– Наверное, это я должен тебя благодарить, – сказал священник.

– Почему?

– За возможность путешествовать с тобой.

Услышанное ошеломило Гейрмунна. Он даже перестал грести.

– Я в Англии недавно, но мне кажется странным, чтобы священник искал себе в попутчики язычника.

– Это правда. Страна меняется. Когда датчане наводнили Нортумбрию, я поспешил покинуть те места. Я направился в Восточную Англию, но и ее успели завоевать. Боюсь, следующей падет Мерсия, и тогда останется один Уэссекс. Сдается мне, что наступит такой день, когда священник, не желающий странствовать с язычником, будет вынужден странствовать один. Но не с каждым язычником я бы пустился в путь, – добавил Иоанн, склоняя голову набок.

– Только с тем, у кого нет меча, – усмехнулся Гейрмунн.

– Подожди-ка. – Иоанн принялся рыться в мешке. – Думаю, тебе это пригодится больше, чем мне.

Иоанн вытащил кожаные ножны, в которых лежал сакс – оружие, слишком длинное для ножа и слишком короткое для меча. Деревянная рукоятка оканчивалась простой железной головкой.

– Это, конечно, не франкская сталь, но режет неплохо.

Чем больше времени Гейрмунн проводил в обществе священника, тем меньше понимал этого человека, подозревая, что Иоанн не в ладах с рассудком.

– Ты отдаешь оружие своему врагу?

– Я и не подумал, что ты мой враг. – Иоанн положил ножны на колени. – Саксы и датчане могут враждовать, но это не значит, что Иоанн и Гейрмунн тоже должны быть недругами. Я никого не считаю врагом.

Эти слова изумили Гейрмунна. На вид Иоанн казался намного моложе Хьёра, но говорил с мудростью старика.

– Ты напоминаешь мне одного скальда по имени Браги Боддасон, – признался Гейрмунн.

– Он был твоим другом?

Гейрмунн не решился бы применить это слово к Браги, но и противоречий оно не вызывало.

– Можно сказать и так.

– А как этот Браги Боддасон посоветовал бы поступить тебе сейчас?

Гейрмунн сделал несколько взмахов веслами, обдумывая ответ.

– Он бы напомнил мне, что своего меча у меня нет, а ты предлагаешь годное оружие. Еще бы он назвал тебя дураком, но не таким, который желает мне зла.

– По большей части я соглашусь. Бери мой подарок.

С южного берега из травы вылетел небольшой ястреб и, прежде чем набрать высоту, пронзительно крикнул на плывущих. Гейрмунн позавидовал птице, чье острое зрение позволяло видеть на далекие расстояния.

– Если уж ты собрался путешествовать со мной, знай: я намереваюсь воевать с саксами.

– Может, по меркам Гейрмунна из Ругаланна я и дурак, но я так и подумал. Поэтому не собираюсь идти с тобой до самого Редингума. К югу отсюда, в двух днях пути, в местечке Ройсия будет перекресток. Оттуда ты двинешься по Икнильдской дороге на Уэссекс. Я пойду дальше на юг, в Лундевик.

– Это Лунданаборг? Что ждет тебя там?

– Надеюсь, мне подвернется корабль, и я уплыву домой, в Саксонию. Если, конечно, у бога нет замысла отправить меня в другое место.

– Доберешься – узнаешь.

– Обычно так и происходит, – сказал Иоанн.

Река успела сделать несколько широких петель, поворачивая то назад, то снова вперед, прежде чем Гейрмунн увидел Дуробриве. Священник был прав, говоря о здешнем запустении. Высота некогда внушительных крепостных стен настолько уменьшилась, что они не удержали бы и овец на пастбище. Но когда Гейрмунн миновал последний изгиб реки и пристал к южному берегу, он увидел уцелевший римский мост. И то помощь путникам – не нужно ломать голову, как перебраться на другой берег. Лодку они с Иоанном затащили поглубже в камыши и спрятали там, а сами выбрались наверх.

В тени моста сделали краткий привал. Гейрмунн сжевал часть хлеба, отданного Иоанном, потом привязал к поясу подаренный сакс. Иоанн закинул мешок на плечо, и они вышли на дорогу.

По правую руку дорога пересекала мост и далее вела на север, к Йорвику. Так говорил Иоанн. В южном направлении дорога проходила под одинокой белой, словно кость, аркой – вероятно, здесь когда-то были городские ворота – и тянулась через покинутый город, рассекая его надвое.

– Ты когда-нибудь видел плоды трудов римлян? – спросил Иоанн, когда они подошли к развалинам города.

– Нет, – тихо ответил Гейрмунн.

В городе не сохранилось ни одного целого здания, но сквозь кусты и деревья, вновь занявшие эти места, виднелись остатки стен и мощные фундаменты. Очертания фундаментов были похожи на огромные руны, повествующие о прошлом на неизвестном Гейрмунну языке. Некоторые строения размерами превосходили усадьбу Хьёра. Их поддерживали каменные колонны толщиной с дубовый ствол. Город занимал не менее пятидесяти акров, а Иоанн считал его маленьким. Даже дорога, по которой они шли, была не похожа на те, по которым ходил и ездил Гейрмунн. Он прикинул ее ширину: саженей шесть. Дорогу покрыли битым камнем, плотно его утрамбовав, и было у нее две неглубокие колеи. Шагая по городу, Гейрмунн все время ощущал незримое присутствие строителей, отчего старался ступать полегче и говорить потише, боясь потревожить мертвецов, и ныне обитавших здесь.

До южного конца города было почти полмили, и когда позади остались руины ворот, Гейрмунн облегченно вздохнул. Город давил на него, внушая ужас. Гейрмунн радовался, что выбрался на открытое пространство.

– Если бы ты, как и я, побывал в Риме, это место показалось бы тебе жалким городишком, – сказал Иоанн, оглядываясь назад.

Гейрмунн хотел назвать его вруном, однако Иоанн не казался ему склонным ко лжи.

– Нечистое это место.

– Ты считаешь, что мертвые могут причинить вред?

– Конечно, – ответил Гейрмунн. – А ты так не считаешь?

– Нет.

– Но ты же говорил, что датчане пользуются римскими дорогами.

– Говорил.

– Значит, мертвые римляне вредят тебе, позволяя твоим врагам перемещаться быстрее.

Иоанн улыбнулся и кивнул:

– В этом отношении – да. Однако не стоит удивляться: римляне тоже были язычниками.

Римляне прокладывали дорогу вдоль западного края больших болот, через пустоши и лес. Пока шли, Гейрмунн узнал от Иоанна, что ему повезло. Он прошел северным краем болот, не углубившись в дебри. Если бы от бухты, где Гейрмунн очнулся, он двинулся прямиком на юг, его бы ожидало многодневное блуждание по обширным болотистым землям, растянувшимся на сорок миль. Священник не преувеличивал. Гейрмунн и сам это видел. В некоторых местах болота, тянущиеся в западном направлении, подходили совсем близко к дороге.

К востоку, насколько хватало глаз, простирались низменности, поросшие травами и кустарниками. Кое-где виднелись густые леса, пологие холмы и нескончаемые поля с лугами, пригодные для земледелия и выпаса скота. Однако Гейрмунн нигде не видел ни домов, ни усадьб. Поля пустовали, а на пастбищах не бродил скот. О такой земле Гейрмунн и мечтал, отправляясь в Англию: ничейной, неиспользуемой, ждущей своего хозяина.