-… в администрацию города.

«Господи, не в милицию», с облегчением подумала я, а вслух произнесла, - Я кормлю завтраком ребенка. Вам придется подождать.

- Я буду ждать вас в машине, возле подъезда. – сказал мужчина и пошел на выход.

Паша уже доел свою кашу, я взяла его на руки, умыла и мы стали собираться.

Водитель проводил нас до кабинета, в котором я вчера была на приёме, заглянул вовнутрь, - Ирина Викторовна, я их привез. - После чего распахнул передо мною дверь, -Проходите.

Мы с сыном зашли, в кабинете сидели три человека, две женщины, одна из них принимала меня вчера и мужчина.

- Присаживайтесь, - указала на стул незнакомая мне женщина.

- Понимаете, в чем дело, Анна Федоровна, - продолжила она. Администрацией города было принято решение открыть в вашем районе аптеку. Ваша квартира находится на первом этаже и соответственно вполне подходит. Ваш ордер не подписывали, так как подбирали другую квартиру. Для вас есть принципиальное значение в каком районе города жить?

- Нет. - ответила я, - но на последних этажах я жить бы не хотела

- У нас сейчас есть один вариант, водитель свозит вас посмотреть и, если вам она подойдет, мы выдадим вам ордер на ту квартиру.

- Вы меня, конечно извините, но я навряд ли сама смогу туда переехать.  Этом городе у меня никого нет, а деньги уже заканчиваются, и я не смогу нанять грузчиков и машину.

- За это не переживайте, вас перевезут. Езжайте, смотрите квартиру.

Мы с Пашей вышли из кабинета, водитель сидел в коридоре и ждал нас.

- Ну, что поехали, - сказал он.

Квартира была на третьем этаже и сразу мне не понравилась. Угловая, на двух стенах окна, на третьей - арка, расставить в ней, даже такую скудную мебель, как у нас весьма проблематично. Да и по площади явно меньше моей. К тому же в помещении было довольно прохладно.

Водитель привез нас обратно в администрацию. Женщина спросила меня, - Ну, что выписываем новый ордер?

- Нет, - сказала я,- эта квартира явно меньше по площади, к тому же угловая и холодная. На квартиру меньше чем моя, я не согласна.

- А я говорила,- сказала женщина, обращаясь к мужчине,- что шестнадцать квадратов не подойдет.

- Ну, не двухкомнатную же им давать, а других свободных больше нет. - отозвался мужчина.

- Анна Федоровна, в настоящее время квартир, подходящих нет. Если мы вам сейчас подпишем ордер, вы согласитесь потом переехать, когда мы подберем вам квартиру? – спросил он меня.

- Если она мне подойдет, то соглашусь, - ответила я, подумав про себя, «могли бы и двушку дать. Я, пожалуй, возражать бы не стала».

Я ехала домой и на душе было светло, наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки. В этот же день сдала паспорт на прописку, в понедельник сказали будет готов. И в понедельник будет ровно месяц, как мы живем в Кустанае. Сергею осталось служить три месяца.

Получив в понедельник паспорт, мы поехали в военкомат. Путевку в садик нам предложили, как и говорили на КСК, я отказываться сразу не стала, сказала, что подумаю. Хотя думать тут было не о чем. Добираться до садика надо было с пересадками. Ехать от дома почти час. В утренние часы еще попробуй дождись и сядь с ребенком в автобус. И я пошла по садикам. В садике военного городка мне предложили место няни, и я согласилась. Теперь на очереди была медкомиссия и для сына, и для меня.

Письмо от подруги и перевод от свекра пришли в один день. Свекор прислал мне тридцать рублей. Как бы я не была на него зла, и мешок картошки и эти деньги очень меня выручили. А злиться на него мне было из-за чего. Подруга писала, что они получили тринадцатую зарплату, аж по триста рублей и на управление выделили десять квартир.

