Кристоф Фрэйон, Великий князь Малейский

— Надо было его сразу вырубить, — пробухтел Тивор, как только я вышел.

— Тогда мы бы не узнали, сколько он способен продержаться, — спокойно пожал плечами, направляясь в кабинет. — Кто знает, может, с опытом время увеличится, и надо попробовать дать ему больше крови. Он слишком мало пьет.

— А что ты хотел? Он всю жизнь обходился без жажды.

— Вот теперь пусть привыкает, — я пожал плечами.

— И зачем ему это делать?

— В каком смысле? У него нет выбора.

— И что? Лист принял ее, как ты и хотел, но привыкать… К чужой жажде? Зачем? Парень ведь понимает, что рано или поздно она все равно вернется к хозяину…

— И что ты хочешь от меня? Чтобы я отпустил мальчишку?

— Нет, — Черный резко дернул головой.

— Тогда к чему этот разговор?

— Ты слишком давишь на Белого. Это может быть опасно.

— Так. Признавайся, снова подсунул мне пьяную вампиршу? Или я так вымотался? Какая, к упырям, опасность? Месяц уже прошел, он смирился.

— Он не смирился — он согласился с положением вещей. Просто принял как факт, но если ты натянешь поводок… Парень может и передумать. Почему-то мне кажется, что после него доступная альтернатива не придется тебе по вкусу.

— Ты делаешь странные выводы, складывается чувство, что о Листе ты знаешь гораздо больше, чем я, — пальцы сдавили переносицу.

— Это всегда было твоим слабым местом, Кристоф.

— Что именно?

— Ты не видишь других. Смотришь, но не видишь, если они не твой эксперимент, конечно же.

— Вот только не надо очередных нотаций. И вообще, с чего вдруг такая забота о каком-то — дцатом по счету страже?

— Он не «-дцатый», это мы выяснили еще в самом начале, — хмыкнул Тивор, снимая маску. — И я забочусь не о Белом. Я забочусь о себе и о тебе.

— А ты здесь каким боком?

— Что и требовалось доказать: абсолютно ничего не видишь, — волк вздохнул, откинулся на спинку, вытянул длинные ноги. — Ты — гениальный ученый, но превращаешься в ребенка, когда речь заходит о… скажем, духовной сфере.

— Это не ответ, — нахмурился я, понимая, что теряю нить разговора.

— Новенький засранец тебе нравится, — оборотень снова хмыкнул.

— Нравится.

Нет, правда, паренек волей-неволей заставил проникнуться к нему уважением. Он молча терпел все мои заскоки, позволяя себе лишь удивленные взгляды, легкое пожатие плечами и коронную улыбку. Не боялся, не раболепствовал, не пресмыкался. Легко подстраивался, легко адаптировался, и к нему так же легко можно было почувствовать симпатию.

— Если мальчишка уйдет, последствия разгребать придется мне. А я — старый больной оборотень и не хочу барахтаться в дерьме.

— Лист не уйдет как минимум еще пять лет, расслабься.

— Ой, да брось! — Тивор махнул рукой. — Мы оба в курсе, что есть способы разорвать контракт досрочно.

— Новенький этих способов не знает, и если ему никто не проболтается, то и не узнает, — я сощурился.

— Не запугивай — не страшно.

Тьма, как, а главное, когда это произошло? Мой собственный страж читает мне лекции.

— Я рассказывать ему не собираюсь, но случиться может всякое…

Моя голова упала на грудь, храп вырвался из горла.

— Ладно, не буду надоедать. Просто в твоих же интересах сделать все, чтобы Белый не искал способы разорвать контракт.

— Спасибо за бесполезный совет, — кивнул я. — А теперь, если ты закончил, что там с эльфами?

— О, метаморф для них такой же сюрприз, как и для нас. Неприятный сюрприз. По камерам их пока сажать не стали, но все зеркала отобрали и еще раз провели обыск. Ничего интересного. Дроу сейчас в гостевом крыле. Пытаются понять, что делать дальше.

— О, похвально. Пусть пытаются. Вадар их по головке за случившееся не погладит.

— Совершенно точно не погладит. Что думаешь делать?

— С эльфами? — я открыл хран и вытащил широкий браслет. — Не знаю пока. От дроу нам ничего не надо, хотя, с другой стороны, союзники лишними не бывают. А с метаморфом… Допросить его нужно, узнать, кто подослал, за кем и когда. Кстати, о подосланных… Как наш маркиз?

— Держится. Поразительная сила воли у этого вампира.

— Баронесса?

— Тоже все глухо. Проследили мы ее связи и контакты — ничего, ноль в абсолюте.

— Отец?

— Сейчас копаем.

— Не нравится мне это, — древний эльфийский артефакт тускло блестел в руках. — Протоколы допроса мне на стол.

— Да запросто, только отдохни сначала: видок у тебя, как у твоих неудачных экспериментов.

— Спасибо, обязательно, — я все еще вглядывался в причудливую вязь на браслете. — Завтра надо устроить Листу экскурсию…

— Кристоф, мы же только что это обсуждали… — начал страж.

— Успокойся, допрашивать вампира мальчишку никто заставлять не будет, — я пожал плечами. — Пусть просто посмотрит.

— Зачем?

— Лист должен понимать, на кого работает. А то мне все кажется, у него несколько неправильное представление о князе Малеи.

— И ты говоришь это после того, как парню посчастливилось увидеть Зверя?

— Именно поэтому, — кивнул я хмурящемуся Тивору. — Именно поэтому. Как думаешь, когда новенький понял, что эльф не эльф?

— Полагаю, раньше, чем мы оба. Белый начал дергаться, как только дроу вошли.

— Он разве дергался? — улыбка невольно скользнула на губы.

— Нет, — хмыкнул Черный. — Говорил же, что Лист хорош.

— Но не говорил, насколько, — я прикрыл глаза. — Он вытянул из меня Зверя.

Тивор подпрыгнул на месте.

— Как?

— Не напрягаясь.

— Кристоф!

— Парень позвал тьму — стихия послушалась.

— Твою-то мать, — выдохнул Черный. — Сколько он забрал?

— Много. Достаточно, чтобы свалить меня с ног.

Темно-карие глаза взирали с бесконечным удивлением.

— Но… Лист должен был грохнуться еще там, еще у выхода из лабиринта.

— Не грохнулся.

— Вопреки твоим ожиданиям, — волк сощурился, вглядываясь в мое лицо.

— Да.

Тивор застыл на вдох, а потом начал смеяться. Громко. Навзрыд. И снова я ощутил себя десятилетним мальчишкой, над которым подшучивают взрослые, а он не понимает смысла шутки в силу возраста.