и острая грань ближайшего отростка кристалла прошлась по тыльной стороне его ладони. Мне же пришлось лишь ощутить отдачу от этого соприкосновения и отчетливо услышать рассекающий плоть скрежет.

Порезался?

Мы застыли на месте. Напрочь забыв о регенерации созданных учеными тел, судорожным движением обхватила руку мужчины ладонями, силясь оторвать ее от своей шеи и осмотреть. Это было инстинктивным порывом – так бы я поступила с любым другим. Военных учат не только нападать, но и оказывать помощь.

Вскрик мой вышел таким громким, что оглянулись все идущие цепочками амиоты. Игерь, прохромав мимо, и вовсе наградил меня красноречивым взглядом: спятила?

Кин разжал пальцы очень медленно, будто неуверенно. С толикой заторможенности позволил мне оттянуть его ладонь к себе. Словно не понимал, чего я добивалась.

Не обнаружив повреждений и запоздало сообразив, что мой порыв бессмысленный, вновь и вновь ощупывала мужскую руку, разглаживала поверхность бледной до серости кожи Седьмого, даже ближе к глазам ее поднесла, невольно согревая дыханием.

– Раны нет, – пробормотала скорее для себя.

– Троя должна смотреть вперед. Опасно смотреть назад.

Стыдобища, он меня еще и поучает. И ведь прав… на этот раз.

Спешно отвернувшись, поплелась за другими – из-за заминки мы оказались последними. Как относиться к амиоту, который то обещает убить, предварительно на моих глазах прикончив моего же напарника, то собой рискует, чтобы меня обезопасить, я не понимала.

И что он заявил про исчезновение собрата? Конечно, не факт, что мы под исчезновением понимаем одно и то же, но возобновить разговор не решилась. Кин тоже молчал. Сколько же еще нам идти? И куда?..

Погруженная в свои мысли, я лишь краем сознания отметила, что, углубившись в плотные заросли деревьев-кристаллов, мы еще трижды обошли подобные зеркальному озерку ловушки. Две были небольшими, а одна огромной. Интересно, чем же они питаются? Это должно быть что-то движущееся… Однако пока ничего активного и с конечностями так и не увидела. К счастью!

Впрочем, я все чаще ловила себя на мысли, что уровень моей беспечности зашкаливает, на гиблой планете, которую не смогли не то что колонизировать, но даже изучить. Иду через какой-то жутковатый лес, в котором пропал – что бы это ни означало – такой несокрушимый тип, как один из амиотов. И?.. И ничего. Особого страха, как в первые дни плена, нет. Потому что Седьмой идет позади? Что за игры подсознания?!

Но не зря говорят: думать о беде – все одно что ее накликать. Стоило, петляя, пройти еще метров сто, как, словно по заказу, на нас метнулась тень. То есть это мне она такой показалась из-за своей стремительной атаки. Что до амиотов… их лиц не покинуло скучающе-постное выражение, а ответные маневры оказались столь же молниеносными.

И моргнуть не успела, как на песке рычала и выла неведомая тварь, сплетаясь с телом Орша. Ростом с человека, узкая как змея, многоногая, с шестью горбами-наростами и совершенно мерзкой, шипастой двумордой головой. Оживший кошмар! Местная зверюга, несомненно, пригодная для пропитания хищных ловушек-озер.

От испуга и отвращения меня разобрал истеричный смех.

– Стой рядом.

Кин вдруг прижал к себе. Одновременно с его движением еще три гигантские многоножки рванули к нам, выпрыгивая из засады. Чудовище оказалось не единственным. Амиоты об этом знали?..

Горбатым многоножкам не повезло. Из охотников они превратились в добычу – я успела лишь взвизгнуть и вжаться в рельефную грудь Седьмого, а амиоты уже деловито изучали судорожно дергающиеся на земле частично деформированные тела. Обнюхали, играючи оторвали одну из лап и швырнули ее Игерю.

Штурман, с отвращением рассматривавший местную живность, шарахнулся в сторону от упавшего рядом подарка.

– Еда, – пояснил бросивший.

Затем амиот сгреб всех многоножек в охапку и зашагал за вновь пустившимися в путь собратьями. Случившееся минутами ранее уже никого из них не интересовало.

– Нам тоже. Идти, – потянул за собой Седьмой, снова взяв меня за руку.

Сердце ускоренно застучало, а ноги одеревенели, и я начала спотыкаться, странно отреагировав на новое «рукопожатие». Возможно, амиот способен распознать присутствие хищников, поэтому выступил вперед? Но почему сейчас эта его манера касаться меня начала смущать, а не пугать?

Страха, на удивление, не было. Ни перед угрозой в лице амиота, ни других неведомых живностей, что толкутся в этом лесу. Все заслонило смущение, руку словно сотнями крошечных разрядов покалывало. Нестерпимо хотелось вырвать ладонь из лапы Седьмого, но он не отпускал. Просто молча с неизменно каменным выражением лица шагал вперед, обводя меня вокруг опасно торчащих на пути кристаллов. Уж лучше бы таскал, перекинув через плечо, в том было как-то меньше личного.

Стараясь прогнать волнение, уже привычно заозиралась и заметила, что Игерь все же подобрал конечность многоногого зверя и теперь нес ее в руке, периодически поднимая к лицу, то ли рассматривая, то ли принюхиваясь. Неужели действительно решил съесть?

При мысли о пище рот наполнился слюной – с утра никто из нас не ел, а маршировать среди острогранных зарослей пришлось много часов. Уже не знала, отчего страдаю больше, от усталости или от голода. Но выбора не было – надо идти дальше.

Кристаллический лес никак не желал заканчиваться. Красные высокие деревья сменялись похожими на кустарники желтыми, тонкие синие – толстыми оранжевыми. Я потеряла счет времени, казалось, будем идти вечно.

Даже когда останавливались на подвернувшихся полянках для кратковременного отдыха или по зову тел, я лишь обессиленно оседала на землю. Перед глазами по-прежнему мелькала пестрота красок и форм. Что до некогда живых существ, которые безрассудно решили напасть на амиотов и чьи тела были практично прихвачены с собой, то на них смотрела практически с безразличием. Лишь отмечала, что лес обитаем.

Я устала, как не уставала уже очень давно. Устала удивляться, переживать, пугаться, смущаться, идти… В голове гудело, ноги дрожали, пот стекал по коже ручейками – голубое светило, давно прошедшее через зенит, раскаляло воздух, делая его жарким и невыносимо душным. Охватившая меня апатия не исчезла, даже когда на небольшом участке, относительно свободном от растительности, амиоты сбросили груз и начали обустраиваться на отдых.

– Ультразвук скоро. – Кин бросил на меня пристальный взгляд.

Выглядел он при этом вопиюще бодрым и полным сил. Долгий переход на нем не сказался – тела амиотов значительно превосходили наши с Игерем в выносливости.

Рухнув на песок, я мечтала лишь о том, чтобы избавиться от сводящего с ума ощущения пересохших губ, закрыть глаза и отрубиться. Ультразвук? Рой плотоядных насекомых? Хищные двумордые сороконожки размером с носорога? Сил бояться не осталось.

– Пить и есть. – В угоду моим мыслям и желаниям Седьмой впихнул