Да, в нужный момент он будет управлять моим телом, надеюсь, что я достаточно сильно зарядил его на это. Всё-таки госпожа Икэда была той ночью очень страстной. Учительница физкультуры больше мне не звонила. При встрече ничего не говорила, относилась как к обычному ученику, но иногда я чувствовал спиной её обжигающий взгляд.

Или же мне это просто казалось…

Киоси в окошко заглянул, посмотрел на нас с Норобу и смешно скорчил рожицу, мол, знаю-знаю, чем вы занимаетесь. Я показал ему кулак и мальчишку как ветром сдуло.

— Вставай, теперь сикигами в тебе, так что бояться нечего. Иди в бой смело! — сказал сэнсэй Норобу и, подумав, добавил. — Когда будет трудно, то вспомни одно: если ты сдашься, то легче не станет.

— Ну да, — кивнул я в ответ. — И если разбитую чашку склеить, то рано или поздно из неё всё равно начнет течь водичка. Вот не надо со мной разговаривать цитатами, да ещё и делать такое одухотворенное лицо, как будто только что сам придумал эту великую мудрость.

— Эх, Тень, нет в тебе философского романтизма. Вот мог бы спасибо сказать за учение, а ты… Нет, вот вернусь и буду лучше Киоси обучать. Он как чистый сосуд, в него можно положить многое.

— Сэнсэй, вот скажи честно — чему ты смог научить меня за это время? Лечению? Видению в темноте?

— Я… я… — было видно, что сэнсэй задохнулся от возмущения. — Да я научил тебя терпению и пониманию. Если бы не я, то где бы ты был сейчас? Что бы ты делал? И за это вся благодарность?

— Вообще-то я тебе подогнал прибыльное дельце…

— Я мог это сделать и без тебя! В общем, ты меня достал, мелкий неблагодарный пиздюк! Я ухожу! И неизвестно когда вернусь! А ты… А ты… А ты иди на хуй! А старший комиссар пусть бежит перед тобой и показывает дорогу!

Сэнсэй Норобу вскочил с коленей и перекинул сумку через плечо. Подготовленную сумку! Он гневной поступья направился к выходу, дыша негодованием и выдыхая ярость.

— Телефон-то возьмешь с собой? — примирительным тоном сказал я и протянул дешевенький мобильник.

— Конечно возьму. Если буду среди ночи просить вызвать гейш, то не вызывай. Мы посидим мужской компанией.

— Уже не сердишься? — на всякий случай спросил я.

— А чего на дурака-то сердиться? Я же отходчивый, — ехидно улыбнулся сэнсэй Норобу и чинно поклонился. — Киоси лучше оставь на улице. У нас не так много посуды осталось, чтобы его запускать в дом.

Я поклонился в ответ. Эх, если я мог хотя бы заглянуть через денек, то ни за что бы не отпустил старика. Но даром предвидения, как вы уже поняли, я не обладаю и вряд ли когда смогу им овладеть.

Проводив старика, я покормил Киоси, убрал очередную разбитую тарелку и разрешил ему сегодня заночевать в доме. Мальчишка скакал от радости, услышав, что спать будет не на свежем воздухе, а в благоухающем высушенными травами доме.

На следующий день я не ожидал ничего тревожного. Был спокоен и собран. Сосредоточен на завтрашнем бое. Девчонки словно почувствовали моё состояние и не стали ковырять мозг своими колкостями. Я спокойно учился, спокойно пообедал и завершил обучение. И ведь дернул меня черт размяться перед боем и отправиться в «Оммёдо кудо». Пошел бы домой, заварил бы рамён и как следует выспался…

Но нет!

Эх, как говаривал один знакомый наркоман: «Знал бы где попал — соломку бы раскидал».

Меня в спарринг позвала Кацуми. Сама подошла и пригласила. Без задней мысли, но я заметил, что её губы чуть поблескивали, как будто под легким налетом помады. Акира кивнул, соглашаясь с тем, что она потренирует моё оммёдо. Он знал, что завтра у меня будет «Чёрное кумитэ». Знал и старался не сильно напрягать перед боем. Для других же это оставалось тайной. Ни к чему людям знать мои маленькие секретики. Ни к чему!

— Я буду бить аккуратно, но больно, — пообещала Кацуми.

Ей бы ещё хрипотцу Анатолия Папанова из фильма «Бриллиантовая рука» — вот один в один было бы.

— Кацуми, я прошу — только не по лицу, — подыграл я ей.

Мы застыли друг напротив друга. Доспехи Духа окутали наши тела. Мудры на защиту были отточены, так что я не боялся получить сильных звездюлей.

— Ну что же, защитник, сейчас ты мне ответишь за все оскорбления! — выкрикнула Кацуми.

— Когда? Когда я тебя оскорблял?

— Когда защищал свою подруженьку Кимико! Готовься к боли.

Я видел на её губах улыбку. Она только изображала ярость?

Блин, вот не поймешь этих девчонок — когда они серьезно говорят, а когда дурачатся. Я выставил Земляной Щит и кивнул ей:

— Ну давай, покажи ярость мышки.

— Морской Ветер! — выкрикнула Кацуми и простерла руки ко мне, после выполнения семи мудр.

Из её открытых ладоней выплеснулась волна, которая в воздухе распалась на белую пену. Она обогнула Земляной Щит и снова соединилась в волну. Я только успел чуть прикрыться, когда водяной боксерской перчаткой меня звездануло по рукам.

Шлеп!

Я отлетел на добрых три метра и только стена остановила мой грустный полет. Упал на колени и потряс головой. Конечно, Доспех Духа принял на себя основной удар, но кое-что перепало и мне.

Одно ухо стало хуже слышать. В нем появился тот самый мерзкий звук наглого комара, которого угораздило залететь в темную комнату.

— Как же ты слаб, Изаму-кун! — насмешливо проговорила Кацуми. — Как же ты будешь защищать свою Кимико?

— Кацуми, перестань пороть чушь, а то я выйду из зала! — окрикнул я её.

— Да? И как же ты выйдешь? Ледяной Наст! — выкрикнула Кацуми.

Теперь по полу пробежалась ледяная дорожка. Я отпрыгнул в сторону, но дорожка неожиданно раздвоилась и один из языков метнулся в мою сторону. Я хотел было приземлиться на полушпагат, чтобы не касаться ледяной поверхности, но вовремя одумался — тогда пришлось бы прижиматься пахом ко льду.

Как только ледяной язык коснулся моих босых ног, так тут же во мгновение ока лед устремился вверх. Я оказался в ледяной ловушке, как будто имел глупость встать в ведро с водой и три часа стоять на морозе, чтобы прихватилось как следует.

— Эй! Мы так не договаривались! — выкрикнул я.

— Да? А как мы договаривались? — усмехнулась Кацуми, подходя ближе.

— Мы договаривались потренить моё оммёдо, а в итоге что? В итоге вот это вот… — я показал на скованные льдом ноги.

Холодно не было — Доспех Духа справлялся, но я не мог сделать и шага. Когда попытался, то едва не опрокинулся назад. От падения удержала только рука Кацуми, перехватившая за отворот доги.

— А знаешь, я могу всего тебя погрузить в ледяной панцирь. Будешь стоять тут как снежный рыцарь из сказки.

— Но я могу ещё и посопротивляться!

— Нет, не можешь, — покачала головой Кацуми. — Ты целиком и полностью в моих руках. И знаешь, только поцелуй сможет освободить тебя… Сказочный поцелуй…