— Нет, — сказал Джонс. — Он барристер.[3]— Теперь он действительно улыбнулся — насмешливо, видя ее минутное замешательство.

Значит, к услугам юного Джонса и юридический совет, и помощь адвоката. Если, конечно, она ему нужна.

Джесс решила, что с этим молодым человеком лучше всего не ходить вокруг да около.

— Почему вы здесь работаете? Раз вы здесь уже год, значит, работа не временная…

— Я поступил в медицинский, — просто ответил Джонс. — Все было хорошо, пока не дошло до больничной практики. — Он поднял голову и посмотрел на нее в упор. — Вы когда-нибудь бывали в отделении, где делают ампутации? Видели человека, желтого, как лимон, потому что из-за пьянства у него отказала печень? А глаза обреченных больных видели? Они знают, что умирают, покидают своих близких, и самое страшное, они понимают, что сами во всем виноваты… И все же, стоит предложить им выпить, они не отказываются… У меня случилось что-то вроде нервного срыва. Я бросил колледж и теперь работаю здесь. Мне нравится… Обычно, — он метнул на Джесс тяжелый взгляд исподлобья, — мне здесь никто не докучает.

— А вы, значит, не любите, когда вам докучают?

— А вы как думаете? Терпеть не могу. Не выношу, когда на меня давят. В общем, оказалось, что медицина не для меня. Теоретическая часть — еще куда ни шло, даже в анатомичке я работал как все, хотя мне там и не нравилось. Но больница — совсем другое дело. Я не вынес страданий настоящих, живых людей, не вынес горя их близких… — Джонс уставился куда-то в пространство, перед его глазами явно мелькали одному ему ведомые картины.

— Значит, вы неверно выбрали профессию, — заметила Джесс. — Мой брат — врач.

Она назвала благотворительную организацию, в которой трудился Саймон. В глазах Дэвида Джонса мелькнула искра интереса.

— Хотелось бы и мне работать, как ваш брат, — признался он. — Когда я бросил колледж, одно время подумывал податься туда, работать в странах третьего мира. Но… бытовые трудности не по мне. Вот почему я оказался здесь.

— Не навсегда же… Найдете для себя что-нибудь еще, — утешила его Джесс.

— Да, конечно. Отец постоянно намекает, что мне неплохо бы изучать юриспруденцию. Мать склоняется к тому, чтобы я стал священником. Ну а я сам? Меня моя здешняя работа вполне устраивает. Кстати, я ведь не только мету двор. Иногда и за стойкой помогаю, и грузчиком работаю, и продукты доставляю…

— У вас есть своя машина? — быстро спросила Джесс.

— Мотоцикл.

— Значит, продукты вы доставляете на нем?

Джонс ответил не сразу.

— Есть еще грузовичок, он казенный.

— Ясно… — Джесс задумалась. — У вас, случайно… нет фотографий ваших коллег, в том числе Евы?

Она чуть не спросила: «Вы не носите с собой ее фото?» Она не сомневалась в том, что парень бережно хранит моментальный снимок красивой девушки, сделанный скрытно, когда она не видела. Правда, вряд ли он признается…

— У нас есть рекламные буклеты, — неожиданно ответил Джонс. — Они в баре. Джейк Уэсткотт получил их из типографии пару недель назад. Для буклетов нас сняли всех вместе.

Рекламные буклеты! Наконец-то хоть в чем-то повезло.

— Тогда я спрошу его, — сказала Джесс и кивнула Джонсу. — Еще увидимся!

— Кто бы сомневался, — буркнул Джонс кисло и вернулся к своей метле.

Джесс увидела темно-красный внедорожник, заворачивающий на стоянку паба. Стоянка постепенно заполнялась машинами, когда Джесс парковала свою машину, здесь было почти пусто. Завсегдатаи съезжаются выпить кружечку в обед. Из внедорожника вылез крепко сбитый мужчина под пятьдесят, в типичной для загородных джентльменов одежде: вельветовые брюки, старый, но дорогой свитер поверх рубашки с галстуком. Голову его венчала довольно потрепанная кепка. Джесс невольно развеселилась. Вполне возможно, эту кепку носил еще его отец.

К сожалению, джентльмен заметил, что Джесс его разглядывает. Сдвинув кустистые брови, он решительно зашагал к ней.

— Какие проблемы? — отрывисто спросил он.

Пришлось в очередной раз доставать удостоверение.

Перед тем как вернуть ей документ, джентльмен в свитере и кепке долго и придирчиво его изучал.

— Значит, из полиции? Небось насчет пропавшей девчонки, что служила у Джейка?

— Простите, с кем имею честь? — вежливо поинтересовалась Джесс.

— Что? А! Марк Харпер. — Мужчина кивнул в сторону паба. — На водопой приехал, — кратко пояснил он.

Харпер? Где она уже слышала эту фамилию? Совсем недавно… Ах да! Пенни Говер на конюшне помогает Линдси Харпер!

— Нам сообщили, что одна из официанток этого паба пропала без вести, — как можно небрежнее произнесла Джесс. — Вы имеете в виду именно ее?

— Ну да. Старине Джейку их выкрутасы порядком надоели, и я нисколько не удивляюсь. Я ему тысячу раз говорил: если уж принимаешь на работу молодых иностранок, жди неприятностей. Ну да, они все как одна хорошенькие и трудолюбивые, этого у них не отнимешь. Шустрые, проворные… Клиентам это нравится. Но ведь они неизвестно кто, я всегда говорю это Джейку. Мы ничего не знаем об их прошлом. Приходится принимать на веру все, что они рассказывают о себе, а они такого навыдумывают! Видите, оказалось, что я прав!

— В разговоре с Уэсткоттом вы имели в виду конкретно ту девушку? — спросила Джесс.

— Нет, я имел в виду их всех.

— Но с ней вы знакомы?

На сей раз Харпер ответил не сразу. Он пристально посмотрел на Джесс и, прежде чем ответить, раздраженно выдохнул:

— Ни с кем из них я не знаком. Они наливают мне пиво, вот и все.

— Помните, как звали ту, что пропала?

— Нет! Хотя погодите-ка… Джейк называл ее Евой.

— Вам не приходилось разговаривать с Евой в баре? Вы не спрашивали, как ей здесь нравится и все такое?

— С чего бы мне ее расспрашивать? — Харпер делался все более воинственным. — Они приходят и уходят. Что толку спрашивать, нравится им у нас или нет? Джейку очень повезет, если она вернется. Наверное, заедет за вещами или за остатком жалованья.

А ведь в его последних словах есть толк! Если Еве задолжали, она обязательно заедет за деньгами. Правда, то, что она вернется, маловероятно. Джесс вспомнила перекошенное в предсмертной судороге лицо девушки из коровника.

— Вы можете описать внешность Евы?

— Чтоб мне провалиться! Конечно нет! — Харпер повысил голос, теперь его было слышно во всей округе. — Для меня они все на одно лицо! Да почему вы меня спрашиваете? Подумаешь, сбежала какая-то потаскушка!

— Почему вы называете ее потаскушкой? — резко спросила Джесс.