- Какое испытание вы готовите для меня? У меня нет особого желания устраивать дуэль заклинаний или сражаться как-то еще.

Коронель кивнул:

- Это я уже знаю. Если бы вы были из любителей таких удовольствий, то никогда не добрались бы сюда. Рисковать собой, находясь в вашем присутствии, - значит напрасно рисковать самым мощным оружием Кормантора - Сиринши, а подвергать опасности ее - значит несерьезно относиться к сокровищам королевства.

- Довольно лести, Элтаргрим,- приняв чопорный вид. произнесла волшебница. - Вы заставите парня видеть в вас поэта, а не того грубого воина, каким вас все знают.

Эл растерянно взглянул на старого коронеля:

- Воина?

Седоголовый эльф вздохнул:

- В свое время я положил немало орков…

- И сотню тысяч людей, если не больше, и одного-двух драконов, - добавила Сиринши.

Коронель отмахнулся:

- Поговорите об этом, когда я уйду, а то Суд Магов полдворца разнесет на куски в поисках правителя, если мы здесь задержимся.

Сиринши поморщилась:

- Эти молодые болваны?

Коронель раздраженно вздохнул:

- Олуэваэра, как я смогу объяснить свои мысли этому человеку, если вы разрушаете все наши попытки сохранить достоинство?

Древняя чародейка с легкой непринужденностью пожала плечами:

- Даже человек заслуживает правды.

- В самом деле. - Сделав строгое лицо, коронель повернулся к Эльминстеру и сухим тоном продолжал:

- Итак, слушайте мнение Кормантора: вы остаетесь в этом хранилище на время одной луны, изучаете его и беседуете с хранителем, если пожелаете. Она будет кормить вас и заботиться о ваших нуждах. Народ Суда, и я в том числе, придет сюда за вами к концу этого срока и предложит вам взять из этого хранилища только одну вещь.

Эл склонил голову:

- А в чем опасность?

Сиринши хихикнула, услышав тон молодого человека.

- Едва ли это подходящее время для шуток, юный принц, - строго одёрнул его коронель. - Если вы возьмете не ту вещь, - или мы рассудим, что вы взяли не ту вещь, - наказанием вам будет смерть.

И в тишине, которая последовала за этими словами, добавил:

- Думайте, молодой человек, какую самую пригодную вещь вы могли бы здесь приобрести. Хорошенько думайте.

Неожиданно мигающие огоньки окружили тело коронеля. Он поднял руку, прощаясь со старой волшебницей Сиринши, повернулся в восходящем свете и исчез. Еще какое-то мгновение к потолку поднималась сияющая струя света, а потом наступила тишина.

- Прежде чем вы спросите, юный сэр, одна луна - это, по человеческим понятиям, почти месяц, - сухим тоном сообщила Сиринши. - И нет, я - не его мать.

Эл хихикнул:

- Скажите мне, что вы не… Прошу вас, скажите мне, кто вы?

Она подогнала воздух так, чтобы сидеть, опираясь на него, лицом к Элу:

- Я - консул, советник коронеля, тайная мудрость в сердце королевства.

Эл смотрел-смотрел на нее и решил, что можно спросить:

- Вы - ведунья?

Старая волшебница хихикнула:

- О! Наконец-то сообразительный человек! - Газа ее при этом вспыхнули, она величественно поднялась вверх, поиграла невесть откуда взявшимся жезлом и рявкнула: - Нет!

Не ожидавший такого звука юноша взорвался смехом, и она присоединилась к нему. Потом соизволила подплыть к Элу и выглядела при этом такой слабой и неустойчивой, что он решился предложить ей в помощь руку.

Она метнула в него взгляд:

- Я не такая уж дряхлая, парень, как все здесь хранящееся. Смотрите не перехитрите себя самого, не то закончите, как тот червь.

Эл огляделся вокруг.

- Тот червь? - нерешительно переспросил он, не увидев, кроме помещения с сокровищами, никакого живого или трофейного зверя.

- Вон в том проходе хранятся кости червя из бездны, который, возжелав сокровищ, поднялся из глубины, прогрыз туннель в металле и пробрался сюда. Они едят даже металл, знаете ли.

Эл вгляделся в своды указанного прохода. Он, конечно, похож на оболочку, если подумать, но… Он совсем по-другому взглянул на волшебницу:

- Значит, если я проявлю насилие или попытаюсь покинуть это место, вы можете уничтожить меня одним пальцем.

Старая эльфийка пожала плечами:

- Возможно. Хотя не думаю, что это случится, если только вы не глупее - или отвратительнее, - чем выглядите.

Эл кивнул:

- Не отвратительнее и не глупее. Меня зовут Эльминстер… Эльминстер Омар, сын Элтрина. Я являюсь - или являлся - принцем Аталантара, небольшого человеческого королевства, которое находится…

Старая чародейка кивнула:

- Я знаю. Ултграел, должно быть, уже очень давно умер.

Эл кивнул:

- Он был моим предком.

Сиринши в знак уважения задумчиво склонила голову:

- Хм.

Эл изумленно смотрел на нее:

- Вы знали Оленьего Короля?

Сиринши улыбнулась и кивнула;

- Энергичный… человек.

Эл недоверчиво поднял бровь.

Старая волшебница засмеялась:

- Нет, нет, ничего подобного… Хотя мы с некоторыми девами баловались, такое случалось. В те дни у нас было такое развлечение: мы подглядывали за тем, что происходит у людей. Когда видели что-нибудь интересное - смелого воина, скажем, или какого-нибудь юного мага, - мы показывались ему при лунном свете, а потом веселились, кружа его по лесу. Некоторые из них кончали тем, что ломали себе шеи. Но иногда ловили и кого-нибудь из нас. Я, например, водила Ултграела почти по всей южной части Высокого Леса, пока он на рассвете не свалился от усталости. Я показалась ему еще раз, потом, когда он уже сочетался браком, и увидела, как у него рот открылся от удивления.

Эл покачал головой.

- Я вижу, что одна луна здесь может показаться долгой, - заметил он, глядя в потолок.

- Ну ладно! - Сиринши притворилась рассерженной, но потом не удержалась и все-таки хихикнула,- Теперь ваш черед. Какие шутки вы разыгрывали, Эльминстер?

- Не знаю, стоит ли нам углубляться в это прямо сейчас… - с чувством собственного достоинства произнес Эльминстер,

Она поймала его взгляд.

- Ладно, - добавил он, - несколько лет я выживал, воруя в Хастарле, и это было…

Эльминстер уже охрип. Они проговорили несколько часов. Он даже закашлялся, и тогда Сиринши махнула рукой:

- Достаточно. Вы, должно быть, устали. Поднимите крышку с того блюда, вон там. - Она показала на серебряный поднос с куполообразной крышкой. Поднос покоился на груде доспехов, среди рассыпавшихся восьмиугольных монет, отчеканенных из какого-то синеватого металла, таких монет и такого металла Эльминстер никогда прежде не видел.