протянула ему банку обратно. — У нас есть еще.

Он оставил меня одну. Я открыла книгу, которую взяла с собой. «Моби Дик» — поскольку мы отправлялись в море. В моем рюкзаке лежал еще и «Робинзон Крузо» — старый экземпляр, когда-то принадлежавший дедушке. Я пила теплое выветрившееся пиво и читала книгу.

Через час-другой парни закричали, что мы прибыли на место. Я подняла глаза и увидела Иксён. Суровый пейзаж, поросший лесом зеленый оазис среди голубизны. Мы пришвартовались возле скал, спустили резиновую лодку, сложили в нее наши рюкзаки и провиант. Рогер, закурив сигарету, взял весла.

Я поднесла руку к груди, нащупала украшение, потрогала пальцами серебряные крылья, казавшиеся такими хрупкими — по словам мамы, они очень прочные. Остров рос перед глазами, и я поежилась, когда неприятный холодок пробежал вдоль позвоночника…

___

Фэй смотрела на женщину, стоявшую у ее двери. От неожиданности она чуть было не закричала в голос. Сделала глубокий вдох, а Ильва Лендорф подняла руку в приветственном жесте.

— Я тебя напугала?

— Немножко.

Фэй загремела ключами, вставила их в замок, открыла дверь и защитную решетку.

— Проходи.

Дрожь еще не унялась, когда Фэй скинула туфли и, едва Ильва вошла в квартиру, поспешно заперла дверь.

— Как у тебя тут красиво, — негромко проговорила Ильва.

— Спасибо, мне нравится. Проходи. У меня был очень трудный день, так что я собиралась, несмотря на ранний час, выпить вина. Ты будешь?

Ильва кивнула с кривоватой улыбкой.

— Отлично, — сказала Фэй и провела ее в кухню.

Там она достала бутылку шардоне, два бокала и штопор. Боже, так она сопьется, пока вся эта история завершится, — потребление алкоголя уже перешло всякие разумные границы. Однако сейчас, чтобы выжить, ей необходимо вино или «Валиум». И в этом случае она решительно предпочитает хорошо охлажденное шардоне. Когда все останется позади, ей придется сесть на диету из одних свежевыжатых соков или лечь на недельку в клинику в Швейцарии на основательный детокс.

Открыв морозилку, Фэй достала пакет со льдом, высыпала содержимое в металлическое ведро и протянула Ильве.

— Сядем на террасе.

Фэй разлила вино, и они долго сидели молча, глядя на крыши Эстермальма и потягивая вино.

— Ты не хочешь спросить, зачем я пришла? — осторожно спросила Ильва.

— Нет, — ответила Фэй, не отрываясь от созерцания. — Думаю, ты пришла потому, что поняла: мое предложение слишком хорошо, чтобы от него отказаться.

Ильва кивнула:

— Если ты по-прежнему готова принять меня на работу, я с радостью соглашусь стать финансовым директором «Ревендж». И у меня есть информация, которая тебе необходима.

Фэй ощутила щекотание нетерпения, но прежде у нее имелся к Ильве еще более важный вопрос. Все остальные отходили на задний план.

— Як по-прежнему не проявлялся у тебя? — спросила она.

Ильва покачала головой.

— А у тебя?

— Нет.

Мобильный телефон Фэй громко зазвенел на всю террасу, и обе от неожиданности подскочили, потом смущенно улыбнулись друг другу. Фэй подумала, что это звонит очередной журналист, и положила свой айфон экраном вниз. Когда пришла эсэмэска, что кто-то оставил сообщение, она залезла в свой голосовой почтовый ящик.

«Привет, Фэй, меня зовут Юханна Шиллер, я жена Давида. Я хотела бы, чтобы ты перезвонила мне как можно скорее по этому номеру. Мне кажется, нам надо поговорить».

Голос, как показалось Фэй, звучал напряженно, слегка невротично. Ильва с удивлением уставилась на нее.

— Всё в порядке? — осторожно спросила она.

Фэй тщательно обдумала свой ответ. Об отношениях с Давидом она спокойно может рассказать, он разведен — или, по крайней мере, был бы разведен, если б Юханна не затягивала процесс. Конечно, она не гордится тем, что стала «другой женщиной», но Ильва как никто другой должна ее понять.

Фэй кратко рассказала о событиях последних недель. Ильва слушала ее с напряженным вниманием.

— Тебя мучает совесть? — спросила она, когда Фэй закончила свой отчет.

Та задумалась, попивая вино.

— Я влюблена в него, он — в меня. Мы — двое взрослых людей. Конечно, я бы предпочла, чтобы развод уже закончился, но она не желает выпускать его из рук. Так что же теперь, нам с Давидом отказаться друг от друга? Нет, совесть меня не мучает. — Фэй потянулась за бутылкой и подлила вина в их бокалы.

— Что ты намерена сделать? Будешь ей перезванивать? — Ильва кивнула в сторону телефона.

— Нет. Не мое дело разруливать всю эту ситуацию. Это забота Давида. Я не знаю, что именно он ей рассказал. К несчастью, она узнала о нас до того, как он успел рассказать ей все сам. Я надеялась, она не знает, что он встречается именно со мной… Но что даст мой разговор с ней? Все только еще больше осложнится.

Фэй с любопытством взглянула на Ильву.

— А тебя мучила совесть?

Ильва отпила глоток вина. В глубине души Фэй восхищалась ее спокойствием, уверенностью в себе, которую та излучала. Вопрос был задан нейтральным тоном, но ей действительно хотелось получить ответ. Она вытеснила из памяти воспоминания об обнаженных телах Яка и Ильвы в своей спальне. Ей показалось почти сюрреалистичным сидеть теперь с этой женщиной и обсуждать момент, который кардинальным образом изменил все.

— И да, и нет, — задумчиво проговорила Ильва. — Видишь ли, Як описывал тебя то как монстра, то как пустышку и дурочку. А я была влюблена. Черт подери, до чего же я в него втюрилась! Не успела я и слова сказать, как он переломал меня — так же, как и тебя. Я даже не заметила. Словно я была игрушкой, полым внутри оловянным солдатиком с одной задачей: удовлетворить мальчика Яка Адельхейма.

Фэй медленно кивнула.

Над их головами, направляясь на юг, пролетел полицейский вертолет. Фэй поднялась и подошла к перилам. Ильва встала рядом с ней.

— Мне кажется, он никогда не переставал любить тебя, Фэй. Даже в самые пылкие минуты нашего романа. Ни когда мы с ним съехались, ни когда я ходила беременная Норой. Меня это не отпускало и все время мучило. Я была всего лишь заменителем. Тебя. Мне кажется, все женщины, с которыми он спал, были лишь попыткой найти тебя. Ты так и осталась архетипом того, как Як воспринимал любовь. Горькая ирония всей этой истории…