— Что-то случилось? — удивленно спросил алхимик у лермийца, наблюдая, как он дрожащими руками наливает себе в кружку крепкой настойки. Тот не ответил.

— Первокурсники, — сочувственно пояснила Софи вместо Моретти, будто это все объясняло. — Лоренцо, может, расскажете, что они в этот раз учудили?

Глядя, как чародейка успокаивает взбудораженного преподавателя философии и права, Корбин мрачно размышлял, насколько Софи изменилась со дня их знакомства, став дружелюбнее, внимательнее к людям, мягче. Женственнее. Перемены, причиной которых стал совсем не он. А значит, и правды в его словах было не так уж много и в той ссоре с Шефнером, и сейчас. Глава СБ все столь же впечатляюще давил и манипулировал людьми, включая свою жену, но Софи, прямолинейная упрямая Софи, удивительным образом справлялась с этим. Не ломаясь, но будто становясь гибче. Но долго ли она выдержит, если менталист продолжит добиваться своего всеми возможными способами?

Корбин Рихтер поднял сломанный цветок и, оторвав последний ярко-желтый лепесток, поднес стебель к губам. Пахло сладко и терпко, но выступивший прозрачными каплями сок был полон горечи.

— Не все можно восстановить, Мартин, — пробормотал алхимик, не сводя глаз с чародейки, упорно пытавшейся вытащить кружку из рук лермийца. — Но, полагаю, ты поздно это поймешь.

Грусти в голосе алхимика было гораздо больше, чем злорадства. Ведь даже так он не имел ни одного шанса, чтобы изменить свой статус рядом с Софи. Слишком поздно.

София Шефнер

Будни мои наконец-то вошли в некоторую колею, которая, правда, началась с очередного бурного выяснения отношений с мужем.

Узнав от декана о судьбе Ганса Яргера, я на мгновение потерялась от наглости драгоценного супруга, избавившегося от студента за моей спиной. В себя прийти помог Рихтер. Слова его, резкие, грубые, вытянули меня из плаксиво-беспомощного настроения. Впрочем, и желание послать Мартина к черту тоже к вечеру угасло, но решимости хватало на троих.

Муж, недавно пообещавший больше мне не лгать, держал свое слово. То, что Яргера сослали на границу благодаря его вмешательству, он не отрицал.

— У тебя было время уладить проблему, но ты не торопилась. Пришлось мне об этом позаботиться.

— Это моя работа, Мартин! Видел бы ты, как… — я замолкла.

— Видел бы что? — мягко спросил маг, элегантно перекидывая ногу на ногу.

Сегодня он был не в костюме, а в мундире, значит, ездил по очень важным официальным делам. И судя по расслабленной позе мужа, все прошло неплохо. Но вот мне расслабляться не стоило. Как и говорить, что декан факультета боевой магии довольно нелицеприятно высказался о «некой фрау, которая бегает жаловаться мужу».

— Как ты вообще узнал? — вместо этого сердито спросила я. — Кто тебе рассказал о случившемся?

Свидетелем нашей стычки с Яргером был Адорно, но он выступал в его защиту и не стал бы сдавать своего одногруппника.

— Слухам свойственно множиться, — пожал плечами Мартин.

— У тебя есть шпион на факультете среди студентов или преподавателей? Хотя о чем я спрашиваю… Конечно же есть!

— Могу сказать в свою защиту, что дело тут не только в тебе, но и в государственных интересах. Обучение боевых магов напрямую касается национальной безопасности, особенно в свете недавних событий. Каждый из магов проходит тщательную проверку. И тем, кто показывает себя так, как Яргер, не место в столице. И уж тем более не место рядом с моей женой. Но если ты решишь оставить преподавание или, к примеру, перейти на другой факультет, то я могу подумать об изменении своего решения.

— Это вообще законно, то, что ты делаешь?

— Ты удивишься, насколько велики сейчас полномочия СБ. Сложные времена требуют решительных мер.

Это значит, что правительство полностью развязало руки Шефнеру, испугавшись потерять контроль над магами.

— Подобное вмешательство, к тому же без моего ведома, недопустимо, — сухо сказала я. — И видеть тебя сейчас мне совершенно не хочется. Так что я, пожалуй, переночую в другом месте.

Шефнер тут же напрягся, но останавливать меня не стал, так и оставшись сидеть на кресле в нашей спальне. Я решительно прошла мимо него и распахнула межкомнатную дверь, ведущую в… кабинет?!

Там, где совсем недавно была вторая, «женская» спальня, теперь находился удобный рабочий кабинет артефактора, имеющий небольшой лабораторный столик в углу и полки для хранения ингредиентов.

— Это подарок для тебя. Ты часто работаешь допоздна и засыпаешь прямо в мастерской. А отсюда тебя, по крайней мере, будет удобнее тащить до постели.

И когда успел?!

— Думаешь, самый хитрый? — обвиняюще ткнула пальцем в сторону мерзкого менталиста. — Да хоть вынеси все кровати из дома, я найду, где переночевать!

— И мне придется всю ночь, словно псу, сидеть под дверями, прислушиваясь к твоему дыханию, — тихо промолвил муж. — Как иначе узнать, что сон твой крепок и ничем не омрачен?

Я закрыла глаза, пытаясь справиться с бурей противоречивых чувств. Как легко ему удается играть на струнах моей души!

Подойдя, ласково коснулась острых скул и поседевших волос на висках. Склонилась, вглядываясь в темно-карие глаза, полные тревоги. Он на самом деле волновался обо мне. И от этого становилось еще тяжелее.

— Я нуждаюсь в тебе, Мартин. Во всех смыслах. В твоей любви, в твоей поддержке. И в магии тоже. Но знаешь, кажется, меня это окончательно перестало устраивать.

— Что это значит? — менталист нахмурился.

— То, что я больше не хочу на тебя полагаться. Ни в чем.

Решив, что в дальнейшем разговоре больше нет смысла, я вернулась к повседневному вечернему ритуалу. Мартин, чувствуя мое настроение, держался в стороне, однако не уходил. Но в этот раз его объятия не приносили мне успокоения.

На следующий же день я развернула активную деятельность по возвращению старой себя, не зависящей от воли дурного деспота-мужа. И для этого решила заручиться поддержкой давнего сообщника — Петера Шефнера.

Практически ворвавшись в дом тетушки Адель и невзирая на сопротивление старого друга, я утащила его на прогулку за покупками. Конечно же — чародейскими. А заодно поделилась с артефактором своими планами.

— Да ты спятила, милая, — восхитился приятель, выслушав поток моих мыслей. — Дядя запрет тебя навечно, как и меня. Только тебя в уютной такой камере, с мягонькими подушками и дамскими журналами, а меня в каменном колодце. Подвесив за ноги.

Я поежилась.

— Дамскими журналами? Б-р-р. Не знаю даже, кому из нас будет хуже. Но Петер! Роанский алый жемчуг! Было бы грех не воспользоваться такой возможностью! Тем более что это не ментальная магия.

— О нет, это хуже. Это эксперименты над собственным телом! Ты же можешь лишиться руки!