— Диана Глебовна, возьмите под свой патронат квартиру Вебер. Все-таки вы наследница, я поставлю там новые замки, но комплект ключей отдам вам, чтобы вы время от времени заходили туда.

— Спасибо за доверие, но я следующей жертвой оказаться не хочу! И вообще я в наследственные права еще не вступила.

— Но тем не менее ключи я вам дам, — сухо произнес Суржиков. — И хорошо бы описать имущество Вебер.

— Вы предлагаете этим тоже заняться мне? — взвилась Диана. — Я зайду в эту квартиру только вместе с остальными наследниками, заявленными в завещании, чтобы ко мне потом не было претензий! На других условиях я не согласна.

— Зря вы так, — расстроился Суржиков. — Мы же договорились не предавать завещание огласке, пока идет следствие.

— Кстати, как продвигаются поиски убийцы?

Суржиков помедлил и сердито выпалил:

— Как найдем, вам первой сообщу!

Диана положила трубку и, чтобы успокоиться и расслабиться, решила принять ванну. А заодно и сделать питательную маску для кожи. Она хотела завтра перед Прозоровским выглядеть неотразимой. Он придет на вечерний сеанс, и Диана планировала с ним встретиться.

Лежа в ванне, она блаженно прикрыла глаза и вспомнила певца.

Диана чувствовала сильное волнение, когда думала об Арнольде, сердце сладко замирало. Трезвый ум ей говорил, что у знаменитого красавца наверняка море поклонниц, но хотелось верить, что она ему тоже понравилась. Недаром же Прозоровский перед уходом одарил Диану таким взглядом, от одного воспоминания о котором мурашки бегут и хочется улыбаться.

«Неужели я влюбилась? — размышляла Диана. — Интересно, а у Арнольда есть жена или невеста? Нужно у Ирочки спросить, она фанатка всяких знаменитостей, все про всех знает».

Приняв ванну, сделав маску для волос и для кожи, обновив маникюр, Диана посмотрела на себя в зеркало и осталась очень довольна. Затем она открыла платяной шкаф, вытащила платье цвета электрик, которое еще ни разу не надевала, и примерила его. В новом наряде она выглядела совершенно потрясающе. Диана покрутилась у зеркала, довольно улыбнулась, вернула платье до завтра в шкаф, легла в постель и предалась грезам любви.

Утром Диана встала по первому сигналу будильника и, поскорее нарядившись, отправилась на работу.

День тянулся бесконечно, но вот наконец до приезда Прозоровского осталось полчаса, Диана причесалась, обновила макияж и надушилась любимой туалетной водой.

Когда в дверь постучали, сердце замерло и забилось с удвоенной силой. Диана словно почувствовала — это он.

Прозоровский вошел и улыбнулся, ласково глядя на нее:

— Диана, вы сегодня так прекрасны!

— Спасибо, — смутилась она, отпустив глаза.

Несколько минут они молчали, глядя друг на друга. Диане казалось, что сердце сейчас выпрыгнет у нее из груди. Наконец Прозоровский прервал паузу, проговорив:

— У вас замечательный кинотеатр. Очень красиво все оформлено. А еще я заметил в фойе рояль, впервые вижу музыкальный инструмент в кинотеатре.

— Да, — вздохнула Диана. — У нас работала музыкантша. Милейшая старушка, но ее убили.

Арнольд сочувственно кивнул.

— Убили старушку — это как у Достоевского. Кому понадобилось ее убивать? Может, она процентщицей была и кому-то жизнь отравила? — улыбнулся он.

Диане не понравился его циничный юмор, но она сдержалась, слишком уж красивой была улыбка Арнольда.

— Нет, Виолетта Генриховна была замечательная, немного странная, но совершенно безобидная.

— Так кто же ее убил?

— Не знаю, в милиции говорят, что в нашем районе маньяк орудует, — помрачнела Диана. — Он душит женщин скрипичной струной.

— Маньяк? — изумился Прозоровский. — Какой ужас!

— Да, — вздохнула Диана. — Так же была убита и другая сотрудница кинотеатра, моя подруга Эмилия.

Посерьезнев, Прозоровский покачал головой:

— Сочувствую. А где это произошло?

— Виолетту Генриховну задушили в нашем фойе, а Эмилию на Савинской набережной. — Диане вдруг очень захотелось поделиться с Арнольдом всем, что ее терзало, поделиться своими страхами. — Не понимаю, зачем Эмилия пошла через мост, около которого на нас напал какой-то псих. — И она поведала молодому человеку о ночном приключении.

— А что же милиция? — поинтересовался он.

— Милиция! — возмущенно фыркнула Диана. — Да ни черта не делает эта милиция! Следователь — мальчишка совсем, ходит, задает бессмысленные вопросы, а убийца совершенно обнаглел и убивает, убивает! — Она сердито стукнула по столу кулаком.

— Не переживайте так, Диана, — ободряюще улыбнулся Прозоровский. — Все будет хорошо!

— Как не переживать? — печально вздохнула она. — Я теперь вечером боюсь домой возвращаться: вдруг этот маньяк и за мной уже охотится?

— Хотите, я вас каждый вечер буду домой отвозить? — с улыбкой предложил Арнольд.

— Мне не до шуток, — с чувством произнесла Диана.

— Я не шучу, мне будет приятно помочь вам.

Диана смутилась, посмотрела на часы.

— Кино сейчас начнется, вам пора в зал, — проговорила она.

Прозоровский кивнул:

— Хорошо, но вы без меня не уходите, я действительно хочу вас проводить.

Диана растерянно улыбнулась.

Когда Арнольд ушел, она выскочила из-за стола и закружилась по комнате. Ее переполняли эмоции, хотелось кричать о своей неожиданной радости.

После сеанса Прозоровский зашел за ней.

— Спасибо за фильм, получил несказанное удовольствие. Вы готовы?

— Да, я уже собралась, — покраснев, ответила девушка.

Стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды подчиненных, смущенная Диана с Арнольдом Прозоровским вышла из кинотеатра.

Певец открыл перед ней дверцу своей машины, и Диана нырнула на переднее сиденье.

Изучив записную книжку убитой Вебер, Егор Суржиков выписал интересные, на его взгляд, номера телефонов. Личных контактов было мало, в основном преобладали номера различных учреждений, таких как прачечная, ателье, парикмахерская, ЖЭК.

Но номера Любови Васильевны Ланской и Элеоноры Разумовской, с которыми следователь планировал побеседовать, в книжечке оказались.

Разговор с Разумовской ничего не дал, девушка явно знала больше, чем пыталась показать. Но надавить на знаменитую певицу Суржиков не мог, а она даже в отделение подъехать отказалась.

А Любовь Васильевна Ланская трубку не брала, следователь звонил ей несколько раз, но безрезультатно.