– Так, а зачем мне это нужно? – задал я вопрос Долгорукому, который возглавлял посольство.

– Сердечно просим, княже! Ходют по Руси слухи, что все невзгоды наши оттого, что не уберегли мы Рюрика, всех отроков его погубили, а на трон, по наущению Филарета, его сына посадили. Найди меч Рюрика, и мы тебя на трон московский посадим. Мы знаем, что ты, как и князь Святослав, веры дедов наших не предавал, не перекрещивалси. Дружина твоя тоже Христу не поклоняется, и силищу от этого имеет.

– Ты, знаешь, боярин, мне и в Выборге дел по горло, а брать на себя еще и Москву мне совсем не с руки. Вы от рук отбились, бузите постоянно. Вместо того чтобы дружить и работать, войной на меня пошли. Совсем из ума выжили. В сказки еврейские верите, постоянно бунты какие-то. Совсем загордились. Думаешь, что если шапка высока, то и ума палата? Не так это! Боярин – это воин, а вы обабились.

– Знаем мы это, видим. Потому и приехали. Рюрику Москву отдадим. Думай, княже. Не гоже землицей нашей и народом разбрасываться. Слезно просим.

– Дай время подумать, боярин, а то так вот с панталыка: раз-два и русский царь. Взвесить все нужно. Я ведь не знаю, нужно ли вам это! Не поздновато ли спохватились.

Собрал я бояр, заставил шапки снять и пройтись по заводам и верфям, выехали на поля, съездили в Князево. Посмотрели на все своими глазами, увидели, как рождается на прокатном стане рельс, как из-под пресса выскакивает практически готовая стальная лопата. Увидели, что со мной простой люд здоровается, шапку не ломает, что руки у меня у самого в мозолях, и все это ими сделано.

– В общем, так, бояре, в Москве сидеть я не буду, заранее предупреждаю, что столица будет здесь, в Выборге. Будем учиться и жить по-новому. По старинке уже не проскочит. Запад бежит впереди нас, и вот-вот захочет силой помериться. Не случайно они заинтересовались нашими землями. Армия нужна регулярная, и флот, сильный флот. А для него ученые люди нужны, и не в церковно-приходской школе обученные. Образец вы видели у меня в Выборге. Устраивает такая жизнь? – тогда по рукам, и идем меч-кладенец доставать, нет – я никуда не поеду, выбирайтесь из смуты сами. Сами заварили, сами и расхлебывайте. Думайте, если согласны, приезжайте после смерти Михаила. Сейчас, при живом царе, я в Новгород не поеду. Не хочу дополнительно смуту в дурные головы вносить. Вот так вот. Так что бывайте. Доброго пути.

– Дозволь посольство оставить, княже, и рабов твоих, детишек наших, в корпус и в университет записать. – поклонившись, сказал Долгоруков.

– Посольство стройте, а прием в корпус и в университет уже произведен. Только в следующем году. И без подготовки туда не поступить оболтусам вашим. Пусть в школу пока походят.

