пытаетесь его надуть.

– Чиво? – спросила Анна подавшись вперед и склонив голову на бок.

– Ничего, – отмахнулся Вильгельм и ушел за стойку. Анна пожала плечами и осталась на месте.

Этот раунд она выиграла, а с предыдущим – проникновением через проходную ей повезло. Однако, Риддер мог каким-то образом выбраться из подвала с газом Дюваля и тогда… Тогда неизвестно, как поведет себя Молдер. Может ее сочтут шпионкой или диверсантом? Как у них наказывают за подобные делишки?

Время шло, Вильгельм продолжал заниматься регулировкой оборудования или чем-то еще – Анне со своего табурета видно не было. Но пока она решила не проявлять инициативу, предпочитая оставаться в обороне.

Между тем, скоро из-за стойки послышался голос самого Молдера.

– Ну, что там у вас? Почему ты не доложил о результатах? – спросил он и Анна вся превратилась в слух.

– Потому, что нет никаких результатов, сэр, – уныло отозвался Вильгельм.

– Как это – нет результатов?

– Аппаратура барахлит. Причем очень странно. Никогда такого рисунка неисправностей не было.

– А где объект?

– Вы сейчас о дамочке или о кандидате на деструктуризацию?

– О дамочке.

– Там сидит…

Видимо Вильгельм указал на стойку и спустя несколько секунд, за нее заглянул Молдер.

Анна грустно ему улыбнулась и показала руки с приборами на запястьях, что делало ее похожей на прекрасную узницу из какого нибудь коммерческого фильма.

– Анна, вы не знаете, куда мог подеваться ваш камердинер Риддер?

– Когда я уезжала он оставался в доме.

Молдер секунду подумал и кивнув, сказал:

– Хорошо. Свяжусь с ним позже. А вы подождите ещё немного.

Анна снова подняла руки с прикрепленными тесторами.

– Потерпите, я же сказал, что это ненадолго. Возможно мы еще настроим аппаратуру и проведем обследование. Это же в обоюдных интересах, не правда ли?

«Неправда!» – хотелось крикнул Анне. К ней возвращалась ее склонность к сиюминутным истерическим вспышкам. От этой неприятной черты удалось избавиться годам к пятидесяти, но после процедуры коррекции, проведенной сотрудниками Молдера, вместе с восстановленными интеллектуальными способностями, вернулись и кое какие, давно забытые камни из прошлого.

Сейчас Анна сдержалась, но у нее не было уверенности, что в следующий раз она не начнет швырять в стены все, что попадется под руку.

– Мы поняли друг-друга? – уточнил Молдер.

Анна кивнула и куратору этого было достаточно. Он тут же исчез.

– Давайте отойдем… – донеслось из-за стойки с аппаратурой и голоса стали тише. Теперь Анна ничего не могла разобрать, поэтому ей пришлось слезть с табурета и двинуться вдоль длинных полок, пока она не нашла незанятые ячейки, через которые можно было разобрать о чем говорят Вильгельм и Молдер.

– Эта дрянь, она нас дурачит, сэр! – жаловался лаборант.

– Как она нас дурачит?

– Я еще не разобрался, но каким-то образом она нарушает согласование технических модулей. Вся схема валится и никакие компенсаторные программы ничего не могут поделать!..

– Это, безусловно, очень важно, Вильгельм, но давайте о главном. А это у нас…

– Субъект Марк Головин.

– Вот именно. На сколько отрезков вы планируете разложить предварительный этап?

– Четыреста пета-шагов, сэр.

– Не многовато? Не слишком вы частите?

– Нет, сэр. Нам важно точнее понять начальную структуру объекта, а уже потом можно продолжить в оптимизированном режиме. Так нам удастся сэкономить ресурсы, но особенно я бы на это не рассчитывал.

– Но четыреста, Вильгельм…

– Сэр, кожные покровы, несмотря на кажущуюся второстепенную роль в физиологии аборигенских организмов, испытывают самое большое информационное воздействие на бессознательном уровне. Абориген сыто дрыхнет, полагая, что все спокойно и ничего особенного не происходит, а в это время кожный покров накапливает отображения перемещений каких-то насекомых и даже жизнедеятельности микроорганизмов.

– Так уж и микроорганизмов?

– Так уж, сэр! Так уж! Я могу прямо сейчас показать вам диаграммы микросканирования экспериментальных образцов! Там просто архивы информации! Просто гигантские архивы!..

Возникла пауза. Молдер взвешивал, как подать это начальству. Получалось не очень победоносно, но научное обоснование имелось достаточное. В конце концов, всегда можно было бросить под каток начальственного гнева самого Вильгельма. Он был хорошим специалистом, но отнюдь не незаменимым.

– Когда вы думаете начать процесс?

– Я уже все спланировал. Сначала – двое суток выверки. Снимаем все необходимые параметры, допускаем специалистов по психологии аборигенов, стараемся успокоить его и благорасположить.

– Благорасположить? – уточнил Молдер.

– Ну, создать вокруг Марка Головина обстановку спокойствия и стабильности, чтобы он думал, что у него все под контролем и беспокоиться ему не о чем. Это очень важно, поскольку тогда, после погружения его в глубокое беспамятное состояние, мы избавимся от проблем турбулентных инфосоллюзий.

– Чего? Вы не могли бы говорить на доступном языке, Вильгельм? – потребовал Молдер, слегка раздраженно.

– Спокойный абориген доставляет меньше проблем при считывании информационных слоев, сэр.

– Хорошо. Это доступно, это я понял.

– И вот еще что, сэр, раз уж эта дрянь здесь… – Анна была уверена, что тут Вильгельм покосился в ее сторону, – давайте использовать ее в качестве демпфирующего элемента. Она ведь выглядит, как привлекательная особь противоположного пола и наш субъект обязательно на это среагирует. Потеряет концентрацию, а это очень важно, ведь нам нужно будет расслабить его максимально, но при минимальном количестве релаксационных препаратов.

– А чем помешают препараты?

– Для аборигенов эффективна только грубая химия, а это разрушающий фактор организма на микроуровне.

– Что ж, давайте уже действовать. Я получил все необходимые полномочия от самого майора Мара.

– Вы видели Мара лично? – придыханием уточнил Вильгельм.

– Вот, как вас сейчас.

– И… каков он?

– Он соответствует нашим о нем представлениям. Ну и довольно об этом, Вильгельм. Давайте доставим Анну к Марку Головину. У меня сейчас острый дефицит времени.

– Да, сэр, давайте сделаем это.

31

Услышав их последние слова, Анна засеменила обратно к табурету, но поняв, что не успеет забраться на него, пошла на крайний способ маскировки и рухнула на пол рядом с табуретом, как раз в тот момент когда из-за стойки появился Молдер.

– Эй, что это с вами? – обеспокоенно воскликнул он и бросился к распростертой Анне, но не как благородный кавалер, а как хозяин вьючного животного, ставшего свидетелем падения несчастной твари на горной тропе.

– Мне стало дурно… Я не удержалась… – сообщила Анна, глядя снизу вверх на слегка растерянного Молдера.

– Вильгельм, снимите с ее эти нелепые железки. Немедленно! – потребовал капитан и лаборант тотчас выполнил его требования.

Анну подняли, снова усадили на табурет и после того, как Вильгельм посветил ей в глаза каким-то фонариком, Молдер сказал:

– Анна, нужно поработать с вашим знакомым. Это Марк Головин, звездный курьер уличной еды. Помните его? Вы уже работали с ним.

Анна взяла паузу, но