В. Н. Татищев говорит о том, что Мстиславу пришлось сражаться в лесу и штурмовать засеку, которую соорудили местные жители. Поход не был легкой прогулкой с целью сбора трофеев. Но, с другой стороны, мы опять видим бессистемность русской политики в Прибалтике, которая со временем вообще потеряет всякий смысл и превратится в череду походов, лишенных единой стратегической цели.

* * *

Как князь Мстислав Мстиславич полностью устраивал новгородскую вольницу. Ему тоже нравилось княжить на берегах Волхова, а два удачных похода в Прибалтику настраивали на оптимистический лад. Это было взаимовыгодное сотрудничество, однако когда в Южной Руси закипела новая междоусобица, Мстислав не смог усидеть на месте. Согласно Новгородской I летописи, «прислаша внуци Ростиславли» к Мстиславу Мстиславичу посольство. Внуки Ростислава – это смоленский князь Мстислав Романович, по прозвищу Старый, со своими родственниками. Мстислав Удатный также приходился внуком Ростиславу Мстиславичу и соответственно был Мстиславу Романовичу двоюродным братом. Поэтому он посланцев внимательно выслушал.

Смоленские родственники просили Мстислава Удатного прийти им на помощь в борьбе против киевского князя Всеволода Чермного, из рода черниговских Ольговичей. Мстислава Мстиславича долго уговаривать не пришлось, поскольку перед ним появилась перспектива добыть себе новую славу. Позвенеть мечами дружинников по вражеским шеломам. А заодно постоять за очередную «правду». В этот раз под «правдой» подразумевалась помощь смоленским родственникам. Недаром те обратились к новгородскому князю со словами: «се не творить нам Всеволод Святославиць части в Русьскои земли; а поиди, поищем своеи отцины» (Новгородская I летопись старшего извода).

Переговорив с посадником и тысяцким, Мстислав заручился их поддержкой, после чего велел собирать вече. Объяснив новгородцам ситуацию, князь встретил с их стороны полное понимание. Помочь в беде родичам – дело святое, и новгородские полки выступили на помощь Смоленску. Спустившись вниз по Днепру, новгородцы стали разорять черниговские земли, захватив города Речицу и Олжичи. Там, где Припять впадает в Днепр, войско Мстислава Удатного соединилось с полками Мстислава Романовича, и объединенная рать выступила на Киев. Решающий бой произошел под Вышгородом. Всеволод Чермный потерпел сокрушительное поражение, убежал в столицу, забрал оттуда семью и укрылся в Чернигове. Союзники вступили в Киев, где посадили на златой стол Мстислава Романовича. Правда, Воскресенская летопись сообщает о том, что в древней столице стал княжить совершенно другой человек, троюродный брат смоленских Ростиславичей: «И седе в Киеве Ингварь Ярославичь, а Мстислав Романовичь в Вышгороде» (Воскресенская летопись, т. 7, с. 118). Удивительно, но Ингварь вновь оказался на златом киевском столе. Сначала ему в этом посодействовал Роман Галицкий, а теперь Ростиславичи. По большому счету, прав у Ингваря на Киев было больше, чем у Мстислава Старого, поскольку его дедом был Изяслав Мстиславич, старший брат Ростислава Мстиславича, предка смоленских князей. Впрочем, и в этот раз княжение Ингваря долго не продлилось: не исключено, что он просто оставался приглядывать за Киевом до тех пор, пока его родственники ходили походом на Чернигов, добивать Всеволода Чермного. Но это – просто предположение, и не более.

Чернигов был осажден, а через двенадцать дней осады Всеволод капитулировал, поцеловав победителям крест на том, что отказывается от Киева. После этого союзное войско было распущенно и двоюродные братья разошлись по своим уделам: Мстислав Романович – в Киев, а Мстислав Удатный – в Новгород.

