— Привет, — говорит Рут. — Делали уборку?

— Да. — Лицо у Дэвида мрачное. — Никак их не приучишь. Повсюду объявления, а они все равно оставляют мусор.

Рут сочувственно цокает языком и представляет Питера, тот выходит вперед, чтобы обменяться с Дэвидом рукопожатиями.

— Дэвид — смотритель птичьего заповедника, — произносит она, но не объясняет, кто такой Питер.

— Должно быть, интересная работа, — замечает Питер.

— Да, — соглашается Дэвид с неожиданным воодушевлением. — Это чудесное обиталище для птиц, особенно зимой.

— Я приезжал сюда много лет назад на раскопки, — рассказывает Питер, — но так и не могу забыть это место. Оно такое безлюдное, мирное.

Дэвид с любопытством переводит взгляд с Рут на Питера, потом говорит:

— Рут, я видел у вашего дома полицейскую машину.

— Да, — вздыхает Рут. — Я консультирую полицейских в одном расследовании.

— У Рут убили кошку, — к досаде Рут, вмешивается Питер. — Полицейские считают, что это может иметь значение.

Дэвид выглядит совершенно потрясенным.

— Убили вашу кошку? Как?

Сердясь на Питера, Рут кратко отвечает:

— Перерезали горло. Полицейские не исключают, что это связано с расследованием.

— Господи. Какой ужас!

Дэвид делает движение, словно собираясь коснуться руки Рут, но не касается.

— Ну, я расстроилась. Я… любила ее.

— Конечно. Она была членом вашей семьи.

Он говорит так, словно знает, как это важно.

— Да, была.

Они еще какое-то время неловко топчутся под дождем, наконец Рут произносит:

— Пожалуй, нужно возвращаться.

— Да, — соглашается Дэвид и, щурясь, смотрит на горизонт. — Надвигается прилив.

— Я однажды едва не утонул в этих болотах, — непринужденно сообщает Питер. — Оказался отрезанным приливом.

— Это легко может случиться, — кивает Дэвид. — Говорят, прилив движется быстрее лошади в галопе.

— Тогда давайте двигаться отсюда галопом, — предлагает Рут. Она по горло сыта обоими.

По дороге к дому Питер говорит:

— Интересный человек. Ты хорошо его знаешь?

— Нет. За последние месяцы разговаривала всего однажды. И поэтому, — свирепо смотрит она на Питера, — не хочу, чтобы он был в курсе всех моих дел.

Питер смеется:

— Я просто держался дружелюбно. Помнишь это, Рут? Дружелюбно?

Рут собирается ответить, но тут звонит телефон. Она почему-то уверена, что сообщение пришло от Нельсона.

Текст краткий, содержательный:

«Приказал арестовать Мэлоуна. На письмах его отпечатки. Г.Н.».

— Мы должны что-то предпринять, — говорит Эрик. — У полицейских нет подозреваемого, поэтому они хотят сфабриковать обвинение против Катбада. Этого нельзя допустить.

— Очевидно, на письмах были отпечатки его пальцев, — сдержанно замечает Рут.

— Ха, отпечатки! Думаешь, полицейские не могут фальсифицировать улики? Думаешь, они на это не способны?

Рут молчит, и Эрик начинает гневно расхаживать по крохотному кабинету. Они в университете. Семестр начался, и у Рут назначена консультация для аспирантов. Однако Эрик, в течение получаса разражавшийся тирадами против полицейских, уходить не собирается.

— Да и что общего имеют эти письма с преступлением? Написание письма не делает его убийцей. Его ничто не связывает с этой девочкой. Ничто.

Рут вспоминает фотографию в кухне Хендерсонов. Теперь она знает — есть нечто связующее Катбада с этой семьей, нечто вполне реальное. Значит ли это, что он убийца? На письмах имеются отпечатки его пальцев. Значит ли это, что он их автор? Рут думает о письмах. Катбад хорошо знаком с мифологией, с археологией, фанатично интересуется Солончаком. Она вынуждена признать, что он вероятный кандидат. Но зачем ему это делать? Неужели он действительно способен убить маленькую девочку и дразнить полицейских намеками? А Люси Дауни? Мог он убить и ее?

— Не знаю, — говорит Рут. — Мне известно только то, что и тебе.

Это не совсем правда. Получив сообщение от Нельсона, Рут позвонила ему. Телефон его был выключен, но он перезвонил ей в тот вечер попозже. Питер в конце концов уехал домой, и она снова пыталась работать.

Нельсон говорил возбужденно, почти ликующе.

— Оказалось, у нас есть его отпечатки в досье. Его уже арестовывали несколько раз — демонстрации и все такое. Вот почему я снова устроил проверку. Час назад мы обнаружили совпадение. И нашли связь со Скарлетт.

— Признается он в чем-нибудь?

— Нет. — Хриплый смех. — Говорит, это все фальсификация, порочное полицейское государство и так далее. Но отрицать, что знает Хендерсонов, не может: оказывается, он отец старшей девочки.

— Что?

— Да. Мэлоун знал Делилу, когда она еще училась в школе. Он был студентом в Манчестере, она жила неподалеку. У них случился роман, и в результате на свет появилась Мадлен. Очевидно, какое-то время они жили вместе, потом Делила бросила его ради другого парня.

— Алана Хендерсона?

— Нет, кого-то еще. Алан появился позже. В общем, она оставила Мэлоуна, и он утверждает, будто не видел ее до этого дня. Понятия не имел, что она живет поблизости.

— Он должен был видеть ее по телевизору. Когда стало известно об исчезновении Скарлетт.

— Телевизора у него нет. Очевидно, опасается вредоносного излучения, загрязнения атмосферы. Не покупает мобильный телефон из-за радиации. Псих.

— Думаете, он сумасшедший?

— Нет. Хитер, как целое гнездо змей.

— Надолго вы можете его задержать?

— На двадцать четыре часа. Но я попрошу о продлении срока.

— Сообщите журналистам?

— Если это будет зависеть от меня, нет.

Но кто-то разгласил информацию, поскольку в вечерней сводке новостей Рут услышала, что «арестован местный житель в связи с исчезновением четырехлетней Скарлетт Хендерсон». Она включила телевизор, и экран тут же заполнило мрачное лицо Нельсона. «Старший детектив-инспектор, — произнес ведущий, — который до сих пор вынужден был признавать безуспешность поисков маленькой Скарлетт Хендерсон, сегодня вечером оказался недоступен для ответов на вопросы». Словно в подтверждение этого Нельсон быстро прошел мимо толпившихся репортеров и взбежал по ступеням полицейского участка. Рут смотрела как зачарованная, невольно испытывая легкое самодовольство от того, что знает, как выглядит полицейский участок, и может представить себе Нельсона в его крохотном, неприглядном кабинете изучающим улики, раздраженно требующим кофе, смотрящим на смеющееся лицо Скарлетт Хендерсон на стене.