Если при расчете учитывать события вчерашнего дня и возникшие в связи с ними проблемы, то Олег обнаружит взлом максимум послезавтра. Очень удачно, что предателя раскрыли так вовремя.

А завтра начнется загрузка нескольких кораблей, отправляющихся на очередное задание. Спрятавшись на одном из них, я смогу покинуть крейсер тихо, незаметно и без лишних проблем. Лишь бы все сложилось как надо.

Завершив операцию, вернула компьютер в «спящий» режим и, присев на кровать, стала просчитывать, как поступить, чтобы добраться до файлов Брендона. Он вчера был уверен, что помешать ему уже не смогут, даже зная правду. Почему предатель так в этом убежден? Что-то назревало, и я должна была любой ценой узнать, что же затеяли пираты.

Олег Рейх

Я сидел и смотрел на избитого Брендона. Не сказал бы, что от его пыток я получал удовольствие, но выбора не было. Я никогда не считал себя доверчивым человеком — и так обмануться в нем…

Мой друг оказался подлой тварью… бездумно, безжалостно убивающей людей. Все, что мы делали, потеряло свой смысл.

У этого гада был свой план, он многое предпринял, чтобы испортить наше дело, и вплотную подошел к реализации задуманного. И ничего нельзя предпринять, чтобы все вернуть обратно. Исправить! Хотя…

— Что смотришь? — скривился мужчина напротив меня, с его губ капала кровь. — Еще не понял, что не все люди подчиняются тебе?

— Без поводыря им грош цена. У моих людей он есть, а вот у твоих… — с намеком протянул я.

— Ненадолго, — рыкнул Брендон. — Ты — слепец! Не знаешь даже, кого пригрел на груди.

— Тебе всегда не нравилась Ася, — хмыкнул я.

— Потому что у нас с ней очень много общего. Вот она-то могла подпортить мои планы. Но не сейчас.

Я кивнул близнецам, и они выволокли предателя за дверь.

Кроме узкого круга людей, никто на корабле не знал о трениях среди командования. Раскол нам сейчас не нужен.

— Что ты думаешь делать? — тихо спросил Игнат.

— Завтра попробуем выпытать то немногое, что он отказывается рассказывать, а потом его надо убить.

Друг сжал мое плечо:

— Ты же знаешь, что он врет.

Вот уж в ком в ком, а в моей женщине я не сомневался. Мне требовались данные из Академии, тогда я лично убью Руденко, и мы с Асей заживем по-новому.

— Угу. Меня другое беспокоит.

— Пора?

— Да, начинай готовить корабли к погрузке. Но строго контролируй, чтобы все шло согласно нашему плану.

— Как же без сыворотки?

— Никак, у меня другой план. Всех, кто остался мне предан, я спасу. Но вот светлого будущего уже не получится.

Кивнув, Игнат вышел прочь, а я пошел к любимой женщине. Главе тоже нужна отдушина.

Айсира Руденко

Пробыв весь день на грузовой палубе и присмотрев себе отличное местечко, чтобы покинуть корабль, я выполнила все свои служебные обязанности и вечером вернулась в каюту. За столом с задумчивым видом сидел Олег.

Душа не ушла, а просто обрушилась в пятки. Он понял, что я вскрыла его компьютер? Тогда мне конец!

Подняв на меня взгляд, пират тепло улыбнулся. Во мне что-то екнуло, но я подавила все чувства. Вспомнив адмирала Рака, оживила до времени ушедшую ненависть.

— Что случилось?

— Неприятные известия о старом враге, — мрачно сказал Олег.

Я насторожилась. Не обо мне ли?

— Важные?

— Я еще не решил. В любом случае не бери в голову. Как у тебя прошел день?

Я пожала плечами, стараясь не выдать своих эмоций:

— Как обычно. Все те же обязанности, рутина. Мне кажется, у тебя дни проходят намного интереснее.

Олег невесело хмыкнул.

— Пойду освежусь, а потом — заставь меня забыть обо всем. — И горячо поцеловал в губы.

Чуть помедлив, я постаралась забыть про Рейха и ответила Олегу на поцелуй со всей страстью, желанием и жадностью соскучившегося тела.

— Мм… А может, не пойду.

— Вот еще. Я с грязнулей не вожусь, — хмыкнула ему.

Еще раз чмокнув меня, пират ушел, а я, взяв его информационный браслет, вошла в малый компьютер и вытащила оттуда все сведения Брендона.

Спасло меня чудо: я едва успела положить браслет обратно в карман куртки, когда Олег вернулся в каюту.

Обхватив руками и оторвав от пола, мужчина повалил меня на постель, крепко сжал в объятиях.

— Мм… Сколько страсти…

— Хочу забыться, — жарко зашептал мне на ухо.

Резко перевернув его на спину и оседлав, склонилась над ним.

Смотря в родное лицо, теплые глаза, отбросила и забыла все, что узнала за последние два дня, решив в нашу последнюю ночь быть полностью с ним. Ведь скоро он умрет.

Наклонившись, страстно поцеловала, обхватив шею мужчины руками. Он перекатился, снова подмял под себя.

Мы любили друг друга и ласкали, как никогда раньше. Если наши чувства сравнивать со взрывом, то это однозначно был взрыв целой вселенной, после которого зарождается что-то новое.

Но последнее, скорее всего, не про нас.

Когда Олег уснул, я встала и, осторожно накинув халат, направилась в свою бывшую каюту, которая фактически все еще оставалось моей. В ней большой иллюминатор и хорошо думается, да и вряд ли в ночное время на меня там кто-то наткнется.

Расположившись на кровати, подсоединила чипы от компьютера к виску для ускоренного изучения файлов — специальные импланты имелись не только у главаря пиратов — потом, включив передачу данных, выбыла из реальности часа на два. Еще полчаса мне потребовалось, чтобы привести свои мысли в порядок, и только потом заметила, что по моим щекам текут слезы.

Опытный безопасник, оперативник, я, как маленькая девочка, вскочила и заметалась по каюте, сшибая на пол вещи, задыхаясь от ужаса и боли.

Тварь! Какая же он тварь! Я еще Рейха считала последним живодером, но это Брендон — холодный, жесткий, бездушный человек. Убийца. Ради грошей он убивал людей, посылал подчиненных на смерть.

Впрочем, все по порядку. Сначала были идея и группа отщепенцев, которые не получили своего счастливого шанса в жизни. Кто-то не закончил Академию, кто-то прошел другую школу жизни, но у всех друзей имелись неплохие знания, и они решили их применить.

Того же Олега за нарушение приказа отчислили из Академии вместе с Игнатом. Они были друзьями уже тогда.

Близнецы по состоянию здоровья не прошли в Академию, хотя предварительное образование получили в школе борьбы. Они не достигли желаемого и решили смошенничать. Их поймали, и теперь продолжить намеченный путь стало невозможно.