Я опять сидела и плакала, я была вторая на очереди на квартиру, надо было всего то подождать какие-то два месяца. И жалко было тринадцатой зарплаты. Сволочь мой свекор, больше никто.

Можно было бы, конечно и подождать эти два месяца. Но только ни Анька, ни её свекор не могли заглянуть в будущее и узнать, что будет завтра. Конечно же, Анька знала, что она вторая в очереди на квартиру,но вот  только она уже три года была вторая. И ни кто не знал, когда эти квартиры будут давать. Конечно ждать имело смысл. Им бы поговорить спокойно, свекру со снохой, и каждый бы остался при своих интересах. Но Виктор Николаевич разговаривать со снохой не желал. А Анька, она просто еще многого в жизни не знала. Ей еще предстоит всему научиться. 

На следующее утро я еле поднялась с постели. У меня жутко болела поясница, либо я сорвала спину, когда вчера двигала мебель, чтобы доделать ремонт в комнате, либо меня скрючило на нервной почве. Я кое как сварила кашу сыну, посадила его кушать, а сама постучалась к соседке и попросила купить мне какую-нибудь мазь. Потом выпила таблетку анальгина и с трудом натерев поясницу, принесенной мне мазью, легла на диван. Я лежала и думала, ну почему я такая дура? Я допускаю ошибку за ошибкой, а расплачиваюсь тем, что лежу сейчас больная в чужом городе и мне не к кому даже обратиться за помощью. Случись со мной что никто и не узнает, и Пашка тоже может погибнуть, и все потому что я дура!

Мне не надо было съезжать из общаги, мне нужно было идти к начальству, в профком, в партком, да к кому угодно. А я даже не подумала, что так было можно. Мне об этом уже потом, когда я вышла на работу после декрета, сказала теть Надя, да и бригадирша подтвердила. Сейчас глядишь и квартиру бы получила и садик у меня там был и работа. И друзья. А здесь я одна. Как же плохо что мне и посоветоваться то было не с кем.

Пашенька, видимо понимая, что мама болеет тихо играл рядом с диваном. Потом попросил кушать, со слезами на глазах поднялась и пошла греть кашу. Легче мне стало только через три дня, я хотя бы смогла выпрямиться. В народе говорят: «Дурак, думкой богатеет", я конечно не разбогатела, но передумала за эти дни много.

Мне было горько от того, что я сдалась и согласилась на этот злосчастный обмен. Надо было попробовать убедить свекра подождать, пока Сергей придет из армии. Сказать, что мне его квартира не нужна, что я сама могу получить. Господи, ну почему я такая дура? Всегда –то у меня все через одно место.  

После того, как я получила перевод, от свекра, я уже и не знала, что о нем думать. Честно говоря, была поражена. Вот уж чего не ожидала, так этого. Хотя может быть здесь не его заслуга, а тети Нади. Не знаю.

Мы ни разу не разговаривали с ним спокойно, я старалась его не раздражать и не попадаться ему на глаза лишний раз. А он, когда приходил пьяным вечно оскорблял и цеплял меня.

Я вспоминаю, как комплексовала первые дни, не понимала, почему он считает, что я недостойна его сына. Думала, что может это из-за того, что я деревенская девчонка. Но оказывается у него и с Милой, городской девочкой из благополучной семьи, были отношения не лучше. Когда я ей пожаловалась на него, та рассказала мне, что однажды чуть не убила свекра горячим утюгом.  Мила поженились с Никитой, так же, как и мы до армии. И вначале она жила в семье мужа, но потом из-за постоянных придирок и оскорблений свекра ушла жить домой к родителям. После возвращения Никиты они стали снова жить в квартире Кисляковых. И если трезвый Виктор Николаевич вел себя прилично, то пьяный мог всячески оскорбить сноху и довести до слез. И только Тамара Васильевна сдерживала его. А после её смерти, он пошел в разнос и Мила, так же, как и я, не раз дралась с ним.