Рот коричневой женщины приоткрылся, из глаза выкатилась слеза.

– Вы ищете свою дочь, правильно? – продолжала расспрашивать их Сандра.

– Правильно, – ответил мужчина. – Мы потеряли нашу девочку очень давно.

– Мы были так молоды, – добавила его жена. – У нас совсем не было средств, чтобы обеспечить ей жизнь. Ещё до того, как она родилась, мы решили, что откажемся от неё. Но потом, когда увидели, как она улыбается… – Она взглянула на своего мужа, тот кивнул, как бы разрешив продолжать. – Мы отчаянно старались оставить её себе, мы хотели дать ей всё, сделать её нашей маленькой принцессой, но всё было бесполезно. Мы уже отказались от неё при помощи нашего верного друга… Все эти годы мы каждый день вспоминаем о ней. Мы очень надеемся, что с ней всё хорошо. И мы очень хотим, чтобы она… мы хотим вернуть её.

– Мы всегда хотели вернуть её, – сказал коричневый мужчина, когда его жена замолчала. – Мы упорно трудились, чтобы заработать и наконец обеспечить ей ту жизнь, которую она заслуживает…

По залу волной прокатился ропот. Люди спрашивали друг друга: а вдруг это всё – часть представления? Это не было похоже ни на что из того, что они видели раньше.

Сандра внимательно смотрела в лица зрителей, точно пыталась угадать их воспоминания. Затем она прижала указательный палец к центру своего лба и, закрыв глаза, обратилась к коричневой паре:

– Назовите ваши имена… пожалуйста.

Женщина нерешительно заговорила, постоянно поглядывая на своего мужа.

– Пэмми и Боб Варалика. Мы… Мы ехали полтора часа специально чтобы увидеть вас, мадам Эсмеральда.

– Вы знаете, где наша девочка? – спросил мужчина. Нотки отчаяния читались в его голосе.

– Я… Я верю в то, что делаю, – нервно заикаясь, проговорила Сандра. – Ваша дочь… ваша дочь на самом деле… – Сандра едва выговаривала слова. – Она здесь.

– Здесь? – удивлённо повторили коричневые.

И тут Сандра посмотрела на Волшебных неудачников, глазами ища Лейлу. Девочка всё поняла.

– Вашу дочь звали Лейла? – спросила Сандра, не отводя взгляда от неё.

Пол, казалось, ушёл у неё из-под ног. Она почувствовала, как Ридли схватила её за запястье.

Варалики оба побледнели. Пэмми вся как будто обмякла, Боб прижал её к себе, пытаясь удержать на ногах.

– Верно, – ответил он Сандре. – Точно так же, как и ту девочку, которая выступала перед вами. Вы думаете… Она… Не может быть…

Он перехватил взгляд Сандры и проследил за ним. Зрители взволнованно забормотали.

Сандра печально протянула Лейле руку. Пальцы её дрожали.

– Моя дорогая Лейла, – едва слышно проговорила она. – Пойди, поздоровайся с родителями.

Лейла не могла сделать ни шагу. Картер и Тео помогли ей подняться на сцену, Зрители неловко захлопали. Казалось, они смущены не меньше неё.

Лейла заметила, как другой мистер Вернон протискивается к ней сквозь ряды. Он выглядел таким потрясённым и потерянным, каким она его ещё никогда раньше не видела. В таком состоянии он не сможет ничего приготовить, чтобы успокоиться и расслабиться сегодня вечером.

– Дорогие зрители! – прокричала Сандра. – Мне было очень приятно ваше внимание сегодня, но сейчас мы должны позволить этой семье побыть наедине. Пожалуйста, примите это к сведению.

И тяжёлый бархатный занавес упал откуда-то сверху, закрывая происходящее на сцене от взглядов публики. Аплодисменты стихли, слышались только разговоры выходящих из зала людей. Тысяча голосов слились в единый гул. Внезапно Лейлу осенило: эта новость разлетится сегодня по городу быстрее, чем она успела бы открыть замок.

Коричневые люди стояли рядом с Сандрой, которая протянула руки ей навстречу. Она, оказавшись без поддержки Картера и Тео, буквально упала в её объятия.

– Это чудо, – сказала Сандра, обнимая девочку. – Твои родители. Твои настоящие родители наконец-то нашлись.

Лейла не отвечала ей. Она знала, кто её настоящие родители. И их не было в этом зале. Не надо быть никаким экстрасенсом или гадалкой, чтобы понять это. Картер и Тео отступили к лестнице, но Лейла хотела, чтобы они, наоборот, были рядом с ней. Необъяснимый страх лишал её разума. Хорошо, что занавес опущен и никто на них не смотрит. Работники сцены разошлись, делая вид, будто не следят за происходящим.

Сандра начала знакомство. Варалики смотрели на Лейлу, точно она сказочный единорог, а не обычная девочка. Глаза их были полны слёз, а рты раскрыты от удивления. Девочке было физически трудно даже взглянуть на них. Когда-то давно она зареклась интересоваться своим прошлым. И вот сейчас пришлось вернуться в то забытое состояние.

Взрослые что-то говорили ей, о чём-то спрашивали, но она как будто не слышала ничего, кроме ударов своего сердца. Она пока не знала, что думать, что делать. То состояние, когда дверь шкафа запирается, шнурки, которыми девчонки в доме матушки Маргарет связали её запястья, врезаются в кожу. Она снова одна в запертом шкафу. Нужно бежать. Нужно защищаться. Убегать-то она уже умеет, а вот исчезать – пока нет.

Вдруг знакомый голос раздался откуда-то сзади и сверху:

– Лейла!

От тяжёлых шагов другого Вернона сотрясалась сцена. Его тёплые руки обняли её, защитив от этих неприятных людей.

– Кто вы? – спросил он грозно.

– Я профессор, – тут же ответила миссис Варалика.

– А я банкир, – ответил её муж, а затем, повернувшись к Лейле, сказал: – А это, мы надеемся, наша дочь. Ты же родилась двенадцатого февраля?

– Ты не должна отвечать на их вопросы, Лейла, – заметил Вернон, оборачиваясь к ней и смотря прямо в глаза. – Конечно, ты можешь ответить, если хочешь, но всё равно не обязана. Скажи мне, что решишь, я всегда на твоей стороне. – Он ободряюще пожал её руку.

– Да, – наконец, спустя довольно долгое время, кивнула она, – это день моего рождения. По крайней мере, так было написано на листочке, который нашла матушка Маргарет в моей колыбели.

Глаза у коричневых снова были на мокром месте.

– А скажи, – спросила миссис Варалика, – у тебя на лодыжке, на внутренней стороне, есть родинки, которые похожи на глаза совы?

По спине Лейлы пробежали мурашки. Она подняла штанину и показала коричневой даме лодыжку.

– Это она, – прошептала та. – Это наша дочь. Я не могу поверить!

– И я тоже, – прорычал другой мистер Вернон и взглянул вначале на Сандру, потом на коричневую парочку. – Не хочу показаться грубым, однако вы должны понять, что сейчас тяжёлый момент. На самом деле эта девочка и моя дочь, ну, в некотором роде…