– Нюхай, Сармат, нюхай… – потребовал младший лейтенант и, чуть-чуть ослабив цепь, шагнул к камню, на котором Викторов оставил рваные и окровавленные штаны.

И тут же едва удержался на ногах, потому что Сармат рванул так резко и мощно, что мог бы потащить за собой и человека более солидной комплекции, чем Дударков. Теперь ярость собаки прорвалась неожиданно и, как всем казалось, необоснованно. Пёс набросился на бедные штаны и принялся трепать и рвать их, придерживая ногами. Вообще-то собаки никогда не набрасываются с такой яростью на неодушевлённые предметы, и потому картина выглядела странной.

– Отними штаны, отними… – потребовал Викторов, что-то заподозривший. – Не разрешай рвать… Отними…

– Отними, – присоединился и капитан Матроскин. – Оттащи Сармата…

Младший лейтенант старался изо всех сил, оттаскивая своего пса за цепь, но тот тащил за собой и штаны. И только «краповый» капитан рискнул, шагнул вперёд, умудрился схватить одну штанину и вырвать предмет одежды из пасти собаки.

– След уже не возьмёт? – спросил Матроскин.

– Бесполезно… – Дударков с трудом перекрикивал яростный лай.

– Уведи его от греха подальше, а сам возвращайся… Только быстро. Продолжили поиск!.. Искать по всем склонам…

Мент кивнул и потащил Сармата с холма.

– Я тоже пошёл… – сообщил Лактионов. – После связи вернусь…

– Своих людей тоже в поиск включай… – распорядился Матроскин.

Лактионов кивнул, хотя и не был в подчинении у капитана спецназа ГРУ.

– Звони Стропилину… – предложил Викторов.

– Зачем? – не понял Матроскин.

– Штаны… Нужна срочная экспертиза… Есть в них что-то, что ярость собаки вызвало.

– Может, запах крови?

– А то он крови не нюхал… Звони… Надо как-то отправить… Где здесь могут экспертизу сделать? До Москвы далеко…

– Пусть подполковник и узнает… – Матроскин уже набрал номер и ждал ответа с трубкой около уха. – Кстати, бандиты собаку почему-то к Алхазуру Чочиеву хотели отослать… Его одежду тоже следует на экспертизу отправить. Попроси подготовить…

– Ладно… Спать ещё рано, и вообще лучше поменьше спать. Кто меньше спит, тот дольше живёт, – выйдя из задумчивости, сказал Док Доусон. – Ты говорил, отсюда можно наблюдение вести? Неплохо было бы полюбопытствовать, что снаружи творится. Это – наша безопасность и возможность планирования дальнейших действий…

– Напротив… – возразил Берсанака. – Это – наша опасность…

– Не понял… – серьёзно и с лёгким вызовом сказал полковник.

– Тут и понимать нечего… – вступил в разговор и Гойтемир. – Откроешь окно – случайный взгляд в нашу сторону, и мы раскрыты…

– А случайных взглядов может быть множество, – добавил Берсанака. – Там наверняка какой-нибудь спецназ. Одних «краповых» им мало, хотя и «краповые» наверняка тоже тут. Комплексно действуют, как обычно. Кто что может, тот то и городит. Может быть, даже спецназ ГРУ сюда подбросили. А спецназовцы обучены реагировать на движение. Я уже убеждался много раз – смотрит вроде бы в другую сторону, но периферийным зрением движение отмечает и поворачивается сразу вместе со стволом. И хорошо, если не сразу стреляет. А это тоже бывает… От нас по прямой до ближайшего поста метров сорок. Заметят запросто… Да и смотреть нам, по сути дела, некуда… Окна в другую сторону. Только нижние заслоны и увидим. А что наверху делается – загадка… А верхние нас больше интересуют… Нижние заметят, верхним сообщат, оттуда спустятся, выстрел в окно из «подствольника» – и нет любопытных наблюдателей…

– Нашли они бункер? – молча соглашаясь с предыдущим утверждением, перевёл полковник разговор на другую тему.

– Должны уже были найти.