Распрощались по-доброму. Но тишь да гладь в Москве редко проскакивает! Бабка оказалась с «двойным дном». Посылал ее лично наследник, она должна была заставить меня сказать вслух, что я – самозванец. Заплатили ей за это большие деньги, а задание она провалила, да еще и слова про Сварога сказала. Посему по приезду Алексей приказал казнить ее, и заполыхала вся Москва. Русский бунт тем и страшен, что абсолютно неуправляем. Наследник был поднят на копьях, и туда же отправилось все семейство. Вошли к Михаилу, а тот уже мертвый лежит. Сердце отказало. В ноябре, уже по снегу, опять посольство заявилось, и пришлось ехать в Новгород. Из Волхова в Мсту прорыт канал в незапамятные времена, там и жили князья новгородские, а не в крепости. А неподалеку и стояло это древнее городище. В нем крытый деревянный лабиринт сделан. Таких довольно много по всему Северу разбросано. Кто и для чего делал, неизвестно, назначение исчезло в веках. При Рюрике его еще и закрыли сверху полностью. Где-то там внутри, по преданию, его меч лежит, который землю нашу оберегает. Наследник Рюрика должен знать, где он лежит, и клясться на нем оберегать землю русскую. Вот эту традицию и пытаются возродить бояре, чтобы со смутами покончить. Ну, правда, где он лежит, мне никто не говорил, и вообще об этой славной традиции мне стало известно совсем недавно. Одно хорошо, я в полной боевой, и под «лешаком» у меня висит ноктовизор и хороший металлоискатель. Три монаха с трудом раскрывают вход в лабиринт. Зрители остаются у входа, из лабиринта сильно несет пометом летучих мышей, целое облако которых выпорхнуло оттуда. Видок у лабиринта несколько мрачноватый. Вхожу. Внимательно осматриваю стены. У входа они заплесневели, никаких следов, кроме штришков от крыльев насекомоядных. Отойдя чуть подальше от входа, гашу дымящий и дающий неровный свет факел, надеваю ноктовизор и еще раз осматриваю стены. Есть! Есть отметины. Очень аккуратно и незаметно нанесены под самым верхом. Иду по отметкам. Удивительно, но ни разу не зашел в тупики. Очень качественный путеводитель. Почти как нить Ариадны. Тут пискнул металлоискатель. Я поводил им по стене. В одном месте пищит гораздо сильнее. А никаких отметок или лючков нет. Замечаю наверху что-то вроде надреза. Тут меня осенило, буквально пробую провернуть бревнышко. Поддалось! Вращается! Пахнуло чем-то прогорклым, неприятным. Внутри какая-то пакля, пропитанная протухшим салом, и в нее завернут небольшой, чуть больше 80 сантиметров длиной, прямой клинок. Довольно аккуратно завернут. Скорее всего, это и есть меч. Возвращался по следам, нашел факел, опять зажег его и вышел из лабиринта. Там почти ссора, мои гвардейцы заволновались, потому что отсутствовал я почти час, и уже собирались разобрать по бревнышку древнее сооружение.

– Тихо всем! Этот? – А его же никто никогда из присутствующих не видел! Визги восторга, все кинулись его рассматривать, а я выбирал слизняков, налипших на «лешак» в подземелье. Пройда помогал их со спины снимать. Довольно мерзкое сооружение. Вот же придумали где раритеты хранить. Его место – в музее. Меч мы забрали с собой и уехали обратно в Выборг. Боярская дума практически в полном составе постановила просить князя Святослава занять московский трон, но не тут-то было! Патриарх Иосиф встал в позу, дескать, трон православный, посему нехай Святослав крестится, и только в этом случае он получит право сидеть на этом троне. Хотя Рюрики сели на него несколько раньше, чем крестилась Русь. Поэтому я ответил таким же категорическим отказом и перестал принимать и бояр, и попов. Все зашло в обычный в этом случае русский тупик.

Зима не принесла никаких изменений, мы активно строили флот, который приносил стабильную и высокую прибыль, и начали изыскания по прокладке железной дороги в Костомукшу, чтобы перейти от сбора озерной руды и сильно сернистых пиритов на нормальную обогащенную руду. Но дело это муторное и долгое, особенно в условиях отсутствия тяжелых средств механизации. Поэтому пока ведем изыскательские и топографические работы. Местность сложная, множество естественных препятствий, требуется взрывчатка, а она, возможно, прибудет с первыми кораблями из Вест-Индии и Индонезии. Ближе ничего пока нет. Из-за «малого ледникового периода» на Балтике замерзают практически все порты, и зимой проливы забиты плавающим льдом, поэтому зимой все только на санях. Как мы и предполагали, в феврале сыграли свадьбу между Федором и Настей, и уже к весне стало ясно, что Настена ждет первенца. Но в университет бегает, Пройда тоже учится, с ним удалось поговорить, чтобы не обращал все в домострой, а уделил жене должное внимание и нанял домой помощников для нее. Так они и поступили, во всяком случае оба пока уделяют должное внимание учебе, и больших проблем не возникает. Денег у них хватает, чтобы содержать слуг.