Я не удержалась, и чуть повернув голову, скосила взгляд, пытаясь рассмотреть эту колоритную парочку.

— Интересно, все же, чья она дочка или любовница? Попасть сюда сверх лимита… Это надо иметь весьма сильных покровителей. — Это было произнесено белобрысым Минигом нарочито громко, чтобы оценила вся группа.

Слова попали в благодатную почву. Начались переглядывания, но пока не перешептывания. А я подумала, что это неплохой способ разведать обстановку боем. И, развернувшись уже полностью, с милой улыбкой сообщила:

— Я дочь канцлера… — и после этих слов постлалась запомнить реакцию максимального числа адептов. Всех, конечно, было нереально, но…

Лицо белобрысого вытянулось. Его сосед, темноволосый обладатель серьги, как-то враз порастратил всю свою смуглость, обратившуюся серостью, кто-то из адептов вытаращился на меня, другие, наоборот, спешили отвести взгляд. Иные — закашлялись. В том числе и мой сосед. Во только увы, возмущения ни у кого я не заметила. А жаль. Вот что бы стоило настоящему отпрыску канцлера гневно сверкнуть очами на наглую самозванку. Ан нет. Жаль.

— … может быть, — через бесконечно длинную паузу добавила я. И глядя на то, как меняется выражение лиц у одногруппников, поняла: вот так и обзаводятся врагами. Легко, непринужденно. Всего-то парой слов. Причем даже приличных, не бранных, и не в чей-то конкретный адрес, а произнесенных в честь себя, любимой. Поэтом, поспешила ликвидировать последствия своей провокации, пока мне не вынесли коллективный приговор и не ринулись приводить его в исполнение, устроив вечеринку в стиле аутодафе, и добавила: — А может, я слегка вынесла стенку в аудитории, где шел экзамен, который принимала сама ректор, просто ударив по ней.

— Магией? — недоверчиво поинтересовался мой сосед.

— Интеллектом, — произнесла я тем тоном, который явно давал понять — это шутка.

— А про дочь канцлера — тоже шутка? — осторожно уточнил его сосед. И вот что интересно, спросил он, а ответа ждали с замиранием все. Точнее, почти все.

Краем глаза заметила, что у окна сидел один странный тип. Он смотрел на меня с таким выражением, словно я была неожиданно выскочившим на носу прыщом накануне свивания. И стоило его поскорее выдавить. И на предпоследней парте адепт тоже мрачно меня рассматривал, словно хозяин мясной лавки вегетарианца.

И еще двое в середине центрального ряда как-то активно переглядывались, то и дело кося на меня, словно уже заранее знали ответ…

Возможно, я кого-то еще не заметила, но хотя бы что-то… Тянуть больше было нельзя, потому пришлось сказать правду:

— Конечно, — я широко улыбнулась. — Хотя бы потому, что у него сын. Но ради выражения лиц этой сладкой парочки с галерки стоило назваться наследницей.

— Ах ты… — послышалось многообещающе от блондина.

— А у тебя парень есть? — вторил ему словоохотливый и неунывающий брюнет

— Есть, — охотно отозвалась я второму, напрочь проигнорировав первого. — Вас познакомить? Но предупреждаю, он не интересуется мальчиками…

— Зараза… — то ли возмущенно, то и восхищенно протянул брюнет с серьгой, которого так и тянуло окрестить пиратом.

— А про стенку — тоже розыгрыш? — меж тем подложил осторожно допытываться мой сосед, вклинившись с вопросом в мою язвительную перепалку с галеркой.

— Нет, — призналась со вздохом. — Стенку — это я.

— Ого, — уважительно протянул парень, словно этот случай с пробитой кладкой успел стать за пару дней чуть ли не легендой.

Правда, ничего больше он добавить не успел. Дверь с шумом распахнулась, явив нам преподавателя. Высокий, подтянутый, с настолько резкими чертами лица, что, казалось, о скулы и нос этого мужчины можно было порезаться, весь состоявший, казалось, из одних только костей, сухожилий и неразбавленной язвительности — вот таким оказался магистр Тронос.

От него веяло неприятностями. Причем как для умертвий, с коими имел дело этот некромант, так и нам, простым живым адептам, которым он преподавал магию Смерти.

Хотя, если учесть, как мне хотелось спать из-за того, что той ночью я вынужденно не сомкнула глаз, я сейчас больше походила на рабочий материал профессора Троноса, нежели на его студентку. И это не укрылось от бдительного ока преподавателя, который на очередном зевке, который я сцеживала в кулак, иронично заметил:

— Способы защиты от умертвий столь скучны, мисс?.. — он сделал выразительную паузу, намекая на то, что я должна представиться.

Вынужденно пришлось ответить:

— Николь Роук, — обреченно выдохнула я, уже понимая: опять вляпалась. Да что за проклятие такое у меня с этой академией: не успела поступить — и как начала учиться! Шпионажу, дедукции, маскировке… Нет чтобы чему-нибудь полезному! И, спеша сгладить впечатление от своего сонного вида, добавила: — А тема лекции весьма увлекательна!

— Настолько, что вы непрестанно зеваете?

— Это шок от новых знаний, — решила я пойти ва-банк и пояснила: — У меня рот от удивления постоянно открывается. А я его пытаюсь закрыть.

По аудитории прокатились сдержанные хмыканья. А преподаватель, наоборот, посмотрел на меня с оценивающим прищуром, словно до этого перед ним еще никто так нагло и абсурдно не пытался оправдаться.

— Боюсь представить, адептка Роук, как вас в таком случае поразит практикум. Как бы на нем не случился обморок в склепе, при поднятии нежити.

С галерки послышался характерный смешок. И даже не нужно было быть пифией, чтобы понять, за чьим авторством эти уничижительные звуки в мой адрес. Блондинчик, как пить дать!

И я не удержалась:

— Не стоит беспокоиться, профессор, если кто-то из адептов. — Я повернулась и выразительно показала взглядом на белобрысую принцесску. — Окажется без чувств, у меня с собой будут нюхательные соли, — «и дружеские подзатыльники» я не сказала. Но так явно намекнула интонацией, что сладкая парочка на задней парте все прекрасно поняла. И, кажется, не только она.

Когда я обернулась к профессору, то заметила, как на миг уголки губ грозного магистра некромантии вздрогнули, но голос Тронса был по-прежнему холодным и строгим:

— Что ж, адептка Роук, садитесь на место. За невнимательность на лекции — штрафная отработка в оранжерее. И постарайтесь впредь быть внимательнее, чтобы вам не пришлось провести практикум на какой-нибудь березе, встречая на суку рассвет и спасаясь от нежити, которую вы не сумели упокоить.

И едва я села за парту, то услышала тихий, едва различимый шепот соседа:

— Тебе повезло. Поговаривают, за гораздо меньшее Тронс заставлял провинившихся на его занятии неделю чистить стойла грифонов, — сообщил мне парень. — Ты ему явно чем-то понравилась…

— Или ему просто еще больше, чем я, не понравилась та сладкая парочка с последнего ряда. А что? Вдруг они отпрыски каких-нибудь знатных родов, что сильно досадили когда-то Тронсу. Или они не слишком внимательно слушали лекцию, но магистр просто не успел им сделать замечание: споткнулся о мою зевоту… Или… — Тут мое воображение спасовало. И я решила ограничиться этой версией.