– Валимир, – представился Валимир, улыбнувшись, когда Виткас не без восторга признался, что всегда думал, что жил в горах, но, увидев эти, понял, что теперь не назвал бы их холмами. Глаза его горели, когда он смотрел вдаль, где поднимались одна горная гряда за другой, и на горное озеро, на поваленные лавинами деревья, не переставая тревожно следить и за третьей вершиной.

Поджидая драконов, Валимир немного рассказал о себе, невзначай намекнув, что когда-то был сапером. Показывая добытый провиант, он, в свою очередь, посетовал, что не сумел умыкнуть спирт, который им выдавали, чтобы согреться и снять напряжение.

– У меня лучше есть! Коньяк! Домашний! – радостно сообщил Виткас. – Виноградник нам с братом от отца достался, а коньяк еще отец отжимал… А давай к нам перебирайся, – с ходу дружелюбно предложил он. – Ребята котел греют, помоешься, и твои не помешают. Пещера у нас небольшая, но место есть. И вакансия… – сообщил он воровато, вполголоса, едва ли заметив, как вздрогнул Валимир. – У нас трое перед самым походом, в последний день выпили какой-то отравы… Струсили, наверное, – расстроено проговорил он и покраснел, как будто струсил сам.

– Ну и правильно, – оправдал их Валимир. – Чего им тут делать? У них, наверное, семья, дети… Брать должны были необремененных, а я смотрю, кого здесь только нет…

Неожиданному предложению Виткаса Валимир обрадовался несказанно, о такой удаче он не посмел бы мечтать. Радость была омрачена лишь отсутствием друзей. Во-первых, он давно хотел посмотреть на жилище тех троих, которые оставляли надписи на скалах, но пока случай не представился. Пещеры доставалась группе подрывников и тех, кто готовил путь для высокопоставленных особ, а он грузил и перетаскивал тяжести, когда группы экспедиции отправлялись на новое место. Каждый, кто нес палатку, должен был поставить ее и дождаться остальных, потом шли на ужин, а после ужина все обязаны были вернуться на прежние места. В лагере ввели комендантский час, покидать палатку от ужина до утра никому не разрешалось. Впрочем, никто и не покидал – спали, как убитые, в горах было мало кислорода, организм здоровых людей требовал отдыха. А днем их из виду не выпускали охранники, которые были приставлены к каждому отряду. Да и не до того было, все время приходилось что-то делать, в крайнем случае начинались учения. А во-вторых, выпавший шанс оказаться в группе подрывников, давал хоть какую-то надежду выжить в горах, когда кругом то и дело не то люди, не то звери внезапно загадочно скалились и уходили, когда была нужна помощь.

Валимир вошел в палатку, собрал в рюкзак вещи и свернул спальный мешок.

– Ты куда? – остановил его старший по группе.

– Парень меня один пригласил, у них место есть. Они в небольшой пещере расположились, там, где подъем начинается по лестнице. Они там баню устроили, – он растянул улыбку от уха до уха. – Помоюсь по-человечески!

– Иди, – согласился старшой. – Если место есть, иди. Видел я эту пещеру и подъем видел. Не знаю, парень, что здесь происходит, но как-то странно, что люди обходят стороной самые добрые места. Там подъем проторенный, кому-то не лень было вырубать лестницы. Завтра, когда начнем, вернешься…

– И это… я, наверное, не вернусь, – сообщил он. – Им подрывник нужен, а я… не скажу, что специалист, но имею опыт. И моих ребят тоже отпусти, – попросил Валимир. – А то я без своих не пойду.

Старшой с интересом посмотрел на него, махнул рукой.