– Взрыва слышно не было… Мы недалеко, хотя бы земля должна была содрогнуться…

– Значит, и «взрывалку» нашли… – в голосе Берсанаки послышалась горькая усмешка. – Я тоже всё прислушивался – жахнет или не жахнет. Не жахнуло, к сожалению… Будем ждать, что теперь ту же самую «взрывалку» на нашей дороге установят, как обычно… Только мы не взрываемся. Взрываются, как правило, другие, кто без толку по лесу шастает… А мы смотрим, куда ступаем, – научены…

– Пусть сначала нашу дорогу определят, а потом уже минируют… – усмехнулся Гойтемир. – Мы сами пока её не слишком хорошо знаем…

– И это тоже верно… – Берсанака спорить не желал. – И Док нас просвещать не хочет. Приехали на испытания, а почему испытания должны проходить именно здесь, а не где-то в другом месте – мы не понимаем…

– В других местах у тебя тоже на каждом холме по убежищу припасено? – ответил полковник Доусон прямым вопросом.

– А ты разве знал, что здесь есть убежище? – Берсанака тоже с логикой дружил и умел разложить события по причинам и следствиям.

– Дело не в одних убежищах… Здесь вы много чего знаете и многих знаете…

– И нас многие знают, – добавил Гойтемир. – Из тех, кто готов нам пулю в спину пустить и сдать при первой возможности…

– А говорят, ваш народ в спину не стреляет… – Док Доусон ловко попробовал перейти на другую тему, не желая отвечать на конкретные вопросы.

– Были времена, когда не стреляли… Сейчас времена другие… – ответил Берсанака. – И все мы под угрозой выстрела в спину ходим. И ты вместе с нами. Но почему-то не желаешь уйти в другой район…

– Ты забыл, что здесь мне нужен Бекмурза Бисолатов. Вернее, не сам Бекмурза, а его брат Сосланбек. Сосланбек – очень хороший и нужный мне человек… А вот после встречи с ним мы посмотрим, куда нам перебраться… Или ты хотел, чтобы я вместе с тобой поехал к Сосланбеку в Москву? Тебе нравится в Москве?

– Я там не был ни разу, но когда-нибудь наведаюсь и постараюсь, чтобы меня там долго помнили, – сказал, как пригрозил, Берсанака.

– Боюсь, что тебя там и без того помнят и узнают…

– Басаева знали лучше, чем меня, но он сам мне говорил, что дважды в Москву ездил.

– Басаев много чего говорил… Только он не тот человек, которому можно верить. И тебе я не советую туда соваться. Достаточно того, что ты можешь здесь работать. В Москве ты не знаешь всех убежищ типа этого. Там их тоже, конечно, много, гораздо больше, чем здесь, но они построены не для тебя и не для меня…

– Посмотрим… – Берсанака от своей угрозы отказаться не захотел. – Ладно, ночь у нас предстоит волчья, рабочая то есть, значит, надо выспаться сейчас… До нас всё равно скоро не доберутся, если вообще доберутся… Давайте отдыхать…

С этим Док Доусон согласиться мог. Добраться до них слишком трудно. Берсанака, как показалось полковнику, наизусть знал каждый проход в подземных бетонированных коммуникациях, знал каждую дверь и механизм её открывания. При этом больше половины дверей были скрытыми. Попадаешь в глухую, кажется, комнату и, если не знаешь, что здесь сдвигается кусок отсыревшей стены, никогда не сможешь предположить, что стоишь перед дверью. И бесполезно простукивать стены. Все они имеют одинаковую толщину и издают одинаковый звук. Но и того мало, по пути в последнюю комнату, в ту, где они и собрались отдыхать, Берсанака дважды находил двери в стенах коридоров, где вообще их наличие предположить трудно. И чтобы по всем помещениям пройти, все осмотреть, отыскать все боковые двери, необходимо, пожалуй, больше месяца потратить. Этого времени поисковикам никто не отпустит, и ждать столько времени, когда кто-то придёт, чтобы арестовать группу, никто не собирается. Док уже достаточно хорошо изучил Берсанаку и знал, что Медведь уже просчитал свой следующий ход и наверняка знает, как и куда они выйдут отсюда. Знал, даже когда…