Так же, как башня Трампа устремилась к нему, возросли и мифические истории Трампа. В 1982 году Трамп вступил в список Форбс четырех сотен самых богатых людей Америки: журнал оценил его состояние в 100 миллионов долларов. Но хотя сделки Трампа и начали увеличивать его состояние, его доход оставался более чем скромным. Инспекторы Нью-Джерси, оценивающие его для выдачи лицензии казино, сказали, что в 1892 году Трамп заработал 100 000 долларов для своего отца, получил один миллион долларов комиссии от «Гранд-Хаятт», и 6000 долларов в сбережениях, а также кредитную линию в 35 миллионов долларов от Чейс, полученную с помощью его отца.

Башня, которую некоторые манхэттенские традиционалисты пренебрежительно называли безвкусным отображением избыточного достатка нуворишей, заслужила восторженную похвалу от архитектурного критика Таймс Пола Голдбергера, который признал, что он полагал, будто здание «будет уродливым, претенциозным и чрезмерно вульгарным». Вместо этого он нашел атриум «теплым, роскошным и даже кружащим голову… общественное место с самым приятным интерьером, созданное за последние годы в Нью-Йорке». В первые дни башни бездомные люди приходили посидеть на мраморной лавочке атриума, чтобы послушать музыку. Трамп снарядил охранников и проинструктировал ландшафтных дизайнеров для того, чтобы закрыть скамейку с помощью горшков с цветами. Это было «немного комично», вспоминает Рэс. «Все эти стекло и мрамор в величественной башне, показывающей изобилие, великолепные музыканты, играющие мелодии из шоу на пианино стоимостью в 50 000 долларов, и самые бедные жители города, сидящие со своими бумажными пакетами, просто проводя день».

Башня Трампа навечно запечатлела Трампа, его имя и его знаменитость в небосвод Манхэттена так, как он мечтал, когда был маленьким мальчиком, который смотрел через мост из Квинса. Он переехал в офис, выкрашенный в цвет меда на двадцать шестом этаже, где он будет работать на протяжении десятилетий, его сделанный на заказ стол красного дерева, заваленный журналами, в которых есть упоминание о нем, его стены, увешанные наградами и подношениями; все в обрамлении невероятного вида Плазы и Сентрал-Парка. Ивана въехала в офис по соседству, по крайней мере, на какое-то время (на фазе дизайна, Трамп попросил архитектора запланировать вторые апартаменты исключительно для Дональда, в случае, если брак распадется). В марте 1984 года Трампы – Дональд, Ивана и три их ребенка – въехали в трехэтажный пентхаус. Пятьдесяттрехкомнатный триплекс мог похвастаться гостиной – комнатой высотой в двадцать девять футов, прислугой, потолочной росписью ангелочками Ренессанса, хрустальными люстрами и фонтаном в романском стиле на дистанционном управлении, синий оникс для которого был добыт из «самой глубокой, самой темной Африки», и своим собственным лифтом. Пара имела личные ванны для нее и для него: Дональда была из темно-коричневого мрамора; Иваны же из полупрозрачного розового оникса. Дональд также зарезервировал апартаменты под своим пентхаусом, с камином, облицованным импортным мрамором, для его родителей. Они преимущественно оставались в Квинсе.

«Гранд-Хаятт» сделал Трампа знаменитым в Нью-Йорке. Башня Трампа сделала его знаменитым везде. GQ оценило его руки («маленькие и тщательно ухоженные»), его фигуру («сбалансированная, но хорошо откормленная») и его инстинкты («Я знаю, чего хотят женщины»). Жизнь богатых и знаменитых, безжалостная сила телевидения в лице Робина Лича, сказала, что усадьба Трампа в Гринвиче, штат Коннектикут, была стоимостью 10 миллионов долларов – в три раза больше, чем он заплатил на самом деле. «Я верю в то, чтобы тратить больше денег, чем многие люди сочтут рациональным», – сказал Трамп на камеры.

Банки наконец желали одолжить ему достаточно, чтобы удовлетворить аппетиты Трампа. В 1985 году он купил усадьбу Палм Бич на 118 комнат, названную «Мар-а-Лаго» с ссудой в 8,5 миллиона долларов. «Каждый кредитор является своего рода негодяем», – сказал Джон Бернштейн, бывший партнер компании Дрэйер и Трауб, основной юридической фирмы Трампа в восьмидесятых. «Они все хотели иметь отношение к Трампу, любым возможным способом».

В тот же год Трамп вернулся к одному из первых частей недвижимости Манхэттена, в которую он влюбился – огромный кусок земли железной дороги Пенн Сентрал в Верхнем Ист-Сайде. Он купил собственность у другого застройщика за 115 миллионов долларов и заявил о своем намерении построить самое высокое здание в мире, 150-этажную башню с видом на реку Гудзон, окруженную шестью 76-этажными башнями, восемь тысяч апартаментов, торговый центр, восемьдесят пять сотен парковочных мест, сорок акров парков, и штаб-квартиру Компании национального теле– и радиовещания, которую Трамп надеялся переманить из Центра Рокфеллера. «Телевизионный Город» был, как говорил его собственный пресс-релиз, «самый великий из всех планов строителя».

Соседи так совсем не думали. Они пообещали сражаться с ним. The Times назвал предложение «ставкой бессмертия» Трампа. Оппоненты выстроились в шеренгу для того, чтобы преградить Трампу дорогу, создав некоммерческую организацию названную «Вестпрайд», которой руководил сборщик средств, который привлек знаменитостей, таких как телеведущий Бил Мойерс, феминистка Бетти Фридан и Роберт Каро, биограф Линдона Джонсона. Спустя год битвы Трамп отозвал архитекторов и свернул свой план. Он и Коч вступили в словесную войну, где застройщик называл мэра «слабоумным» и «катастрофой» для Нью-Йорка. «Если Дональд Трамп начал визжать, как застрявшая свинья, значит, я сделал что-то правильно, – ` заявил Коч, перед тем как добавить: – эй, хрюша, хрюша, хрюша».

Под финансовым давлением Трамп наконец-то умерил свои амбиции о строительстве самого высокого здания в мире. Он воспользовался альтернативным планом своих оппонентов с менее чем половиной плотности, которую изначально предлагал Трамп. Трамп похвалил новый план во время встречи с Робертой Гратц, главным своим противником, сказав: «Это великолепно! Мои архитекторы годами зря теряли мое время». Ошеломленная от услышанного, Гратц ответила: «Дональд, однажды я хотела бы услышать, как ты говоришь это открыто». Трамп изменил свое положение в кресле и не ответил.

28 мая 1986 года Трамп написал Кочу письмо: «Дорогой Эд, в течение многих лет я наблюдал с удивлением за тем, как Нью-Йорк постоянно не сдерживает свое обещание завершить и открыть Каток Вуллмана». Многие годы Трамп глядел сквозь окно своего офиса на закрытый каток в Сентрал-Парке, потрясенный неспособностью города починить общественный центр. Теперь же он был готов сделать то, на что был не способен город, – показать мэру кто есть кто. Строительство катка, он обещал Кочу, «которое на самом деле включает заливку бетонного раствора, должно занять не более четырех месяцев по времени».

Трамп предложил заплатить за строительство и самому руководить катком.

Коч ответил в тот же день, сказав, что он будет «польщен», если Трамп возьмется за реконструкционные работы, но отказывается от его предложения по руководству катком. И мэр сразу же воздержал Трампа от попыток переименовать каток в его честь: «Помните, что Библия говорит, что те, кто занимается благотворительностью анонимно или не анонимно, но не требует указывать свои имена, будут дважды благословенны».