Интересно, давно он здесь? По крайней мере, не пять минут, судя по щетине на его подбородке. Лили поерзала на подушках, опасаясь, что голову опять пронзит слепящая боль. Но сегодня она чувствовала себя намного лучше — движение вызвало лишь легкий дискомфорт.

Раф проснулся, услышав скрип пружин ее матраса, поднялся и нетвердой походкой подошел к кровати.

— Ты не спишь, — хриплым голосом сказал он, ища что-то взглядом в ее лице. — Ты так долго спала.

— Правда? — удивилась Лили. — Я, видимо, очень устала.

— Устала, верно. — Раф потер глаза ладонями, а потом сонно уставился на свои часы и присвистнул. — Ты проспала шестнадцать часов! Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше, — ответила Лили, понимая, что пульсация в голове почти полностью исчезла. — Который час? На улице, кажется, совсем светло.

— Чуть больше семи утра. Теперь, когда ты проснулась, это действительно прекрасное утро, — произнес Раф.

Лили недоверчиво посмотрела на него.

— То есть я проспала почти целый день?

— Похоже на то, — согласился Раф. — Но это хорошо. Тебе надо было отдохнуть. Как твоя голова?

— Лучше. — Лили приподнялась на подушках. — И уже почти не болит.

— Слава богу. — Раф был доволен. — Твой отец будет в восторге. Я держу его в курсе. Он очень за тебя переживает.

Лили не стала комментировать эти слова. Ей не хотелось забывать о том, что именно из-за отца она сюда и попала.

Раф закивал.

— Ты, наверное, голодна. Я попрошу Карлу…

Лили снова откинулась на подушки.

— М-м-м… можно мне просто воды? Я… я не голодна, но у меня во рту пересохло.

Раф налил немного воды из высокого кувшина в стакан. Лили наблюдала за его действиями, осознавая, что предвкушение, которое она испытывает, связано не только с жаждой. Она не могла не думать о том, что они в этой спальне совсем одни.

И эта мысль пробуждала в ней яркие воспоминания.

Которые стали еще ярче, когда Раф нагнулся и обхватил ее рукой за плечи.

— Осторожно, — сказал он, поднося стакан к ее губам. Он пробормотал что-то по-испански, и Лили почти чувствовала, как он напряжен. — Боже, — глухим голосом добавил Раф. — Я не знаю, что делал бы, если бы потерял тебя, дорогая.

При мысли о том, что он на нее смотрит, Лили стало трудно пить. Она слишком явственно ощущала его присутствие рядом и, как бы ее ни мучила жажда, не могла игнорировать это напряженное внимание.

Но что оно значит? Что он имеет в виду? Лили не могла забыть о том, что почувствовала, подумав, будто больше никогда его не увидит. О Господи.

Она любит его. А он? Что он испытывает к ней на самом деле?

— Спасибо, — наконец удалось вымолвить ей, и Раф поставил стакан обратно на столик.

Теперь ему уже не было необходимости ее поддерживать, но он не отнял руки. Вместо этого он присел на кровать рядом и свободной ладонью осторожно убрал упавшие ей на лоб волосы.

— Ты не возражаешь, если я немного посижу с тобой? — спросил он, и Лили поняла, что его рука дрожит.

— Я… нет, — ответила она, едва дыша.

— Но ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасался, да? — мрачным тоном произнес он, неверно истолковав ее движение и вставая с кровати. — Что ж. Я тебя не виню. Если бы не я, ты бы не оказалась в таком положении, и тебе не пришлось бы переносить эту боль, которую причинила тебя моя… моя бывшая жена.

— О, Раф. — Лили села на постели и, потянувшись вперед, поймала его за руку, прежде чем он успел отойти. — Я вовсе не против того, чтобы ты ко мне прикасался. — Она нетерпеливо покачала головой. — Я ни в чем не обвиняю тебя. Ты не виноват, что Салли…

— Сара, — поправил Раф и закончил фразу: — Что Сара немного обезумела? Может быть, я и виноват. Наверное, мне не следовало на ней жениться. — Он сделал паузу. — Но я женился и должен был бы намного раньше понять, что она несколько не в себе.

Лили беспомощно посмотрела на него. Она вдруг осознала, что на ней надета только мужская футболка и, натянув на себя одеяло до самого подбородка, снова повторила:

— Ты не виноват в том, что ваш брак оказался неудачным.

— Ты очень добра, — мягко произнес Раф.

Вид Лили в его футболке волновал его гораздо больше, чем она могла себе представить. Женственные очертания ее фигуры едва угадывались под тканью, но он отлично помнил, как прекрасно ее тело.

— Расскажи мне про Сару, — попросила Лили. — Ее арестовали?

— О нет. — Раф глубоко вздохнул. — Сара умерла. Она погибла в том взрыве. Ужасная трагедия. Единственное утешение в том, что она, скорее всего, не успела ничего понять.

— О боже! — Лили была в ужасе и, видимо, сама того не осознавая, прижала его руку к собственной груди. — То есть «Санта-Лючия» взорвалась? — Она покачала головой. — Но как это могло случиться?

— Взорвались двигатели, — негромко пояснил Раф, пожав плечами и слишком хорошо чувствуя тепло ее груди под своей ладонью. — Конечно, будет расследование, но все кажется очевидным, по словам вашего инженера…

— Дэйва Таппли?

— Да, он говорит, что загорелся один из двигателей, и это привело к взрыву.

Лили с трудом пыталась осмыслить сказанное.

— Так как же я…

— К счастью, ты в этот момент не стояла рядом с Сарой. Похоже, ты потеряла равновесие, и тебя отбросило к борту.

Лили вспомнила об отвертке. Возможно, то, что она пыталась ее поймать, спасло ей жизнь.

— Обломок деревянной обшивки ударил тебя по голове, — продолжил Раф, не подозревая, о чем она думает, — и ты упала за борт.

— Упала за борт? — Лили едва могла в это поверить.

— Да, и я очень боялся, что не успею до тебя добраться и ты утонешь.

— Ты меня вытащил? — Лили уставилась на него. Она едва помнила, как упала на палубу, но дальше все терялось в тумане.

— Каким-то образом я вытащил вас обеих, — ответил Раф, кивая. — К сожалению, Саре было уже не помочь. В момент взрыва она стояла прямо над двигателями. Палубу разорвало на части, у нее не было шансов.

— О, Раф! Мне так жаль.

— Дорогая, это был несчастный случай. — Он помедлил. — Ты когда-нибудь сможешь меня простить?

— Простить? — с недоумением спросила Лили.

— За то, что я не понял, какая опасность тебе грозит, — пояснил он, глядя на нее полными страсти глазами.

— Ты не должен себя винить.

— Но как я могу иначе? — Раф вздохнул. — Стив предупреждал меня, что Сара на острове. Именно поэтому… ладно, сейчас нет нужды это обсуждать. Он боялся, что она что-нибудь выкинет. Видишь ли, она угрожала мне и раньше.