К сожалению, чудес не бывает, подумала она с горечью. Этот проклятый визит к его сумасшедшей мамочке не вычеркнешь ни из прошлого, ни хотя бы из памяти.

Неожиданно ей стали понятны его переживания, связанные с ее тайным поклонником. Он стремился защитить ее, оградить от бед. Так же и она сейчас мечтала навсегда спасти его от безумной Вирджинии, а еще от живших в нем опасений, порожденных ею: наверняка в поведении каждой из женщин он невольно старался разглядеть какое-то отклонение от нормы.

Приподнявшись на цыпочки, Дженни нежно поцеловала его в губы и прошептала:

— Если мы сейчас же не приступим к ужину, он остынет.

Дориан кивнул, усадил ее на диван, придвинул к нему столик и, взяв кусок пиццы, поднес ко рту девушки.

Она с удовольствием откусила кусочек.

— Знаешь, а мне все это начинает нравиться, — признался он.

— Романтические отношения — иногда это не так уж и плохо! — воскликнула Дженни.

Дориан покачал головой.

— Ты ведь не первая женщина, с которой у меня завязываются такие вот отношения. Но с тобой все складывается как-то по-другому — более естественно, более легко. Быть может, это обусловлено тем, что на протяжении последних полутора лет мы проводили вместе по сорок часов в неделю?

Дженифер пожала плечами и потянулась к пицце в его руке.

Вечер протекал мило и спокойно. Но Дженни продолжали терзать угрызения совести.

Когда-нибудь я наберусь храбрости и во всем ему признаюсь, пообещала она себе. Носить в сердце эту тайну вечно я просто не смогу.

Приближался юбилей — «Гудман инкорпорейтед» исполнялось тридцать лет. По этому случаю начальство компании решило устроить роскошный банкет. Помимо всех сотрудников и их близких, на него пригласили и представителей главных партнеров, а также важнейших персон Детройта.

Дженифер все больше беспокоило молчание Дориана: в беседах с ней он упорно избегал обсуждения предстоящего торжества.

Она старалась не поддаваться панике и по-разному объясняла себе его поведение. С одной стороны, он мог считать, что их совместное появление на торжестве — дело, не требующее особых предосторожностей. Оба они работали в «Гудман инкорпорейтед» и были приглашены на банкет.

С другой стороны, прежде чем открыть свою тайну всей фирме, рассудительный Дориан должен был взвесить все «за» и «против». Ведь никто из сотрудников, кроме Хельги и Элизы, до сих пор не знал о существовании между ним и его помощницей близких отношений. Возможно, он как раз и занимался обдумыванием этого вопроса.

Накануне праздника в самом конце рабочего дня Дориан с серьезным видом вышел из кабинета и сказал:

— Дженифер, нам необходимо поговорить. Пожалуйста, зайди ко мне.

У нее похолодели руки. Между ней и шефом существовал уговор: на работе продолжать вести себя так, как подобает начальнику и подчиненной. Тем не менее столь строго и официально он не разговаривал с ней уже давно.

Наверное, ему взбрело в голову на завтрашнем банкете держаться от меня подальше, подумала она испуганно. Что ж, придется с этим смириться. Если для признания наших отношений состоявшимися ему требуется еще какое-то время, я ничего не смогу изменить.

Она поднялась из-за стола и прошла в его кабинет.

— О чем ты хочешь со мной поговорить?

— Может, сама догадаешься? — неожиданно резко и озлобленно спросил Дориан, закрывая дверь.

— Послушай, если ты так волнуешься из-за завтрашнего банкета, то…

— В данную минуту завтрашний банкет интересует меня меньше всего на свете! — рявкнул Конрад, проходя к столу и опускаясь в кресло. — Еще вчера я намеревался поговорить с тобой о нем, поскольку решил, что прятаться от сотрудников бесконечно — глупо и смешно и что настала пора рассказать всем о нашей связи.

Дженни растерянно хлопнула ресницами.

— Так в чем же дело?

— А в том, милая, что одно событие, случившееся вчера вечером, заставило меня отказаться от своих намерений. Ко мне приезжала мама!

Она ахнула.

— О, нет! Дориан! Мне очень жаль, что все вышло именно так…

— Мать сообщила, что недавно к ней домой заявились две мои сотрудницы, — продолжил он, не обращая внимания на ее возгласы. — И что причиной их визита послужило страстное желание одной из них заманить меня в свои сети.

— Я не говорила ничего подоб… — пролепетала Дженни.

— Да как ты посмела? — прогремел мистер Конрад, прерывая ее на полуслове.

— Дориан, ты все неправильно понимаешь… В ту субботу я хотела все тебе рассказать, но…

— Очень жаль, что ты этого не сделала, — произнес он странно изменившимся голосом.

— Я задумала поговорить с Вирджинией лишь для того, чтобы привнести радость и успокоение в твою жизнь, поверь, — с мольбой в голосе сказала Дженни. — А встретившись с ней, поняла, что допустила серьезную ошибку. Я представляла твою мать какой угодно, только не такой.

Дориан взял в руку карандаш и принялся постукивать тупым его концом по столу.

— Она попросила у меня пятьдесят тысяч долларов, — сообщил он.

— Что? — Дженифер не верила собственным ушам.

— И изложила свою просьбу в такой форме, будто я ее вечный должник.

— О Боже! Дориан! — Дженни прижала к щекам ладони.

— Насколько я понял, по ее мнению, я обязан платить ей деньги за то, что она родила меня.

— Нет, нет… Этого не может быть, — бормотала перепуганная девушка.

— А еще моя мамочка предложила всего за десять тысяч долларов поставить на место ту хищницу, которая работает вместе со мной и мечтает любыми способами прибрать к рукам все, что я имею, — добавил Дориан. — Ту хищницу, которая приезжала к ней домой.

Дженифер смотрела на него, не моргая.

— Эта женщина помешана на Деньгах, Дженни. Все остальное ее не интересует, — сказал Дориан. — Вот почему я не общался с ней с того самого момента, когда они развелись с отцом. После него у нее был второй, третий, четвертый муж. Она улучшала уровень своего благосостояния, меняя супругов.

— Раз ты давно об этом знаешь и осознаешь, что с твоей матерью не все в порядке, зачем же тогда подчиняешь ее правилам свою жизнь? — спросила Дженифер, пристально глядя в его глаза.

Дориан гневно расширил ноздри.

— Почему ты решила, что я руководствуюсь ее правилами?

Дженни сглотнула.

— Хельга рассказала мне, что ты не намереваешься обзаводиться семьей до тех пор, пока не посчитаешь себя состоятельным. Из этого следует одно: ты до сих пор уверен, что женщины выходят замуж за деньги, а не за человека.

— Это всего лишь твоя интерпретация моих слов. Я действительно хочу обеспечить себя всем необходимым, но моя мать здесь ни при чем. — Дориан устало вздохнул. — Мы с тобой слишком разные. Я никогда не позволил бы себе вмешиваться в твою жизнь, пытаться изменить ее. А ты решила, что на все имеешь право.