Она смотрела, как он приближается, и задавалась вопросом: боится ли она его? Нет, определенно нет. Так отчего же эта дрожь?

Исайя подошел, встал перед ней, склонил голову, заглянул в глаза, обдав горячим дыханием, подхватил на руки и понес к дому.

— Мои шишки! — крикнула она ему в ухо, когда он прошел мимо мешка.

Не отпуская ее, Исайя наклонился, подхватил мешок и бросил ей на колени.

Ни один мужчина никогда не держал и не носил ее на руках. Сердце молодой женщины учащенно забилось. Да к тому же щека Исайи оказалась так близко, что она разволновалась, у нее вдруг возникло желание поцеловать его.

— Собираетесь меня укусить, леди Скарсфелд? Знайте, я укушу вас в ответ.

Неужели он бы смог? Если да, то несильно. Интересно, было бы приятно чувствовать его губы на коже?

Фелиция уткнулась носом в его шею, но он лишь пробормотал что-то неразборчиво. Он глубоко вздохнул, его руки сильнее сжали талию Фелиции.

Гнев новоиспеченной виконтессы мгновенно утих. Вместо него появилось смелое и новое желание остаться навсегда в его объятиях. Разумеется, это не отменяло намерения украсить елку новыми шишками.

И она сделает это ради всех домочадцев Скарсфелда.

Глядя на дверь покоев супруги, Исайя размышлял, сможет ли когда-нибудь выспаться. Его брак оказался совсем не таким, как он представлял, возможно, раньше стоило тщательнее все обдумать. Он полагал, что жены всегда послушны и скромны, желают лишь поддерживать мужей, помогать им и угождать. Причина, скорее всего, в том, что он вел замкнутый образ жизни, единственными людьми в доме, способными ему возразить, были Абигейл и мисс Ширле. И вот теперь появилась Фелиция. Как вести себя с женщиной безрассудной и намеренно идущей на риск?

Он изначально сделал неправильный выбор. Ведь в момент их первой встречи она висела на дереве! Подвергала опасности не только себя, но и Абигейл.

Войти в покои будет непросто, иначе он непременно ворвался бы, разбудил Фелицию и объяснил, какое поведение считает приемлемым, а какое нет.

Однако воспоминания — не единственное, что его пугало. Фелиция могла лежать в постели в чем-то соблазнительно-прозрачном или вообще в костюме Евы. Исайя поспешил прогнать нежелательные мысли, сейчас необходимо сосредоточиться на поведении жены.

Вечером она вела себя возмутительно. Выходить на улицу с наступлением темноты безответственно, с ней могло случиться что-то плохое. Например, она могла подвернуть ногу, не иметь возможности двинуться с места, и никто бы ее не нашел, ведь она никому не сказала, куда отправилась. Последствия могли быть катастрофическими.

Однажды уже случалось нечто подобное. В тот вечер он нашел Абигейл только благодаря помощи Бога. С того дня минуло уже шесть лет, но он до сих пор отчетливо помнит каждую минуту.

Что бы тогда произошло, не реши он, внезапно, оторваться от счетов и посмотреть, как спит Абигейл. Он мог остаться в кабинете и не узнать, что она вышла из дома. Или, начав поиски, отправиться по дороге, а не к берегу озера. Тогда сестра не выжила бы. Прошли годы, и всякий раз, размышляя о том дне, он испытывал леденящий душу страх за ее жизнь. Этот страх — а вдруг что-то случится! — мучил его до сих пор.

Исайя страдал, но не знал, что делать, как справиться с призраками прошлого. К тому же настоящее добавляло проблем.

Фелиция определенно не самого лучшего мнения о нем. Еще бы, он грубо подхватил ее на руки и понес в дом. Ей наверняка было неведомо, что его реакция вызвана страхом, а не гневом. Ну что же, пусть лучше считает его монстром, ведь к этому, похоже, все привыкли. Поэтому он и сказал, что может ее укусить.

Будь у него возможность изменить вечер, он бы непременно это сделал, оставив нетронутым лишь момент, когда она уткнулась ему в шею холодным носом. Тогда он едва ее не уронил. Хорошо, что этого не случилось, иначе пришлось бы поднимать, склоняться к ней, лежащей на снежном ложе. Неизвестно, что бы тогда произошло, ведь в груди у него горело так сильно, что могло растопить весь снег в лесу. Нельзя отрицать, что их с женой влекло друг к другу, между ними явно зарождалось чувство.

До того как она решила водрузить елку в его гостиной, казалось, их отношения становятся дружескими. Исайю такое положение дел вполне устраивало. Он надеялся справиться с собой, унять жар, который вспыхивал в его теле всякий раз при появлении Фелиции, стоило ей приблизиться на расстояние нескольких шагов, стоило почувствовать ее аромат…

В следующую секунду Исайя вспомнил о елке. Она была внизу, но сейчас в нос ему ударил запах хвои. Для Фелиции определенно он был приятным и волнующим предвкушением праздника. И все потому, что она никогда не лежала под елкой, рыдая от горя.

В ту ночь, в детстве, он долго размышлял и пришел к выводу, что мама вышла из дома и потерялась, а теперь лежит в снегу и ждет, когда он ее найдет. Иного объяснения, по его мнению, быть не могло. Дверь заперта, значит, мама ушла. Может, услышала перезвон колокольчиков и решила встретить рождественского деда? Почему другие мысли не пришли ему в голову? Ему было семь лет. Он отправился искать маму и долго бродил вокруг особняка, проваливаясь в глубокий снег. Признав поражение, вернулся в дом и лег, свернувшись клубком, под елкой. Он не нашел маму, неужели она умерла. Ничто другое не могло заставить ее бросить сына. Через несколько часов, когда проснулись слуги и закипела работа, его нашли под деревом плачущим. Умыли, согрели, рассказали, что мама не умерла, ее забрал муж, пришел за ней уже поздно вечером.

Он был рад, что мама жива, однако новость его потрясла. Выходит, самый дорогой на свете человек больше его не любит. В тот же день дворецкий помог ему снять все игрушки и украшения с елки, упаковать в коробку и убрать на чердак. Вчера он увидел их впервые за много лет.

Исайе стало стыдно, что события далекого прошлого до сих пор терзают душу. Суровое выражение его лица помогало скрывать множество страхов: беспокойство из-за метели и снежной бури, боязнь войти в комнату матери, нежелание жить в одиночестве и одновременно стремление закрыть сердце для любви к женщине, которая поклялась оставаться с ним в горе и радости.

Он не в силах повлиять на погоду, не способен изгнать призраков в бывшей спальне матери, но ему под силу убрать предмет, который по сей день вызывает воспоминание о предательстве любимого человека.

Стараясь ни о чем больше не думать, Исайя сбежал по лестнице вниз.

Фелиция будет раздосадована. Она, похоже, обожает елку, украшенную всеми этими безделушками. Будет ли расстроена Абигейл? Едва ли, ведь у нее никогда раньше не было елки на Рождество. А если и будет, то однозначно меньше, чем он, если дерево останется в гостиной.

С его стороны было слабостью даже не попытаться смириться. Он понимал, но все же готов был действовать. Ничего, им будет очень весело и с рождественским поленом.