— Он больше без разрешения не уйдет никуда.

— Ты не хочешь, чтобы у него была радиостанция?

— Если дали, то пусть будет. Забирать обратно — хуже нет. Сын обидится так, что разговаривать со мной месяц не будет. Характер еще тот.

— Твой сын.

Сахим вздохнул и согласился:

— Мой.

— Хороший у тебя сын, Карим. Учиться ему надо.

— Да знаю. Получится ли?

— Посмотрим. Буду настаивать.

— Плохо мне без него будет.

— Так он вернется. Впрочем, об этом говорить рано. Ладно, вы ступайте, у меня дела на посту. Ты уж, Карим, поласковей с ним.

— Разберемся. Пойдем, чертенок.

Отец с сыном двинулись по тропе.

Самолов вовремя вернулся на КНП. Спутниковая станция как раз сработала сигналом вызова, и сержант Паладин доложил:

— Комбат, товарищ старший лейтенант!

— Давай.

Связист передал ему трубку.

— Я тут прозондировал вопрос о возможности направления твоего Басмача для учебы в Россию, — сказал командир батальона. — Генерал-полковник Суровин, чего я не ожидал, позитивно отнесся к этому. Он обещал решить данный вопрос. Но чтобы впоследствии не было эксцессов с племенем муали, необходимо разрешение совета старейшин на отправку мальчишки в Россию.

— А финансовая сторона?

— Ты о чем? Да, иностранцы учатся у нас за немалые деньги, но граждан Сирии это не касается. Напротив, здесь развернута целая программа по привлечению их на учебу в Россию. Суворовское училище — это исключение. Все же парень несовершеннолетний. Но я уверен в том, что вопрос решится положительно. Ты с вождем поговори, пусть со старейшинами улаживает.

— Так точно, поговорю.

— Ответ придет не быстро, но как получу, сразу сообщу.

— Благодарю, товарищ полковник!

— Не за что.

Самолов развернул карту, присел на табурет у стола и заявил:

— Кстати, Юрий Владимирович, Басмач, парень этот, сегодня опять отличился.

— В чем?

— Он случайно слышал наш с вами разговор о выдвижении техники формирования Чали и с утра отправился на плато посмотреть, что там будет происходить.

— Ты посылал?

— Никак нет!

— Местные?

— Тоже нет. Сам пошел.

— Не слишком ли он самостоятелен?

— Есть такое. Но…

— Ладно, пошел, и что?

Самолов доложил о том, что видел Басмач на плато и в деревне Сахане.

— Наш пострел везде поспел! — воскликнул полковник. — Значит, Чали обманул центр по примирению и технику передислоцировал вместе с десантом?

— Так точно!

— Ладно, это еще как-то объяснимо. А зачем ему люди в Сахане?

— Не могу знать, Юрий Владимирович. Надо бы еще раз скрытно посмотреть плато и Сахану.

— Как скрытно, Саша? Беспилотник? Но его услышат и увидят. Если только запустить машинку вертолетного типа. У спецназа здесь есть эти самые коптеры. Кстати, они успешно использовались в случае атаки боевиками шестнадцати бойцов у Алеппо. Благодаря этим вертушкам были выявлены позиции систем залпового огня и минометной батареи. В общем, они здорово помогли. Я поговорю с командиром спецназа. Если аппараты у них в рабочем состоянии, то они нам помогут.

— Как я узнаю, будут работать коптеры или нет?

— Сообщу в любом случае. Но сегодня их ожидать не приходится.

— Товарищ полковник, если удастся запустить коптеры, то не мешало бы посмотреть как можно большую территорию вокруг поста и селения.

Комбат усмехнулся и спросил:

— А Ракку ты, старший лейтенант, посмотреть не хочешь?

— Какой смысл смотреть развалины, в которые превратили Эр-Ракку американцы и их союзники?

— Довольствуйся тем, что получишь, если такое вообще случится. Результаты переговоров с командиром спецназа сообщу при вечернем докладе. У меня все. Вопросы?

— Никак нет!

— Удачи!

— Взаимно!

Самолов бросил трубку связисту.

Паладин поймал ее и сказал укоризненно:

— Не надо так, командир. Вещь хрупкая, ударится о бетон, и не будет у нас спутниковой связи.

— Я тебя услышал. Теперь послушай ты меня. Сделай кофе.

— Так и обедать пора. Личный состав уже накормлен.

— А сколько времени? — Самолов посмотрел на часы. — Ого, пятнадцать ноль три. Да, кофе отставить. Связывайся с поваром, пусть принесет сюда еду для тебя. Я спущусь в столовую.

— Есть!

На вечернем докладе полковник Глухов сообщил Самолову, что командир группы спецназа готов применить свои новые штатные аппараты в интересах военной полиции.

— Таким образом, послезавтра, девятнадцатого августа, к тебе подъедут офицеры спецназа. Они и проведут воздушную разведку.

— Во сколько ждать их?

— Этого я не скажу, сам не знаю. Они могут подъехать до полудня или после, но в любом случае засветло. Ночью у коптеров надо будет менять видеокамеры, а это лишние хлопоты.

— Понял вас. Девятнадцатого числа встречаю спецназ.

— Не удивляйся, что офицеры будут в форме военной полиции. Причины этого ты и сам понимаешь.

— Да, товарищ полковник.

— Ну, давай смотри там!

— Смотрю!

Связь прекратилась.

В 9.30 19 августа к центральному посту охранения подъехали автомобиль «Тигр» и бронетранспортер. Самолов распорядился пропустить их во двор и сам вышел туда.

Из автомобиля вышел капитан в форме российской военной полиции.

Самолов, младший по званию, первым козырнул ему и представился:

— Капитан Валевич. Старший авианаводчик группы «Альфа». Можешь называть по званию или по имени — Анатолий. Давай на «ты», так проще, — проговорил визитер и осведомился: — Где можно поставить технику?

— За зданием. Там места хватит.

Валевич включил радиостанцию и приказал своим людям:

— Технику за здание! Тимнев, Ефремов и охранение — на выход! Маслак — в машине!

Из автомобиля и бронетранспортера вышли два офицера и шесть солдат. Все в форме военной полиции.

— Надо бойцов охранения покормить и определить куда-нибудь в здание. На улице жарко, — сказал капитан Самолову.

— А вы и ваши офицеры завтракать не будете?

— Мы позавтракали перед выездом, а обедать, надеюсь, будем на базе.