— …что вызывает множество вопросов и делает пенитенциарную систему Соединенных Штатов постоянным объектом критики правозащитников и журналистов. От вас, класс, я хочу услышать три предложения. А именно: что по вашему мнению следует изменить в системе правоприменительных органов, чтобы сделать ее более гибкой и совершенной по отношению к гражданам. Можете начинать работу над ответами уже сейчас!

— Мистер Райт! — окликает учительница Картера. Она останавливается у среднего ряда и соединяет руки за спиной. — Это ведь была ваша тема для урока, не так ли?

Если это не вызов и не месть преподавателя, то я не знаю что. Потому что не было никаких предложений и тем. В прошлый раз ни я, ни Картер, так и не дождались возвращения Эдвардс и попросту сбежали! Так о чем она говорит? Разве что Райт их позже написал и принес, в чем я сильно сомневаюсь, учитывая его желание бросить факультатив по праву.

Но Картер удивляет меня, когда отвечает:

— Да, моя.

— Отлично! Тогда помогите нам, пожалуйста. Начните вслух, раз уж вы так и не соизволили поднять сумку и не готовы работать письменно.

По растерянному виду учеников я понимаю, что все немного сбиты с толку. Уже все догадались, что слухи об Эдвардс вовсе не выдумка, и в этом году каждому из нас придется нелегко.

Картер молчит несколько секунд, и когда мне уже кажется, что он просто встанет и уйдет, наконец отвечает:

— Я бы начал с частных тюремных компаний, их высоких прибылей и санкционированного судом рэкета, который ведет к увеличению количества заключенных. Определенно эту спайку надо рвать, она токсична для любого цивилизованного общества.

— Да, соглашусь, — поджимает губы женщина и кивает головой. — Еще, Райт!

Картеру не хочется отвечать, это слышно по его тону, но он делает это без особого труда. И когда Эдвардс уже собирается втянуть его в диалог, вдруг резко ее обрывает:

— Хватит, мэм! Я вам уже ответил.

Учительница не спорит, но после звонка, как только мы встаем, она громко объявляет:

— Все свободны! На следующий урок жду от вас домашние задания! Райт и Холт, а вы двое задержитесь!

Что?

— Что? Нет! — слышу я Картера позади себя, и сама тоже не могу сдержать возражения:

— Пожалуйста, мисс!

Но мисс Эдвардс непреклонна и снова похожа на непрошибаемую скалу, абсолютно глухую к чужим просьбам и желаниям.

— Да! И возражения не принимаются! Скажите спасибо, что я не сообщила о вашем самовольном уходе директору! У вас есть сорок минут дополнительного времени на то, чтобы вы оба сдержали слово и выполнили задание, которое я вам задала в прошлый раз. Здесь не ярмарка чудес, молодые люди, а школа. Так будьте же добры следовать ее правилам!

Мисс Эдвардс садится за стол, а я все еще стою, когда в опустевший класс заглядывает Кевин Лоуренс и машет мне кипой листовок, зажатых в руке.

— Эй, Лена? Ты уже освободилась? Я здесь кое-что принес, как обещал!

Я замечаю парня и пожимаю плечами, показывая ему на часы.

— Извини, Кевин, у меня дополнительное время.

Но на перерыв всегда есть несколько минут, и Лоуренс смущенно улыбается учителю и просит у нее всего одну минуту на разговор.

Он заходит в класс, подходит ко мне и достает из пачки несколько листовок. Показывает мне одну, на которой изображена группа «Finger Theory» в своем лучшем виде, а вверху крупными буквами написано название школы и дата Зимнего бала.

— Ну как? Правда здорово вышло? Я уверен, что всем понравится и вечер будет просто зашибись!

У парня хорошее настроение и улыбка на лице тому яркое подтверждение. Мне очень хочется ему ответить тем же, но я не могу. За моей спиной все еще стоит Картер Райт, и я помню о том, что он слышит каждое слово.

— Правда, Кевин! Я… я должна задержаться, у меня задание.

Дополнительный урок не редкость в школе, а способ мотивации и воздействия администрации на учеников, поэтому Лоуренс не удивляется. Он просто кладет несколько листовок на стол со словами:

— Тогда я оставлю это тебе, а ты передашь девчонкам. Уверен, им понравится идея!

— Хорошо.

Он несколько секунд смотрит на меня, а затем поднимает руку и ободряюще пожимает мое плечо.

— Не расстраивайся, Лена! Это всего лишь право. Подумаешь! — продолжает улыбаться и задевает пальцами мои волосы. Словно невзначай убирает длинные пряди с плеча на спину, озадачено куснув губы.

Это похоже на дружеский жест — ведь так? Потому что ни о чем другом я думать не хочу!

— Мне пора, Кевин! — от чувства замешательства я отвечаю немного резковато. Снимаю с себя его руку и сажусь за стол. — Ну, пока!

Но парень не обижается.

— Пока! Увидимся, Лена! Хорошей тренировки, Райт! — бросает Картеру и уходит, а я пододвигаю к себе чистый лист из блокнота, смотрю на часы и склоняю голову.

На это раз мисс Эдвардс осталась с нами в классе и что-то пишет, серьезно нахмурив лоб и уткнувшись носом в журнал. Она поглощена работой и словно забыла о нас. Помня, что у меня есть сорок минут, я пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь из прошлой лекции, и приступаю к заданию.

Я сижу целых пять минут, пытаясь что-то написать, но под взглядом Райта у меня ничего не получается.

Он тоже не спешит записывать выводы. Позади не слышно его движений, в классе стоит тишина, поэтому я едва не вскрикиваю, когда внезапно слышу за спиной его голос.

— Тебе это нравится, Холт? Скажи! Когда тебя трогает Лоуренс? Решила им заменить Алекса? Как близко ты готова его к себе подпустить? Сделать своим первым?

Я сижу, чувствуя, как напряженные плечи мгновенно застывают от этих слов, словно от сковавшего их ледяного холода, и не могу пошевелиться. У Картера необыкновенный голос — глухой и властный, с царапающими нотками, способными проникнуть в любое сознание и душу. И сейчас он звучит для меня хуже, чем крик.

Это неправда. Никто и никогда не был ко мне так близко, как Картер. Даже Алекс. Но ответить на несправедливый укор не получается. Я буквально цепенею, когда меня вдруг касаются пальцы Картера. Проводят вверх по лопатке и замирают у основания шеи под волосами. Они совсем не нежные, а скорее осторожные. Такие же жесткие, как голос.

Мы оба молчим, потому что прикосновение поражает обоих. Я знаю это, слышу по его оборвавшемуся дыханию и стуку собственного сердца. Оно заходится в чувстве, очень похожем на панику, и мне кажется, что сейчас Райт способен отнять свои пальцы от моей шеи, только забрав часть меня… И я не ошибаюсь.

В глазах встают слезы. Они крупными каплями срываются на парту, но я не могу прекратить эту пытку и вырваться из хватки холода Картера, даже когда слышу за спиной металлический щелчок, и чувствую, как он обхватывает мои волосы в кулак. Как оттянув их вниз, срезает ножом длинные пряди, оставляя на затылке безобразный след.