К людям из своего окружения параноики зачастую чувствуют пренебрежение и смотрят на них свысока. С возрастом паранойя усиливается, она протекает с периодами обострения и утихания клинических симптомов.

Российский политолог, директор Центра политической информации Алексей Мухин пишет в своей книге «Владимир Путин. Who is Mister P?»:

«К 2006–2007 годам Путин приобрел ярко выраженные мессианские черты (желание “спасти Россию”) и разработал, вместе с коллегами и соратниками, собственную концепцию социального государства, основанную на гиперответственности за судьбу страны.

Мессианские черты легко совместились в его сознании с чувствительностью к личным обидам и страхом за безопасность своей семьи и близких людей. Именно эти чувства в совокупности, скорее всего, не позволили ему полностью отказаться от власти даже на короткий период в 2008–2012 годах и заставили способствовать избранию на пост президента России временного правителя – Дмитрия Медведева.

С последним Путин образовал т. н. “властный тандем” для жесткой системы контроля со стороны одного участника (Путина) по отношению к другому (Медведеву). Концепция “властного тандема” наглядно проиллюстрировала то, что Путин, уже переборов свою былую неуверенность в себе, не позволяет ситуации вокруг себя выйти из-под контроля даже на короткое время.

Впрочем, к 2012 году, по свидетельству очевидцев, в сознании Путина вновь произошла серьезная переоценка ценностей – буквально “сакрализация” собственной роли правителя России. Если раньше он рассматривал варианты, так сказать, коллегиального управления страной (с помощью своих соратников), то теперь стало очевидно, что он больше не рассматривает их в качестве полноценных партнеров, а предпочитает принимать полную лояльность с их стороны.

Похоже, к этому моменту Путин оказался крайне разочарован и деятельностью предстоятеля Русской православной церкви патриарха Кирилла, сменившего Алексия II. Если с последним у президента Путина в свое время сложились крайне теплые, особые отношения, то Кирилл не вызвал у него таких же чувств.

Причиной этому были непрекращающиеся попытки Кирилла создать “симфонию” светской и духовной власти по примеру Византии. Эти желания окончательно оттолкнули президента от патриарха.

Как мы упоминали, мистический настрой у Путина, который, по неофициальным данным, якобы имеет несколько советников из числа наиболее сильных экстрасенсов, был использован, как утверждают источники, западными (Ватикан) и иудейскими кругами. В масонских кругах также распространяется информация, что Путин является масоном 32-го градуса одной из американских лож. Эту информацию, конечно, стоит оставить на совести источников.

Так или иначе, на сегодня окончательно сформирована самая крупная группа влияния в стране – команда Путина, вернее, группа лиц, отождествленная с Кремлем и взявшая на себя функции защиты интересов государства.

Символом и сакральным лидером этой группы является, по понятным причинам, персонально Путин, личная жизнь которого теперь ритуально посвящена служению России. Даже развод президента с супругой Людмилой, который привел на время к сильному падению политического рейтинга Путина в регионах, будет со временем использован для укрепления его личной власти: у него-де теперь будет одна женщина – Россия, и ее он не оставит никогда».

Одной из форм, в которой человек ищет защиту от тревожных психоэмоциональных состояний и несовершенства общества, является религия и связанные с ней ритуалы.

Фрейд посвятил этому вопросу работы «Будущее одной иллюзии» и «Океаническое чувство». Он связывал происхождение религии с беспомощностью перед внутренними инстинктивными силами, видел в ней «арсенал представлений, порожденных потребностью сделать человеческую беспомощность легче переносимой». Культура «дарит» религиозные представления индивиду как данность, они преподносятся ему готовыми, он был бы не в силах изобрести их в одиночку; они – наследие многих поколений.

Человек не может успешно проделать путь своего развития, если не пройдет через фазу невроза, у одних менее, у других более отчетливую. Фрейд уподоблял индивидуальную религиозность персональному неврозу, а религию – универсальным коллективным неврозам. Фрейд писал: «Последствия происшедших в доисторическое время процессов, подобных вытеснительным, потом еще долгое время преследуют культуру. Религию в таком случае можно было бы считать общечеловеческим навязчивым неврозом, который, подобно соответствующему детскому неврозу, коренится в эдиповом комплексе, в амбивалентном отношении к отцу… благочестивый верующий в высокой степени защищен от опасности известных невротических заболеваний: усвоение универсального невроза снимает с него задачу выработки своего персонального невроза».

По мнению Фрейда, религиозные представления, учения – это иллюзии, доказательств им нет, однако иллюзия – не то же самое, что заблуждение; иллюзия не обязательно является ложной, т. е. нереализуемой или противоречащей реальности. «Мы называем веру иллюзией, – пишет 3. Фрейд, – когда к ее мотивировке примешано исполнение желания, и отвлекаемся при этом от ее отношения к действительности, точно так же, как и сама иллюзия отказывается от своего подтверждения».

Своим происхождением из человеческого желания иллюзия близка к бредовым идеям в психиатрии. Будучи иллюзиями, некоторые религиозные учения настолько неправдоподобны, настолько противоречат всему нашему в трудах добытому знанию о реальности мира, что мы вправе – с необходимым учетом психологических различий – сравнить их с бредовыми идеями. Насколько они недоказуемы, настолько же и неопровержимы.

Согласно Фрейду, религия выполняет три функции. Во-первых, она удовлетворяет человеческую любознательность, дает объяснение происхождения и развития мира, то есть делает то же самое, что пытается делать наука своими средствами, соперничает в этом с ней. Во-вторых, религия умаляет страх людей перед опасностями и превратностями жизни; этой функции она обязана большей частью своего влияния, и тут наука не может с ней соперничать. В-третьих, религия дает предписания, провозглашает запреты и ограничения; в этой функции она в наибольшей степени удаляется от науки, поскольку последняя довольствуется исследованиями и констатациями.

Идеи Фрейда о религии были дополнены Карлом Юнгом. В психологии Юнга исходным понятием служит «коллективное бессознательное». У Фрейда, отмечал Юнг, бессознательное имеет исключительно личностную природу; действительно, поверхностный слой бессознательного, образуемый вытесненными содержаниями личного опыта, представляет собой «личностное бессознательное». Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, врожденном, приобретаемом уже не из личного опыта. Этот врожденный более глубокий слой и является так называемым «коллективным бессознательным», имеющим не индивидуальную, а всеобщую природу. В противоположность личностной душе оно включает в себя содержания и образы поведения, которые повсюду и у всех индивидов одни и те же.

Юнг писал: «Коллективное бессознательное идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным». Содержание личностного бессознательного составляют по большей части эмоционально окрашенные комплексы, образующие душевную жизнь личности. Содержаниями коллективного бессознательного являются архетипы – первознаки, первоотпечатки, первообразы (греч. arcetupon, от arch – начало и tupos – знак, отпечаток, образ, первообраз).