– Культ Бездны и силён, и богат, и, разумеется, они использовали не только собственные, но и наёмные ресурсы, – императрица Ланабет внимательно смотрела на меня, словно чего-то ожидая.

– И? – я не понимала, каких признаний или выводов она от меня ждёт.

– Я думаю о цели этого чудовищного преступления. Культ Бездны убил императора – двоюродного брата моего мужа и трёх его сыновей прямо здесь, в этом самом дворце. Отца моего мужа, занявшего трон после племянника, тоже убил культ Бездны. Первая жена моего мужа была убита здесь во дворе. Потенциальных избранных для наследников убивали вместе с их семьями, чтобы не допустить продолжения рода Аран. Принцы Элоранарр и Линарэн до сих пор живы только благодаря счастливому стечению обстоятельств, потому что их тоже пытался уничтожить культ Бездны – здесь, во дворце. Десятилетиями культ Бездны преследует семью Аран. И каждый раз агенты Культа оказывались внутри дворца – как гости, верные подданные или служащие.

Я понимала, к чему она клонит, и выпалила:

– Моя семья верой и правдой служила роду Аран! Мы никогда…

– Семья Никсэ тоже служила роду Аран, но это не помешало последнему её прямому представителю Мэлару Никсэ организовать покушение на старших принцев.

Никсэ – знаменитый род менталистов, ничуть не менее знаменитый, чем Сирины… И об этом предательстве дедушка не рассказывал, я думала, Мэлар Никсэ, создатель ментального щита правителей принца Элоранарра, просто умер. Так вот почему принц Элоранарр терпеть не может менталистов: из-за этого предательства. Возможно, Мэлар Никсэ вмешивался в его сознание.

– А ведь до этого все Никсэ тоже служили верой и правдой, – продолжила императрица Ланабет, – и умирали за род Аран. Но последний из Никсэ, насколько мне известно, считал эту верность глупостью, а Аранских – недостойными жизни. И теперь ты – такой же последний представитель верного, но умирающего рода. И если Никсэ гибли на службе, которую выбирали по собственной воле, то Сирины были уничтожены лишь потому, что Риэль Сирин могла стать избранной наследного принца Линарэна. Весь род погиб всего лишь из-за такой вероятности. Это не достаточный повод для ненависти и мести не защитившему вас сюзерену?

– Чтобы дело Неспящих, уничтоживших мою семью ради удара по Аранским, было благополучно завершено? – зло спросила я. – Чтобы они добились своего?

Ланабет пожала плечами:

– Я не могу знать, кого ты больше винишь в случившемся, а обстоятельства твоего появления на службе слишком неоднозначны.

– Я просто хочу отомстить Неспящим, найти тех, кто выпотрошил мою семью, точно… скотину, и ради этого я не стану связываться с культом Бездны!

– Возможно, они предложили тебе головы Неспящих в обмен на помощь, шпионаж?

Мне захотелось выругаться всеми теми непристойными словами, которые я во время практик по проникновению в сознания нахваталась в разумах других существ, но я лишь стиснула зубы.

– Никто мне ничего такого не предлагал, – ответила я, холодея от дурного предчувствия. – Я пришёл, чтобы получить доступ к делу Неспящих, именно сейчас – потому что только сейчас оправился от случившегося. Это… – дыхание перехватило. – Мне было тяжело, очень тяжело. Я не знал, что делать, и мысль пойти на службу в ИСБ пришла не сразу.

– Почему именно секретарём главы службы? – Ланабет пристально вглядывалась в моё лицо.

– Это самый быстрый путь. Если бы я даже прошёл вступительные тесты на следователя, чтобы дослужиться до допуска к секретному делу, мне пришлось бы потратить много лет, а как помощник главы службы я сразу оказывался в более выгодном положении, получал покровительство принца и благодаря этому – допуск к информации.

Императрица Ланабет не двигалась.

– Я говорю правду, – громче повторила я. – Я просто хотел отомстить Неспящим. Я не могу нормально жить, пока они ходят по Эёрану, пока они могут творить, что хотят.

– Вероятно, это так, – кивнула императрица Ланабет. – Но ты должен понимать, что твоё блистательное исполнение поручения Элора выглядит подозрительно. И ты так и не сказал, где взял мундир. Поэтому придётся тебя задержать до выяснения всех обстоятельств.

Внутри всё сжалось. Камера для аристократов меня не пугала, но слишком долго пребывать в мужской форме не хотелось. И задержание почти гарантировало разоблачение. Вздохнув,я решила признаться:

– Императрица, пожалуйста, не сажайте меня в тюрьму.

– Почему?

Я снова вздохнула. Признаваться было тяжело, язык вдруг онемел, словно фраза, которую я собралась произнести, невыносимо тяжела для него.

– Я… на самом деле я Риэль Сирин. – Собственное имя показалось мне чужим, колючим, не подходящим мне. Отвратительным. Мне нужно было говорить, чтобы избавиться от этого гадостного ощущения, и я заговорила. – Мы с Халэнном поменялись местами ради праздника, потому что родители не хотели меня отпускать. Он переоделся мной, он погиб вместо меня и…

У меня опять перехватило дыхание.

– Странно, – императрица Ланабет приблизилась ко мне и потянула с запястья тонкую цепочку с голубым камнем.

– Что именно? – я сглотнула: она едва касалась меня, снимая амулеты, и стояла так близко, что я ощущала давление её многочисленных щитов.

– Неспящие охотились за потенциальными избранными, по крови они должны были почувствовать, что она не женская.

Я поймала её взгляд – задумчивый, но при этом сохранявший твёрдость.

– Хотите сказать, они до сих пор на меня охотятся?

– Думаю, в этом случае ты был… была бы уже мертва.

– Возможно, они не пробовали его кровь…

– Может быть, – императрица Ланабет продолжала освобождать меня от амулетов, и по ауре магии видела она их прекрасно, не спрячешь ни один. – Если учесть, что они даже надписей обычных не оставили.

– Они оставляли надписи?

– Да, писали кровью убитых название своего клана. И это закрытая информация.

Императрица Ланабет отложила на стол мой последний амулет в виде булавки и пристально меня осмотрела.

– Превратись, – приказала она.

Под сетью делать это было ещё неприятнее, чем на свободе. Суставы страшно крутило, а кости, казалось, треснут, но всё же я вернула женский облик, и одежда тут же стала невыносимо тесна в бёдрах и груди.

– Прояви магию, – велела императрица Ланабет.

Я позволила своей магии проступить поверх кожи, и императрица удовлетворённо кивнула.

– Теперь я, кажется, понимаю, как ты справилась с невыполнимым заданием Элора, и почему он этим фактом крайне горд и хочет оставить тебя при себе… кобель рыжий.

– Я его не очаровывала! Я заглушаю запах!

– А голос?

– Принц Элоранарр настолько не выносит эту нашу особенность, что мне при нём вовсе говорить не хочется! Он же подозрительный очень.