* * *

Казалось бы, теперь самое время успокоиться Мстиславу Мстиславичу, отдохнуть и просто насладиться заслуженной славой, но не тут-то было. Какое там! На этот раз князь решил окунуться в водоворот усобиц Юго-Западной Руси, благо, что повод для этого представился идеальный. Причем выпадал шанс скрестить мечи не только с русскими князьями, но и с иноземцами. А заодно в очередной раз постоять за «правду». Но обо всем по порядку.

После смерти Романа Галицкого в 1205 году Юго-Западная Русь погрузилась в пучину смут и усобиц. Воевали все против всех – князья против князей, бояре против бояр, князья против бояр и бояре против князей. Однажды дошло до того, что в Галиче стал княжить боярин. Невероятно, но факт. Это вызвало возмущение даже у соседей монархов, и польский князь Лешек Белый с негодованием заявил, что «не есть лепо боярину княжити в Галичи» (Ипатьевская летопись, с. 489).

Малолетние сыновья Романа, Даниил и Василько, были вынуждены бежать сначала в Венгрию к королю Андрашу, а затем – к правителю Кракова польскому князю Лешку. Тому самому, что убил их родителя. Но иного выхода не было. В родовой вотчине братьев Романовичей Владимире-Волынском, а также в Галиче при помощи местного боярства утвердились сыновья князя Игоря Святославича, героя бессмертного «Слова». Однако из Владимира-Волынского их изгнал белзский князь Александр, родственник Даниила и Василька. Но вместо того, чтобы передать родовой удел законным владельцам, сам стал княжить в городе. Владимир, Роман и Святослав Игоревичи закрепились в Галиче. Правда, в 1210 году местные бояре при помощи венгерских войск изгнали Игоревичей.

Братья не собирались сдаваться и в 1211 году отвоевали Галицкое княжество. Венгров прогнали, а супротивных бояр порубили. После этого Владимир стал княжить в Галиче, Святослав – в Перемышле, а Роман – в Звенигороде. Однако репрессии против местной знати им даром не прошли, поскольку крупные землевладельцы снова обратились за поддержкой к венгерскому королю. В итоге на столе в Галиче оказался малолетний Даниил Романович, а Святослав, Ростислав и Роман Игоревичи были повешены мстительными боярами: «были преданы на повешенье князья Игоревичи в месяце сентябре» (Галицко-Волынская летопись). Владимиру удалось убежать. Дело на Руси свершилось неслыханное, поскольку сразу три князя были казнены потерявшими страх боярами. Ведь одно дело – убить исподтишка, путем заговора, и совсем другое – организовать публичную казнь.

Казалось бы, узнав о таком подлом деле, русские князья должны были плечом к плечу выступить против убийц и жестоко покарать крамольников. Но ничего не произошло. Противоречия между княжескими кланами были настолько велики, что преступники остались безнаказанными. Борьбу с ними продолжили лишь сторонники малолетнего князя Даниила, законного наследника Романа Галицкого. Дело закончилось тем, что с помощью польских войск Даниилу удалось закрепиться во Владимире-Волынском, но Галич для него оказался потерян. Лешек Белый и король Андраш заключили договор, согласно которому польскому князю достался Перемышль, а малолетний венгерский принц Коломан стал княжить в Галиче.

Вскоре галицкие бояре, которые больше всего содействовали призванию венгров, неожиданно обнаружили, что все их договоренности с Андрашем оказались пустым звуком. Дело в том, что король пообещал представителям Галича, в случае призвания его сына на княжение, подумать над тем, чтобы Коломан принял православие. Понятно, что хитрец изначально лгал, поскольку даже и не думал о том, чтобы его сын сменил веру. Но русские выдали желаемое за действительное и пригласили Коломана в Галич. А дальше случилось то, что и должно было случиться. Вот что сообщает по этому поводу Воскресенская летопись: «Король Угорьскый посади сына своего в Галичи, а епископа и попы изгна из церкви, а свои попы приведе Латыньския на службу» (т. 7, с. 119).