Чтобы спасти башню, смекалистый изобретатель был вынужден пойти на отчаянный шаг — представить сооружение как часть оборонного проекта, который поддерживает правительство. Он сразу же обратился к прессе с сенсационным заявлением: он, Никола Тесла, изобрел машину, способную поражать корабли и армии противника независимо от расстояния, на котором те находятся, для управления смертоносным аппаратом было достаточно одного нажатия кнопки!

Хотя Тесла работал над прототипами лазера еще с 1 896 года, он так и не запатентовал ни одного подобного устройства. Возможно, причина кроется в том, что отчаянно нуждавшийся в деньгах изобретатель продал технологию «смертоносного луча» в неофициальном порядке?

Действительно, помощи от правительства США, на которую он рассчитывал, так и не последовало — напротив, его смелое заявление внесло смятение в ряды политиков и военных. После официального вступления Соединенных Штатов в войну 6 апреля 1917 года президент Вильсон санкционировал захват ВСЕХ радиостанций на территории США. Частные станции и любительское оборудование, непригодное к применению в армии и на флоте, должно было умолкнуть на весь период военных действий. Кроме того, помощник секретаря флота Френклин Рузвельт издал документ, которым санкционировал объединение трех корпораций — «АТ энд Т», «Вестингауз» и «Американ Маркони» — с целью производства оборудования на нужды армии. Армейское оборудование могло производиться независимо от согласия автора на использование его патентов и без выплаты авторского вознаграждения. Тройственный картель получил наименование «Американская радиокорпорация» и пользовался широкой правительственной поддержкой.

В дальнейшем положения документа «военного времени» были пересмотрены, многие пострадавшие от беззакония изобретатели беспроводного оборудования получили компенсации от государства, однако сумма компенсации, выплаченной Тесле, оказалась самой мизерной.

«Башня Уорденклифф» оказалась большим неудобством для армии — снос военными ее «передающей радиостанции» был равнозначен официальному признанию приоритета Теслы как изобретателя, а значит, порождал обязательства по выплате сербскому ученому компенсаций и роялти как со стороны государства, так и со стороны компании Маркони. Но в разгар войны планы правительства не предполагали конфликта с влиятельным концерном «Американ Маркони», уже зарекомендовавшем себя как добросовестный армейский поставщик. Заявления изобретателя проигнорировали, а судьбу башни предоставили решать кредиторам Теслы на том основании, что к моменту вступления в войну передатчиков в башне нет. Представители военного флота фактически подтолкнули кредиторов создателя башни к разрушению сооружения. Нельзя исключить, что военные специалисты принимали участие во взрывных работах, а представители федеральных служб следили за их ходом.

«Великий Грааль» электрического волшебника был обречен на гибель.

Вокруг каждой опоры башни-передатчика были заложены заряды, взрыв огромной силы встряхнул сонный пригород и привлек внимание вездесущих журналистов. От газетчиков не могло укрыться присутствие многочисленных агентов спецслужб — во время Первой мировой войны в США еще не было сформировано единой межведомственной разведывательной службы, поэтому в стратегически важных местах появлялись одновременно агенты флотской и военной разведок. Из присутствия многочисленных «людей в штатском» при взрыве башни газетчики сразу же сделали сенсационные выводы: например, в «Нью-Йорк сан» сообщалось, что передающая станция, выстроенная Николой Теслой на Лонг-Айленде, была взорвана по приказу правительства, поскольку ее могли использовать германские шпионы. Версия бульварной газеты до сих пор служит объектом цитирования в биографических исследованиях, посвященных Николе Тесле.

Шли годы, но изобретатель так и не мог смириться с постигшей его бедой — он не оставлял надежды воскресить проект и возвести новую «передающую башню». В двадцатых годах он выдвинул иск против владельцев гостиницы «Уолдорф-Астория», требуя компенсировать стоимость уничтоженной собственности, намного превосходящую сумму долга. Многие подробности конструкции и оборудования башни сохранились именно благодаря скрупулезному описанию объекта, представленному Теслой во время сложного судебного процесса, который так и не увенчался для него успехом.

Башня рухнула, скрыв под руинами осколки солидной научной репутации Теслы. Вокруг него с новой силой сгущалась атмосфера нетерпимости, естествоиспытатель все глубже увязал в долгах, но не опускал руки. Он предлагает свою очередную разработку — паровую турбину — Генри Форду, полагая, что создатель конвейерного метода по достоинству оценит это новшество. Продал насосы особой конструкции нефтяной компании, а несколько двигателей — японской фирме. Его сверхточные спидометры и автомобильные часы использовали в элитных моделях автомобилей.

Отчасти оправившись от ударов судьбы, он решился покинуть Нью-Йорк и отправляется искать счастья в Чикаго. Здесь ученый планировал завершить работу над безлопастными турбинами по контракту с компанией «Пайл Нешенал», в дальнейшем и этот проект застопорился из-за многочисленных технических проблем — конструкция требовала серьезной и дорогостоящей доработки. Тесла отдал дань даже второму по важности, после «прогресса», божеству двадцатого столетия — кинематографу, не только предложил технические усовершенствования для киноаппаратов, но выступал как вдохновитель одной из эффектных сцен в классическом фильме Бориса Карлоффа «Франкенштейн» — основную роль в нем «исполнила» катушка Теслы, создав в кадре впечатляющие молнии и искры.

Никола Тесла регулярно выступал в прессе с публикациями, в которых всякий раз затрагивал вопросы создания и модификации различных видов оружия, но его усилия возымели неожиданный эффект— к его помощи стали прибегать самые неожиданные заказчики: агенты Коминтерна, этнические немцы, симпатизировавшие Гитлеру, и даже откровенные анархисты…

Какие именно изобретения, на каких условиях и в каком объеме были переданы загадочным покупателям? Об этом можно судить только по косвенным фактам — прежде всего по технологическим приоритетам некоторых стран.

Мир, установившийся следом за Первой мировой войной, был далек от стабильности — его раздирали социальные конфликты. Война запустила лавину социальных преобразований, соотношение сил на Европейском континенте стремительно менялось. Возникали не только новые страны — Польша, Королевство сербов и хорватов, Венгрия, Эстония, Финляндия, Латвия, Австрия и другие, — но и новые модели социального устройства: набирали вес незнакомые политические силы.

Вслед за Россией революционные волнения охватили Баварию, затем Венгрию и всю Германию, крепли левые силы в Испании, на огромных территориях — в Китае и Латинской Америке — шли гражданские войны, антиколониальные выступления сотрясали Индию, забастовки тред-юнионистов расшатывали экономику Британии, Франции и США. За массовым расцветом левого движения многие политики усматривали настойчивую работу Коминтерна—в двадцатых годах прошлого века новорожденный СССР еще жил мечтой о «мировой революции» и охотно экспортировал за рубеж не только листовки с антикапиталистическими призывами, но и оружие, идеологов и военные кадры.