Она отвечала ему взглядом, полным веры, и с тех пор ни на миг в нем не усомнилась.

Неожиданно он понял, что идет по привычному пути к дому. Будто на автопилоте, ноги сами привели его к автобусной остановке. Приятно было брести по улице в это время дня — ни толп, ни очередей, не то что в часы пик.

Или все-таки позвонить Дейрдре? Он знал, она дома, ломает голову над списком приглашенных на эту чертову серебряную свадьбу. Неужели она не оценит его честность и прямоту? Она же любит его, разве нет? И он ее любит. А он ее правда любит. Конечно, она уже не та — все меняются, да и нелепо было бы ожидать, что она останется той Дейрдрой О'Хаган, прелестной девушкой с пушистыми светлыми волосами, когда-то заполнявшей все его мысли и сердце. Разве она не мечта? Но никогда, никогда он не сказал бы этого Карло Палаццо… Тут как раз подъехал автобус.

Десмонд заколебался. Пропустить автобус, найти телефон, пригласить собственную жену на ланч и поделиться с ней своими мыслями? В надежде на то, что они и теперь еще могут быть во всем заодно, думать заодно, чувствовать заодно — как в то время, когда они плечом к плечу отстаивали свою любовь перед всесильными О'Хаганами.

— Вы садитесь или нет? — сердито спросил кондуктор. Десмонд стоял, держась рукой за поручень. Ему вспомнились слова Мэриголд: «Некоторые, Диззи, вообще никак не поступают». Но он уже почти вошел в автобус.

— Сажусь. — И на лице его было такое кроткое, безобидное выражение, что усталый молодой кондуктор, которому тоже хотелось другой, лучшей жизни, смягчился.

Десмонд все продумал, пока шел по Розмари-драйв, — четкие фразы предстоящего разговора с Дейрдрой, убедительные доводы. Новая работа даст ему простор, больше свободы действий, новые возможности; вместо того чтобы сидеть, забившись в своем углу, ничего не видя, он на личном опыте узнает, как функционирует компания, чем она живет. Он скажет, что сам объяснялся с Карло, так как Фрэнк уехал по делам, не забудет и о том, что, хотя точное наименование новой должности еще не сформулировано, волшебное слово «менеджер» там обязательно будет. А вот о приглашении на ужин к Палаццо упоминать не стоит: он-то прекрасно знает — никакого приглашения им век не дождаться.

Он не держал зла на Фрэнка, что тот уклонился от выяснения отношений. И даже за то, что именно Фрэнк был главным виновником перевода Десмонда на новую должность. Но Фрэнк, по-видимому, прав: Специальные Проекты себя исчерпали.

А может быть, Фрэнк дает ему возможность найти себе более подходящую нишу на фирме, лучшее применение? Жалко, что сам он не может отнестись к этому с должным энтузиазмом.

Дейрдра переполошится, если он нежданно-негаданно в обеденный перерыв явится домой. Она станет суетиться и замучает его упреками: почему не предупредил. Его важные новости затеряются в суматохе по поводу того, что «обед не готов».

Десмонд решил, что зайдет в угловой магазинчик и поест у Суреша Патела. У них продается пицца, не ахти какая, в толстенной полиэтиленовой обертке и с непропорциональным соотношением основы и начинки. Ничего, сойдет. Или взять баночный суп и длинный батон с хрустящей корочкой? Он не мог вспомнить, продаются ли у мистера Патела готовые куриные ножки и крылышки, — а было бы неплохо.

В магазинчике было пусто, но самое удивительное — никто не сидел за кассой. В тех редких случаях, когда там не восседал, точно на троне, сам Суреш Пател, консультируя покупателей и управляя своей крохотной империей, это место всегда занимал кто-то другой: его безмолвная жена, которая ни слова не знала по-английски и могла пробить чек, лишь прочитав на ярлыке цену; иногда — очкастый, похожий на сову сын или бойкая маленькая дочь. Брат мистера Патела был неспособен к участию в семейном бизнесе.

Десмонд прошел по главному проходу и вдруг с головокружительным ощущением «дежа вю» понял, что на его глазах совершается налет. Происходящее казалось нереальным. Двое парней с дубинками, в кожаных куртках, били тучного брата Суреша Патела. Десмонду казалось, будто он смотрит футбольный матч по телевизору, и на экране прокручивают повтор интересного момента.

Старая подруга изжога напомнила о себе на этот раз так сильно, что он чуть не задохнулся.

Он отступил на два шага назад. Надо выскочить на улицу и поднять тревогу. И там, если уж начистоту, меньше вероятность, что налетчики схватят его раньше, чем он позовет подмогу.

Но не успел он тронуться с места, как услышал голос Суреша Патела, взывающего к парням с дубинками:

— Умоляю вас, умоляю вас, он слабоумный, он не знает ничего о сейфе! Нет никакого сейфа, есть деньги в вечерней кассе. Пожалуйста, не бейте больше моего брата!

Десмонд испытал новый шок, почти физическое ощущение в области живота, когда увидел, что рука мистера Патела как-то странно вывернута. Как будто над ней уже поработали дубинкой. И уже сломали.

Даже если бы Мэриголд не сказала ему тогда о людях, которые не совершают поступков, он бы все равно сделал то, что сделал. Десмонд Дойл, человек такой тихий, что его удалось выдворить из кабинета, когда он еще не пустил там корни, человек такой слабый, что вынудил юную австралийскую красавицу проливать слезы над его будущим, — он вдруг понял, как должен поступить.

Десмонд поднял стопку подносов, на которых еще утром лежал свежий хлеб, и мгновенно обрушил их на шею ближайшего налетчика. Парень, едва ли старше Брендана, шмякнулся на пол. Второй молодчик уставился на него безумным взглядом. Толкая его в грудь подносами, Десмонд стал оттеснять его к задним комнатам, где обитало все семейство Пателов.

— Жена ваша там? — прокричал Десмонд.

— Нет, мистер Дойл.

Лежащий на полу Суреш Пател посмотрел на него точно так, как киногерои смотрят на подоспевших спасителей. А брат Суреша улыбался от всего сердца.

А Десмонд все пихал и пихал, силы его будто бы удесятерились. За спиной у него послышались голоса, кто-то вошел в магазин. Покупатели!

— Скорей вызывайте полицию! И «скорую»! — прокричал он. — Здесь был совершен налет. Да шевелитесь же. В любом доме вам дадут позвонить.

Двое клиентов радостно убежали — им досталась безопасная роль в этом драматическом событии. Десмонд припер застекленным шкафчиком дверь комнаты, куда загнал ошарашенного парня в кожаной куртке. Спросил:

— Он оттуда не выберется?

— Нет. Мы поставили на окно решетки, сами понимаете, на тот случай, если что-нибудь такое…

— Вы в порядке? — Десмонд опустился на колени перед хозяином магазина.

— Да. Да. Вы убили его? — Он качнул головой в сторону распластавшегося на полу парня, который начал приходить в себя и постанывать.

Десмонд вынул у парня из рук железную дубинку и встал, готовясь нанести еще один удар, но тот был не в состоянии шевельнуться.

— Нет, он жив. Но отправится в тюрьму, клянусь Богом, он отправится в тюрьму!

— Может, и нет, но это неважно. — Суреш Пател попытался встать. Вид у него был растерянный и напуганный.