В итоге находят виновного, какую-то молоденькую медсестричку, которая по невнимательности поставила не тот раствор. Мне обещают, что за Кондратьевым лично проследят, и пытаются выпихнуть из палаты.

А я смотрю на его бледное лицо и понимаю: это была не случайность.

* * *

Неведомый мне «Слава Быков» отвечает сразу же, стоит набрать его номер. Скорость крейсерская, не иначе, ибо даже гудка не было слышно.

– Димон, наконец-то! – восклицает он. – Сколько можно? Я твоего звонка весь день жду. Кинул мне задачку и слинял в закат, мать твою за ногу.

– Это не Дима, – хмуро отвечаю я, заставляя Славу напрячься.

– А кто?

– Анна Васнецова. Я его…

Хм, а кто я ему? Будет несколько неправильно представляться его девушкой, если учесть, что таковой я не являюсь. У нас самое-самое начало отношений (если он вообще захочет иметь со мной дело), так что оставим высокопарные названия для другого случая.

– Та самая Васнецова, не может быть, – тянет Слава заинтригованно. – Чего это ты звонишь с телефона Димона?

Я невнятно объясняю всё с самого начала, причем на моменте, когда Диму увозит скорая, Слава начинает залихватски материться. Собственно, отпускает его только в конце.

– Вот это задница. Говоришь, полицейскому позвонила?

– Ага, сразу же, как выгнали из палаты. Он сам просил.

– Кидай его номер, убежусь, что всё в порядке. Не переживай, поставлю за палатой наблюдение, весь персонал пробью в базе, никто нашего голубка не тронет, – успокаивает он меня. – Кому это Кондратьев перешел дорогу…

– В смысле, кому? Ты же сам писал, что Вова… Ну, Суханов… – как же трудно произносить имя бывшего любовника, аж внутренности перекручивает.

– Суханов? – Слава колеблется и говорит: – Вряд ли. Тот, конечно, подонок конкретный. Как минимум, он натравил на Диму таможенников. Из-за этого произошла вся вакханалия с поездкой в Сингапур. – Я закусываю губу; никогда бы не подумала, что Вова настолько всесилен. – А ещё не знаю, упоминал ли Дима про историю со свадебным салоном, но его владелец, Степан Пономаренко, хороший знакомый твоего бывшего. Слышала о таком? Они в бане периодически парятся.

Мычу что-то невразумительное. Не слышала, конечно.

– Так и почему Вова не мог организовать покушение?

– Ты, конечно, меня извини, но одно дело: наподлить немножечко, а другое – пырнуть человека ножом. Я всё пробил, подобных делишек за Сухановым не водилось. Он руки не марает. Ему нравится унижать конкурентов, давить их, но не резать как свиней.

– Ну а тут пересмотрел позицию…

– Не думаю, – вздыхает Слава. – У всех есть свой почерк, и этот не похож на Суханова. К тому же, подставу с таможней он организовал еще несколько недель назад, как и салон. А в последние недели затих. Мне кажется, либо планирует какую-то масштабную подлянку, либо вообще перегорел. Но на всякий случай его нужно опасаться. Кто знает, что у такого на уме…

Никто. Слава заставляет меня усомниться в причастности Вовы, да только легче от этого не становится. Когда я представляла жениха кровожадным убийцей, было проще. А теперь… ну, с салоном подставил, таможенников настропалял. Если вдуматься, это мелочи по сравнению с покушением на убийство.

Если заказчик не он, то кто?..

– В общем, я всё выясню и за Димоном нашим присмотрю, – говорит Слава уверенным тоном. – Не высовывайся особо, договорились? За тобой бы тоже не помешало какое-нибудь наблюдение приставить. Я подумаю, как это организовать. Окей?

– Ага.

За свою жизнь не тревожно. Если бы меня хотели прикончить, то давно бы это сделали. Например, пока я ждала полицейских или потом, когда бежала в больницу.

Ладно, хоть за Кондратьева можно не беспокоиться. Надеюсь, Слава своё слово сдержит.

Ближе к полуночи я возвращаюсь домой. Пустыми подворотнями, улочками без электричества. Жива-здорова, что ещё раз доказывает: моя шкура никому даже даром не сдалась.

Но в квартире так тихо и темно, что мне чудится чья-то тень за занавеской. Я врубаю везде свет, включаю телевизор и только тогда успокаиваюсь. Всё нормально.

Ну а потом бесконечно долго верчу в пальцах свой телефон.

Контакт уже выбран, осталось нажать кнопку «позвонить». Хватит трусить. Давай же.

Я включаю приложение с диктофоном и вслушиваюсь в гудки. Бесконечно долгие. Почти вечные. Время утекает сквозь пальцы, а на том конце всё не спешат ответить на звонок.

И всё-таки гудки сменяются шуршанием.

– Алло. Что случилось? – Вова заспан и недоволен. – Аня, первый час ночи. У тебя что-то срочное?

– Мне всё известно, – чеканю каждое слово. – Про таможню, про салон и про… квест.

Вместо ответа – тяжелое дыхание.

* * *

Молчание затягивается, и я хочу выть от нетерпения, когда Вова будто бы вспоминает, что на обвинения принято отвечать.

– Какой ещё квест? – Его вопрос кажется вполне искренним. – О чем ты?

Рассказываю по третьему кругу: сначала полицейские, потом Слава, теперь вот ему. Коротко, без подробностей (сам должен всё знать). Но всё равно надоедает. Аж язык натерла.

– Господи, ты рехнулась?! – Вова натужно кашляет. – Аня, твою мать. Что у тебя в голове?! Пластилин?!

– Ты еще скажи, что невиновен и чист.

– Не скажу. Машину из-за меня поцарапали, с платьями напортачили, даты забронировали. Ах да, ещё на одном известном сайте свадебных фотографов твоего любовника по моей просьбе внесли в «черный список». В этом признаюсь. Аэропорта? Видимо, тоже я. Совсем забыл, что просил Мельникова держать твоего Димочку на контроле. – Он радостно хмыкает, будто доволен своей пакостью. – Но медведь с ножом. Это что за наркотический угар такой?

Хм, тот самый Мельников Игнат, который держит под собой всех таможенников региона?

Да уж, я и не подозревала о широте контактов своего жениха. Впрочем, этого стоило ожидать. Как-никак, прокурор, у такого должны быть знакомые повсюду.

– Я тебе не верю. Ты сам писал, что я пожалею о своем выборе.

Вздох такой тяжелый, словно Вова вынужден общаться с настырной девчонкой-фанаткой, которая звонит ему ночью, чтобы признаться в вечной любви.

– Пожалеешь, конечно, потому что предпочла мне какого-то придурка. Я был взбешен, когда писал смс. Аня, пойми. Ты мне безразлична. Я перегорел к тебе, устал бороться за право быть вторым в твоем списке. Меня как отрезало после той истории с днем рождения. Я похож на мальчика, который будет вечно плясать под твою дудку? Всё, хватит. Баста. Кроме того…

– Что? – спрашиваю, потому что молчание Вовы кажется подозрительным.

– Ты всё равно не поверишь, но я кое-кого встретил, – он переходит на смущенный шепот. – Ты мне больше не нужна. Понимаешь, Аня? Мне плевать на тебя и твоего фотографа. Совет вам да любовь. Я с утра позвоню Степе и Игнату, от Кондратьева отстанут. Довольна?