— Княгиня, и все же, лекарь рекомендовал съесть все, — сложив руки на груди и выжидательно вскинув бровь, повторил князь. А в меня, просто, больше не помещалось.

— Компромисс? — устав ковырять остатки завтрака, попробовала найти выход я. Ложка неприятно звякнула о край керамической чаши, заставив скривиться.

— Попробуйте, — кивнул мужчина, делая приглашающий жест рукой.

— Сейчас, я, и правда, больше не могу съесть ни единого кусочка. Но если это имеет такое большое значение…

— По словам лекаря Назира, это основа вашего здоровья и благополучия в дальнейшем.

— Так вот, я обещаюсь перекусить в дороге. Чуть позже.

— Вы до такой степени сыты? — примирительно уточнил командующий

— Еще не до тошноты, но уже близко, — честно призналась.

— Что ж, тогда сделаем так, как вы хотите, — подавая руку, принял решение мужчина.

Меня немного удивляло подобное отношение. Одно дело, когда я сама жила в поместье, но все было совсем иначе в первый год моего замужества. Ни одно решение, принятое первым супругом, не могло обсуждаться или оспариваться. Здесь же, меня не просто выслушали, снисходительно кивая, но и согласились.

— Что-то не так? — набрасывая, мне, плащ на плечи, уточнил Мадис, видя мое хмурое, сосредоточенное лицо. Задумавшись, стоит ли делиться собственными мыслями и сомнениями с мужем, внимательно посмотрела на князя. Наше, пусть и короткое, общение, показало, что у командующего несколько иной взгляд на семейные отношения, не знакомый мне. Но в то же время, он внушал к себе достаточное доверие и уважение, чтобы было можно промолчать.

— Да. Вы меня удивляете, — тихо ответила я, под руку с супругом спускаясь по лестнице. Шли мы не быстро, и это позволяло лучше сформулировать мысль. — Обычно, для мужчин женское мнение не имеет особого веса.

— Но вы не просто женщина, — снисходительно усмехнулся Мадис. — Вы — моя княгиня. Не имей ваше мнение для меня веса, я бы так не настаивал на нашей свадьбе. Вы достаточно продемонстрировали свою разумность и способность, верно, принимать решения, чтобы я в них сомневался, не имея на то основания.

— Примите дар от его высочества, наследного принца Ола Сайгорского, — мы только вышли в центральный зал, как перед нами замер мужчина, одетый в строгую форму придворного.

— Какое интересное утро у нас выходит, — усмехнулся князь, помогая мне опуститься на колени, на небольшую подушечку, и занимая место рядом. Видно, посыльный от принца ждал нас уже довольно долго.

— Княгиня ЛизабетХаррет- терпелива и умна, талантлива и благородна. За помощь и поддержание спокойствия ее высочества, принцессы Вивьен, наследный принц жалует княгине эти дары. Примите, — в мои вытянутые ладони опустилась увесистая шкатулка, а Шивин, и второй служанке, которую я раньше не видела, передали несколько мер ткани.

— Благодарю его высочество, — склонив голову, смущенно отозвалась я.

— Думаю, это означает, что первая брачная ночь, у их высочеств, прошла вполне успешно, и Ол оценил исполнение тобой обязанностей дуэньи по достоинству.

— Все равно не понимаю. Утренние дары обычно дарит супруг новобрачной, но никак не компаньонке.

— Знаешь, какая самая большая сложность в общении с невинными девицами? — Двигаясь в сторону приготовленной для меня повозки, спросил князь.

— Неопытность? — предположила я.

— Страх. Так что, в королевской семье Сайгоы предусмотрены утренние дары не только для невесты. В нашей истории был даже случай, когда дуэнью на утро после свадьбы высекли плетьми.

— Какой ужас! — воскликнула я, останавливаясь от удивления. Живое воображение тут же нарисовало страшную картину, в которой, над моей головой стоит принц, замахиваясь длинным кнутом.

— Может быть. Но и последствия у ее действия были весьма серьезны. После первой ночи отношения между супругами испортились настолько, что их больше и не удалось наладить. После рождения наследника, принцесса воспользовалась своим правом, и переехала в Небесные чертоги, не смотря на суровые условия жизни.

— Небесные чертоги? Не туда ли направили нашу Олив?

— Именно. Если вам будет интересно, я расскажу подробнее об этом месте, но не сейчас. Пора отправляться.

Забравшись в повозку в сопровождении обеих служанок, я задумчиво крутила в руках шкатулку-подарок. Оказывается, одно неверно сказанное слово такой незначительной, с виду, фигуры, могло оказать влияние на судьбу целой страны.

— Как тебя зовут? — рассматривать содержимое шкатулки в присутствии новой служанки я не стала.

— Тахира, госпожа, — склонила голову женщина. У нее были довольно грубые черты лица, но внимательный и цепкий взгляд.

— Давно служишь у князя?

— Половину моей жизни. Хозяин доверяет мне, — с достоинством ответила служанка.

— Это хорошо. Расскажи мне о нем и о том месте, куда мы направляемся. — Лучше было подготовиться заранее и хоть немного выяснить о своем новом доме.

— Ультстраллинга — небольшая крепость в горах. Рядом стоит деревня. Земли достались князю в наследство от отца, но он бывает там не часто. Последние годы он больше в походах проводил.

— Кто смотрит за замком в отсутствие хозяина? Матушка князя?

— Нет. Старшая госпожа вышла замуж повторно и живет с супругом в столице. Обычно в замке находится несколько слуг, для поддержания порядка. Пару недель назад хозяин отправил свою кормилицу с людьми готовить комнаты к вашему приезду.

— Чем живут те земли? Какое земледелие? Какие ремесла?

— С земледелием туго, только для себя и хватает. Мало плодородных почв. Горы, что с них взять? Зато есть мастерская белой керамики. Сейчас, из-за войны, дела там не сильно идут, как я слышала, но еще лет десять назад чаши и блюда идут, как я слышала, но еще лет десять назад чаши и блюда из Ультстраллинга закупал большими партиями Дворец.

— Такая хорошая керамика?

— Материал хороший. И мастера с руками. Керамику с клеймом в виде трех звезд в истории первый раз упомянули почти пятьсот лет назад.

— Три звезды? — я удивленно вскинула взгляд на служанку, отвлекаясь от изучения вышивки на своем плаще. — Они стоят полукругом, а центральная чуть крупнее. Так?

— Все верно. Вам знакома рабата наших мастеров? — посветлела лицом женщина.

— Да, в доме моего отца был сервиз со сложной глазурью. Она мне казалась цвета закатного неба, такая, нежно-розовая, с переливом. Эту посуду подавали только по праздникам. В наборе была одна чашка, чуть другой формы. Все были высокие, как кубки, а одна меленькая и пузатая, — я даже улыбнулась, прикрыв глаза. Воспоминания были теплыми и приятными, словно я опять вернулась в детство, в родительский дом, полный любви и заботы. — Мне всегда хотелось пить только из нее, но сервиз запирали в сундуке, и я только пару раз в год могла насладиться и выпить чаю из этой чашки.