— Ненавижу ложь.

— Это я тоже понял.

— Так кто ты?

— Рафаэль Раллис. Мой отец — греческий бизнесмен.

— Греческий? А я думала…

Оказывается, она совсем ничего не знала о мужчине, с которым занималась любовью.

— В Турции у меня только одна гостиница. Весь остальной бизнес — в Греции. Почти весь.

— Значит, Громов…

— Он — мой партнер.

— И все это время он все знал и ничего мне не сказал?

— Ты не хотела об этом говорить.

— Не имеет значения.

Она вдруг разозлилась. Ками и Громов — кроме мамы самые близкие ей люди — скрыли от нее такие серьезные вещи. И не важно, что она отмахивалась от разговора. Эти двое могли настоять.

— Прямо мисс — противоречие.

— Сам такой. — Наверное, еще ни одна женщина ему так не отвечала. Раф от удивления приподнял брови, но Лизу уже охватил азарт. — Что еще я не знаю?

— Ну…

— Продолжай.

— Моя мама живет под Полтавой.

— Где?!

— Вместе с отчимом.

— И…

— Я закончил там школу, затем военное училище, некоторое время служил. Вместе с Громовым. А потом мой родной отец позвал меня в Грецию.

— Понятно. С тех пор ты стал богатым дяденькой и завидным женихом. Так что ты делаешь здесь — вместе с невзрачной писательницей романов?

— Что делаю? Ем. Разговариваю.

— Почему со мной? Не с той зеленой красоткой или какой-нибудь другой, но такой же красивой женщиной?

— Лиза, что случилось? Мы так хорошо разговаривали.

— Да, разговаривали. Я хочу знать, почему именно со мной?

— Я не понимаю… Ты — симпатичная, приятная, сексуальная…

— Да? Продолжай.

— Ты мне нравишься.

— И не претендую на твое богатство.

— Ну да. А что тут такого?

— Тебе понравилось со мной спать?

— Очень. Я этого не скрывал.

— Вот!

— Лиза, ты меня с ума сведешь! Что значит твое «вот»?

— Ты хотел меня, а я тебе отказала. И только поэтому ты здесь, со мной. Ты не рассказал бы мне о себе, если бы я тебя не вынудила. Ралисс… Я правильно запомнила? — Он кивнул, явно не понимая, к чему она клонит. — Так вот, Раллис, ты не читал мою книгу. Если бы ты это сделал, то знал бы, чего желала Арзу.

Лиза поднялась, взяла свою сумочку, достала деньги.

— Господи, женщина, ты меня в могилу сведешь! Да читал я твою книжку! И убери бумажки!

— Очередная ложь! Но я больше не желаю ничего слушать. Прощай!

Лиза бросила на столик несколько купюр и бросилась к выходу. Она еле удержалась, чтобы не оглянуться. К счастью у выхода стояло такси. Лиза плюхнулась на заднее сидение, держа шубку в руках, и только тогда посмотрела в сторону ресторана. Раф остался сидеть у окна.

— Как ты могла?

Ками носилась по номеру отеля, как фурия, а Лиза никак не могла понять, что случилось. Она только начала возмущаться поведением Рафа, как ее благодушно настроенную подругу словно подменили. Та вскочила с дивана, оттолкнула Громова, который пытался ее удержать, и начала орать на Елизавету.

— А что я такого сделала?

Лиза почти обиделась на Камиллу. Вместо того, чтобы поддержать свою лучшую подругу в ее праведном негодовании, да еще в такой знаменательный день, та взъерепенилась и стала похожа на симпатичного волнистого попугайчика.

Внезапно этот желтый попугайчик резко затормозил возле Лизы и ткнул в нее пальцем.

— Никогда не думала, что ты способна быть такой неблагодарной!

— Почему? Я уже сказала спасибо — и тебе, и Гоше, и всем остальным.

— А Рафаэлю?

— Он-то здесь причем?

— Причем? Раф?

— Камилла, думаю, он ей ничего не сказал. Успокойся, пожалуйста. Тебе нельзя волноваться.

Интересно. Она чего-то не знает?

Лиза подозрительно посмотрела на Громова.

— О чем же он умолчал? Давай, выкладывай, раз начал.

Гоша некоторое время молчал, потирая кончиками пальцев подбородок, а затем покачал головой.

— Нет, без его разрешения не буду.

Она уже хотела возмутиться, но ее опередила Камилла.

— Тогда, я скажу. И не смей мне мешать! — открывший рот Громов тут же его закрыл и пожал плечами. — Рафаэль — владелец «Буквицы». Поняла?

Пока Гоша ловил Камиллу и силой усаживал ее на диван, до Лизы начало доходить сказанное.

— Ты имеешь ввиду, что Раф издал мою книгу?

— Я уже это сказала. Громов, не дави на меня, а то я не выйду за тебя замуж.

Тот лишь прижал ее к себе покрепче, обхватив ладонями живот, и ласково прикусил ушко.

— Ты уже моя жена перед Богом. Мы обвенчаны. Забыла?

— Забудешь тут. Твоему сыну лишь двадцать недель, а он уже не дает мне спать.

— Сын? Ты уверена?

— Я — да, а вот врачи пока не знают. Для тебя это важно?

— Нет.

— А чего тогда скис?

— Я задумался. Пора свадебку играть.

— Не хочу. Мне слишком нравится, как ты уговариваешь.

— Голубки, я с удовольствием повеселюсь на вашей свадьбе, но кто-то мне, наконец, объяснит — зачем?

Лиза так растерялась после неожиданной новости, что никак не могла решить радоваться ей или плакать. Плакать не хотелось. Она уже успела нареветься, пока эта парочка соизволила ее навестить. Что качается радости… Господи, что она ему наговорила?!

— Вот и я о том же. Зачем торопиться со свадьбой?

— Камилла, выйди ты за него, в конце концов. Замучила совсем мужика. Признайся, ты сама только об этом и думаешь?

— Страшно.

— Любимая, чего ж страшно-то? Только колечко на палец наденешь, да в паспорте штамп поставят.

Лиза с умилением наблюдала за воркованием влюбленных, но сейчас ее волновало совсем другое.

— Громов, хоть ты мне объясни толком, как все это произошло.

Гоша оторвался от губ Камиллы и сообщил:

— Раф вбил себе в голову, что если купит издательство и напечатает твои сказки, то ты поймешь, что он не такой уж плохой парень и…

Лизу осенило.

— Он прочитал!

— Возможно, но я не уверен. Это важно?

— Да. Он читал и знает, о чем мечтала Арзу. Точнее, думала, что мечтает об этом.