– Ну… друг у меня там, привет передавай… Иваном кличут. Без дела они тоже не сидят, а палатку мы утром сами соберем, все равно на драконах подниматься. А от двух лодырей я с удовольствием избавлюсь, – порадовался он. – Но их, похоже, куда-то уже перебросили. Тот, с эмблемой, – старший неопределенно кивнул на выход и посмотрел на два спальных мешка, в которых лежали новые люди, – привел этих и сказал, чтобы я их вместо тех двоих принял… Тоже мне, экспедиция! – фыркнул он. – Кажется, немногие обрадовались найденным припасам, половина не притронулась ни к зелени, ни к орехам, ни к грибам, которые мы собрали на той поляне… – старшой нахмурился. – Неизвестно, сколько нам еще здесь, консервы бы экономить…

– Я просто думаю, радиоактивные они. И кто-то знает, а кто-то нет, – подал голос один из новеньких. – Я слышал, они про полено какое-то говорили, про огонь из земли, про проклятые города… На военном совете. Мы неподалеку стояли.

– Я завтра узнаю, – еще больше нахмурился старшой. – Спрошу, почему нас не предупредили.

– Ага, и все ступени радиоактивные! – засмеялся из спального мешка второй новенький. – Радиация она или есть, или ее нет. Мы на драконах штурмуем горы, как крепости, а люди ходят, где легче. Иди быстрее, – посоветовал он Валимиру. – А то Его Величество больно строг, или охрана наша затоскует – враз на место вернут. Все они, похоже, за людей нас не считают. Они сами по себе, а мы сами по себе. В горах так нельзя. Слышали, еще не прошло и десяти дней, а восемнадцать человек уже погибли. Нас десять в палатке было, восемь среди ночи исчезли. Странно как-то: то зверь, то лавина, то со скалы сорвался, а то ушли, говорят, в каком-то другом направлении. А если ушли, почему не разбудили? Вот, записку оставили: «Беги!», – он вынул из кармана мятый клочок бумаги и передал старшому. – Куда бежать? Зачем? И вещи их… После всех этих смертей нас и пописать не выпустят.

В спальниках зашевелились, высовывая головы, прислушиваясь к разговору. Записку пустили по рукам. Но не все, кто-то уже спал.

– Дурак, о тебе же беспокоятся, – заступился за руководителей экспедиции старшой. – Знал бы, сколько народу в этих горах сгинуло. Нечисто тут. Я от отца про горы эти слышал. Не возвращаются отсюда.

– Как пропали? – насторожился Валимир, предчувствуя недоброе. Обычно, он не слушал, что говорили за спиной.

– Да так, сегодня за ужином сказали, – подтвердил слова новенького старшой. – Это поначалу не поймешь, кто есть, и есть ли вообще, а теперь, когда друг друга знают, не скроешь. А свита молчит. Наверное, чтобы паника не началась. Короче, кто людей знал, за ужином рассказали, что все они или оставались с последней группой, или ложились спать со всеми, а проснулись – их нет. А я вот думаю, может, троица эта, которая шныряет где-то здесь, охоту на нас устроила, а нам не говорят?

– Вряд ли. Злой человек не стал бы в горах себя так показывать, – не согласился Виткас, застыв на пороге, дожидаясь, когда теперь уже товарищ соберет свои вещи. – Те трое, пожалуй, далеко ушли.

– А что же они пишут: «Смерть вампирам! Смерть оборотням!» – обижено произнес старшой, залезая в спальник. – А подписываются как? «Маня, Борзеевич и Дьявол!» И странно пишут, будто выплавляют камень. Мы люди, а они о нас что? Совсем совесть потеряли. Кто такой Дьявол? Это же сатана!

– А кто такой сатана? – пошутил Виткас. – Это же Дьявол! Да ну, – не согласился он. – Лес не палят, не мусорят. Не людям же смерть. Там один в яблочко непонятно откуда попал. Я яблоко видел, и следы нашел, но уж слишком далеко. И грибы, и ягоды собирали они. Мы четыре дня назад прилетели, делать нечего было – пока ждали, все тут облазили. Хотел бы я посмотреть на этого стрелка! Нет, они не прячутся, смело идут, открыто. Ерунда какая-то.