Наследнику Тейна пришлось спать на полу, что, впрочем, не сильно его стесняло. Его куда больше беспокоило то, что из-за его спешки налаживающиеся отношения вновь оказались на грани катастрофы. А утром его еще больше беспокоило то, что Эфья ушла куда-то, решив, видимо, дожидаться окончания дождя в одиночестве. Юный Мотер собрал вещи, аккуратно оделся, сбрил редкую бородку, причесался. Спустившись на первый этаж постоялого двора, где они остановились, он расплатился за комнату и сдал ключи. Теперь ему предстояло путешествовать одному. Пистолет, который ему в дорогу дал Ингар, был у него при себе.

– Уважаемый, – обратился Тинар к хозяину гостиницы, – не видели девушку, худую такую, когда она ушла?

– Пять минут назад с какими-то бандитами под руку.

– Бандитами, говоришь? – Тинар аккуратно отодвинул штору и посмотрел на улицу. – Это с теми, что стоят на улице?

– Наверняка. Сказали, что еще кой-кого подождут и уйдут. Мне тут погром не нужен. У меня без них каждую неделю свои дебоширы приходят. Так что давай-ка, иди к своим друзьям и не мозоль мне тут глаза.

– Пистолет есть, дядя?

– Так же, как и у тебя. Так что проваливай по-хорошему.

– Давай его сюда, – с нажимом сказал Тин. Иногда в его глазах появлялось то же выражение, которым его отец мог двигать армии.

– Хо-хорошо, – заикаясь, произнес кабатчик и положил на стол длинноствольный пистолет тейнийского производства.

– Заранее прости, если во время перестрелки разобьют окна, – сказал Тинар, взвешивая в руке новое оружие, – я потом пришлю тебе денег, когда этот проклятый дождь кончится, обязательно пришлю.

Тинар вышел на улицу и, не говоря ни слова, открыл огонь по стоящим. Он быстро оценил ситуацию и первым прикончил того, кто держал Эфью, а затем произвел еще четыре выстрела, моментально уложив пятерых бандитов. Шестой, поняв, что дело плохо, решил скрыться, но следующий выстрел достал и его. И время, будто остановившееся, вновь сдвинулось с места. На наследника Тейна скалой обрушилась тяжесть убийства. Его руки задрожали, но оружия он не выпустил, только лишь поставил пистолеты на предохранители и убрал за пояс.

– Это… сильно… – только и сказала ошарашенная Эфья, судорожно смахивая со щеки капли крови, которые бы никто, наверно, и не заметил со стороны.

– Я… не было времени думать. Я не знаю, что на меня нашло…

– Эй, Тинар, послушай меня, – твердо сказала Эфья, поняв, что ее собственный шок куда меньше, чем у ее спутника, – ты спас мне жизнь. Это война, Тинар.

Тинар какое-то время приходил в себя, собираясь с тяжелыми мыслями. Он перешел тонкую грань, но не так, как это бывает – он сделал прыжок, и оказался по другую сторону. Не зная, что делать, Эфья стояла рядом, опасаясь прикоснуться к своему спутнику.

– Я знаю, что это война, – неожиданно сказал Тин, с усилием отодвинув нахлынувшие эмоции. – Но меньше убийцей я от этого уже не стану, – наследник выдохнул и продолжил: – Как думаешь, живые остались?

– Тинар, не стоит пытаться спасти тех… – Эфья тронула Мотера за рукав.

– Я хочу его допросить. Мне нужно выяснить, кто их послал. Кажется, вон тот еще дышит.

Смертельно раненного человека звали Атер. Он был совершенно не готов к такому отпору со стороны подростков и сейчас проклинал себя за то, что недооценил их. У него было пробито легкое, и он понимал, что вниз с этой горы он не спустится уже никогда. Поэтому, когда к нему подошел наследник Тейна и сел рядом на корточки, он посмотрел в глаза убийце спокойно.

– Я хочу знать, кто послал тебя. Тебе осталось недолго, поэтому говори, сделаешь хоть что-то достойное в жизни.

– Сдать своих? Вот какой правитель нас ждет, убийца и покровитель предателей, – Атер сплюнул кровавую слюну на белый снег и ухмыльнулся.

– Сдать бандитов. Позволить законным правителям восстановить свой город, – ответил ему наследник Тейна.

– Ты не заслужил той власти, что тебе дана. Ты просто родился удачно. Так что лучше добей меня, и не будем продолжать этот разговор, – бандит перевернулся на спину, раскинул руки и теперь смотрел не на Тинара, а куда-то далеко, в небо.

– У тебя есть семья? – спросила Эфья.

– Так я тебе и сказал. Мои родные не должны нести ответственности за то, что я делаю.

– Они остались без кормильца, и, между прочим, винить в этом нас глупо. Я поклянусь лично найти их и обеспечить пособием из казны Иззена, если ты скажешь, что знаешь.

– Клятвам захватчиков нет веры, – прохрипел Атер, – и я не скажу вам про семью, но вы должны знать, кто принесет вам смерть, – хотел было сказать революционер, но закашлялся и отправился в Пыль навечно, последним усилием вытянув вперед руку.

Тинар вздохнул, закрыл лицо ладонями и попытался что-то вспомнить, но в его сознание лезла только лишь кровь убитых им людей. Он взял снег, не испачканный кровью, и умылся им.

– Знаешь, Эф, – когда он заговорил, голос его был тихим. – Когда я был на поле боя, я этого не чувствовал. Я не видел их глаз, и винтовка казалась мне игрушечной. А совсем недавно, по дороге в Иззен, когда Поводырь убил мальчишку и выкинул его из поезда… Тогда никто из присутствующих не показал никаких эмоций, будто Поводырь выкинул в окно мусор. И мне казалось, что все вокруг совершенно потеряли возможность чувствовать боль и скорбь. Похоже, теперь и я такой же.

– Закон выживания, Тин. Если не ты их, то они тебя. А потом, ты спас меня, так что на семь убитых можешь считать одну спасенную, а учитывая, кем они были, возможно, гораздо больше.

– Тут шестеро.

– Бандитов было семь, я тебе точно говорю. А мертвецов действительно шестеро, – сказала Эфья, обернувшись по сторонам.

– Ты видела седьмого?

– Да, пацан лет двенадцати.

– Угу, помню, в рваной шинели.

– Ты его видел?

– Знаешь, сколько таких детей революции бегает по всему Тейну? Нам его не найти. Только если совершенно случайно. Нам нужно в Тейн.

– Возвращаемся обратно в твой город? А как же то, что там твой отец и парни в черных шинелях?

– Думаю, теперь они наименьшая наша проблема. Да и потом, они думают, что мы в Наосте. А в Тейне мне нужно кое-кого найти.

– Проблемы?

– Ты не понимаешь? Они хотят уничтожить мой город. И угрожали моей невесте. Так что у меня нет выбора, Эф. Кроме того, маленькая зацепка у нас все-таки есть.

– Какая?

– Посмотри на его запястье. Он хотел нам что-то показать на своей руке. Что это вообще такое у него тут нарисовано?

– Лоза черного винограда. Странно видеть