— А что он сделал с детьми? — спросила Челси.

— Долго рассказывать. В общем, они шагнули с обрыва. И всепогибли.

Челси и Лорел онемели, в ужасе глядя на Тамани.

— Да уж, не самая счастливая сказка, — неловко проговорилон.

Челси опомнилась первой.

— А легенды Камелота? — По блеску ее глаз Тамани понял, какдавно она мечтала его расспросить.

— А что легенды?

— Лорел говорила, что король Артур существовал на самомделе. А остальные? Ланцелот? Гвиневера? Круглый стол?

Тамани колебался — ему не очень-то хотелось рассказывать,особенно при Дэвиде. Но разве это не будет выглядеть странно, когда Челси втаком восторге?

— Лорел говорила тебе о Неблагих, верно?

— Да, — увлеченно кивнула Челси.

— Тогда ты знаешь, что Благие были союзниками короля Артура?

— Да, это устроила королева Титания.

— Точно. А по человеческим правилам союз скреплялся браком.

— Как между человеком и феей?

— Именно, — хихикнул Тамани. — Гвиневера была Весенней феей,как я.

Челси вытаращила глаза.

— Я думала, что смысл такого союза — произвести наследника,который может править обоими королевствами...

— Неизвестно, знали ли Благие, что Гвиневера не может иметьдетей от Артура. В те времена феи были не такими хитроумными. Или они всепонимали, но просто... забыли сказать Артуру.

Челси изумленно открыла рот.

— При дворе Артура было множество фей, и среди них Нимуэ сосвоим сыном Ланцелотом. Он был другом Артура и одновременно фер-глейиГвиневеры.

— Кем-кем?

Тамани испытал странную гордость, что Лорел не объяснила этослово друзьям.

— Личным телохранителем. — Хотя значение было шире, Тамани итак стеснялся своей откровенности.

— Значит, Гвиневера вышла за Артура, потом ее телохранительполез не в свое дело и похитил ее, а Камелоту пришел конец? — спросил Дэвид.

Все взгляды обратились к нему.

— Думай как хочешь, — твердо сказал Тамани, — толькоЛанцелот волновал Артура меньше всего. Когда стало ясно, что король Артур иГвиневера не могут зачать ребенка, рыцари обвинили королеву в колдовстве. Онаобратилась к Ланцелоту за любовью и защитой. Но дела в Камелоте уже шли плохо.Достаточно того, что Гвиневеру чуть не сожгли на костре. Ланцелот спас ее иувез в Авалон.

— А если бы он не встревал? — спросил Дэвид, — Вдруг уГвиневеры и Артура все получилось бы? Выходит, это Ланцелот все испортил.

Лорел и Челси переглянулись. Всем было ясно, что речь уже неидет о Ланцелоте и Гвиневере. Чтобы не нервировать Лорел, Тамани вытащилтелефон и сделал вид, что смотрит на часы.

— Возможно. Но Артур был великим королем, особенно длячеловека. Он предпочел проиграть тяжелую схватку, а не одержать легкую победу,— Он выразительно посмотрел на Дэвида и улыбнулся, — Скоро вернусь.

Тамани повертел ключи вокруг пальца и, не оборачиваясь,вышел.

Улучив момент, Лорел выскользнула с душной танцплощадки изашла в уборную. Тут было не так жарко и влажно, зато сильно пахло духами. Оназаглянула в кабинки — никого. Осторожно потянувшись, она поправила футболку надцветком, ноющим от долгого заточения, вздохнула и прижалась лбом к прохладномузеркалу.

Вечеринка ей нравилась, по крайней мере поначалу. Но вскореполумрак стал давить, а восстановить силы было негде — за окнами давностемнело. В довершение всего гремела оглушительная музыка, и мигрень вернуласьс новой силой.

«Буду знать, как не спать после заката», — подумала Лорел.

Правда, оставалось всего полчаса. Она склонилась надраковиной и побрызгала лицо ледяной водой. Промокнув капли бумажным полотенцем,она придирчиво оглядела свою светлую кожу в зеркале и решила, что голове ужелегче. Пусть даже это и попытка выдать желаемое за действительное. К счастью,танцы были неформальными, и все пришли в футболках. В нарядной одежде она быдолго не продержалась.

Сначала все собрались у Лорел на кухне, дегустируя маминыдомашние закуски. Любопытно было украдкой наблюдать за Юки: она осторожноподносила каждый кусочек к носу, пытаясь определить состав, и только тогдапробовала. Вообще она оказалась довольно милой. И очень застенчивой, хотя Лорелчувствовала: за этой маской что-то кроется. С Юки было здорово — до тех нор,пока Лорел не вспоминала, что в их компанию дикая фея попала как девушкаТамани.

Перекусив, они всей толпой загрузились в кабриолет. Идеюподал Тамани — чтобы не расставаться даже в дороге. К счастью, сиденья в машинебыли нераздельные. Ремней безопасности на всех не хватило, но Юки, котораявтиснулась впереди между Тамани и Лорел, перебросила через плечо куртку. Никтобы не заметил, что она не пристегнута, да и полицейских поблизости не было.

Лорел держала кончики пальцев под струйкой воды, как вдругпоставили одну из ее любимых песен. Ощутив нечто вроде второго дыхания, онавернулась на танцпол и, игриво зарычав, набросилась на Дэвида со спины. Онперехватил ее руки и наклонил вперед. Потеряв опору под ногами, Лорел взвизгнула.Дэвид закружил ее и притянул к себе.

— Потанцуем?

Лорел с улыбкой кивнула. Он взял ее за руку и повел в центрплощадки. Она прильнула к его груди; Дэвид прижал ее к себе, осторожно, чтобыне задеть цветок.

В конце песни Дэвид улыбнулся, а Лорел, смеясь, закружиласьвокруг него. Над головой мелькали разноцветные огни. Краем глаза она заметилаТамани: они с Юки танцевали совсем рядом. Практически весь вечер они оставалисьна некотором расстоянии друг от друга, как принято на первом свидании. Сейчас Юкипридвинулась ближе, почти прижав висок к щеке Тамани. Он свободно держал рукина ее спине и немного хмурился, но не оттолкнул ее, а вздохнул и наклонил к нейголову.

Пара фей медленно кружилась в танце. Неожиданно Таманизаметил взгляд Лорел. Она надеялась, что он смутится и отпрянет. Напрасно:Тамани смотрел ровно и бесстрастно. Затем намеренно закрыл глаза и прижалсящекой ко лбу Юки. Лорел обмерла.

Дэвид привлек ее к себе и тепло улыбнулся. Он пропустил всюсцену — весь мучительный миг. Лорел заставила себя улыбнуться в ответ.Медленный танец сменился быстрой ритмичной музыкой. Переплетя с Лорел пальцы,Дэвид повел ее к краю танцпола. Когда они остановились, она украдкой глянула наплощадку. В противоположном конце зала Юки что-то шептала Тамани на ухо, а онвесело смеялся.

— Знаешь, Дэвид. — Лорел слабо улыбнулась, глотая комок вгорле. — Осталось минут пятнадцать. Что, если мы уйдем чуть раньше?