litbaza книги онлайнКлассикаДвор. Баян и яблоко - Анна Александровна Караваева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 102
Перейти на страницу:
начал вспоминать некоторые боевые случаи, в которых Баюков участвовал вместе с ним. Вспомнил, как повелось в их части «за счет Деникина» пополнять боеприпасы, как несколько таких лихих вылазок было подготовлено и выполнено при самом горячем участии Степана Баюкова.

— Помнишь, Степан Андреич, как в ту ночь белогвардейский пулемет притащили?

— А как мы целый продовольственный обоз, товарищ командир роты, от белых прямо из-под носа увели?

Оба опять расхохотались. Хорошее настроение у обоих держалось весь вечер, пока в низенькой, но довольно просторной и чистой избе Финогена шло собрание членов тоза. После собрания все долго не расходились, еще хотелось поговорить о будущем. Располагало к разговору и веселое лицо Жерехова — он был удовлетворен проверкой, которая показала, что подготовка к переходу на товарищеское земледелие ведется всерьез. Хотя Жерехов прямо не хвалил Баюкова, но всем было ясно, что он доволен им. Недаром несколько раз он называл Степана то «ваш ближайший руководитель», то «ваш наверняка будущий председатель».

Баюков чувствовал себя в этот вечер так, будто не потемневший от времени дощатый потолок Финогеновой избы нависал над его головой, а бескрайное и бездонное небо простиралось над ним, озаряя своим сиянием землю. Эта с детства знакомая земля с ее вековечными межами и узкими, как домотканный холст, полосками теперь представлялась Баюкову сплошным зеленым ковром озимых всходов — первого посева сообща, товариществом. Он видел на знакомых лицах оживление, такое же обновленное, как и земля, в котором читалось светлое, как солнечный луч, нетерпеливое ожидание перемен. Он видел обращенные к нему доверчиво-ласковые и одобрительные взгляды своих односельчан. И радость сознания, что он трудился для них, словно пела в нем, расширяя грудь. Он совершенно забыл о дворовой своей распре, о Марине, о Корзуниных, как будто всего этого и не бывало никогда.

Уже совсем стемнело. Желтоватое блюдечко луны то скрывалось за дымчато-белыми тучками, то скользило в просветах между ними. Редкие звезды, как крупинки соли, теплились на тучевом небе, предвещающем дождь. Но Степану Баюкову это небо казалось полным лунного света, оттого что светло и уверенно было у него на душе. Беседующие расположились как пришлось: кто на завалинке, кто на скамье у ворот, кто на длинных бревнах, раскатанных для просушки Финогеном на полянке перед избой.

Лиц не было видно в темноте, только рыже-красные вспышки самокруток временами освещали то чью-то бороду, то кончик носа, то оживленно поблескивающие глаза. Но Баюкову казалось, что все эти знакомые лица видны ему, и каждое с тем особенным выражением, которое отражало собой большие мысли и надежды, владевшие людьми в этот вечер.

Попыхивая самокруткой, Демид говорил Жерехову: — Вот теперь сами видите, Николай Петрович, как охота народу к хорошей жизни подняться. Но, скажу напрямик, охота бы также скорее своими глазами видеть, как дело вперед подвигается.

— Я понимаю, товарищ Кувшинов, — отвечал сидящий рядом Жерехов, в голосе которого Баюкову послышалась улыбка. — Вам, уважаемые члены тоза, охота на свои будущие пашни поглядеть? А?

— Угада-ал! — довольно протянул Демид. — Нас Степан Баюков так на это дело разохотил, что уж не терпится… скорей бы своими глазами увидеть, своими руками пощупать!

— Понимаю, понимаю, — уже засмеялся Жерехов. — Вам охота скорее замлеустроителей у себя в гостях видеть… В начале августа… а это уже скоро… землеустроители будут у вас.

— Ждать будем… во как! — весело выкрикнул дребезжащий тенорок Финогена.

— Уж как встретим-то! Пусть только приедут в срок! — подхватили оживленные голоса.

— Чтобы, значит, отсеяться нам по-людски, ко времени, как следует быть! — торжественно подчеркнул Демид.

— Да, да! Говорю же вам: как обещано, так и будет! — громко подтвердил Жерехов. — В первых числах августа землеустроители будут здесь…

Потом Жерехов заговорил о том, что члены товарищества должны во всем подавать пример, как «люди организованные и сознательные».

— И во дворах у вас, уважаемые, всюду должны быть чистота и порядок, и скот должен содержаться культурно, чтобы, например, были не коровенки, а коровы…

— У нас такой любитель уже есть! — задористо выкрикнул Финоген.

— Какой такой любитель? — не понял Жерехов.

— Да насчет улучшения породы скота… коровы, к примеру… Вот Степан Баюков уже не первый месяц свою коровку улучшает — и дело выходит, по-моему… Моя сродственница, что у него домовницей, сильно хвалит это, говорит: важный, мол, опыт… — начал объяснять Финоген.

— Ну-ка, ну-ка? — оживился Жерехов. — Это очень интересно, товарищи. Ты что же, Степан Андреич, мне, однополчанину, о таком опыте не хочешь рассказать?

— Да что вы… Я как-то не додумался… — бормотал счастливый Степан.

— Нет уж, брат, придется тебе показать этот твой опыт… уж наверно в нем есть немало полезного для других. Я на днях специально заеду к тебе… Ладно, а?

— Пожалуйста, Николай Петрович, рад буду…

Жерехов заехал к Баюкову через неделю, дома была одна Липа. Вначале девушка стеснялась, но Жерехов умел быстро знакомиться с людьми — и Липа поняла: этому белобрысому долговязому человеку с живыми карими глазами можно все рассказать.

Липа рассказала, как Баюков посвятил ее в свои планы «сельскохозяйственной пропаганды» на примере своего двора, как со временем мечтал показать своим односельчанам, как он называл, «живой урок культурного ведения животноводства».

Руководствуясь новыми знаниями по животноводству, приобретенными в сельскохозяйственном кружке, еще в Красной Армии, Баюков задумал «преобразовать» свою Топтуху: из «совсем средненькой коровки, путем правильного режима питания и ухода, сделать хорошую, многомолочную корову». Липе это намерение понравилось, и она стала деятельно и точно проводить «курс преобразований». Вначале девушку немного смешила привычка Баюкова выражаться по-книжному, да еще с оттенком наивной важности, будто у него во дворе происходило нечто совершенно необычное. Потом она привыкла к этому иногда приподнятому тону и объясняла его по-своему: «Это он увлекается новыми знаниями, что ему Красная Армия дала… Да ведь и в самом деле таких новшеств, какие он у себя завел, еще ни у кого на селе нету… А кроме того, он себя пропагандистом считает… и ведь, право, все новое и полезное в народе пропагандирует». Так и решила она помогать Баюкову.

Когда братья Баюковы приехали с пашни домой, Жерехов уже все знал.

— Что ж, товарищ Баюков, полезную штуку ты задумал. Твой «живой урок», как ты мечтаешь, дело нужное и полезное.

— Значит, вы и записи на каждый день видели? — спросил довольный Степан.

— Все прочел и все осмотрел… и вижу: дело идет как нужно, чтобы передать опыт другим… Ведь много есть у нас в деревне всякого бескультурья и отсталых привычек… А как бороться со всякого рода пережитками прошлого? Прежде всего личным примером…

— Уж того, что Степа придумал, еще

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 102
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?