Она покрутила один – из него потекла холодная вода. Из второго хлынула струя с паром.

Женя повернулась к маркизу и проговорила, широко распахнув глаза:

– Это восхитительно. Это… то, что нужно.

– Я ведь говорил, что у меня вам будет удобнее, – проговорил лорд Фэйн глядя на Женю, чуть наклонив голову вперед.

Словно во сне, она прошлась по комнате, осторожно касаясь пальцами стен и канделябров. Они приятно холодили кожу и ласкали взор искусной работой.

В темноте угла обнаружилась еще одна маленькая дверка. На ее вопросительный взгляд лорд Фэйн произнес:

– Комната, которой не хватает даже в королевских замках.

Когда Женя заглянула внутрь, ликование нахлынуло с новой силой – она даже представить не могла, как человек двадцать первого века зависит от этого необходимого предмета быта. И порадовалась, что вазон, расписанный голубыми цветочками остался в прошлом.

– Полагаю, вам не терпится остаться одной, – сказал лорд Фэйн, видя, как Женя бегает ошалевшим взглядом по комнате. – Поспешу вас оставить, дорогая. Все необходимое найдется в шкафах. Если потребуется прислуга, дерните за веревочку над вашей кроватью. Мои покои напротив, если что-то понадобится.

– Спасибо, – проговорила Женя, наконец, уняв щенячий восторг, из-за которого даже проигнорировала, что лорд вновь назвал ее дорогой. – Но почему вы все это делаете? Почему помогаете?

– Разве не понятно? – усмехнулся лорд.

– Честно говоря, хотелось бы услышать от вас, чтобы знать, с чем бороться, – отозвалась Женя.

Лицо лорда стало таким, будто он ввязался в игру, зная, что удача на его стороне, но все же решил ее испытать.

Он сказал с таинственной улыбкой:

– Вы прелесть, мисс Джени. Но оставим светские разговоры на следующий раз. Не хочу, чтобы вы утомились раньше срока.

– Звучит не очень, – нахмурившись, произнесла Женя.

– Располагайтесь, – проговорил Фэйн. – Я отнесу вашу сумку в комнату.

Он стал наклоняться, а Женю вдруг окатило ледяной водой.

– Нет! – резко выпалила она, а когда лорд поднял на нее вопросительный взгляд, все еще оставаясь в полусогнутом положении, добавила поспешно: – Я бы хотела сама разобрать вещи. Не утруждайтесь.

Маркиз хмыкнул, но выпрямился и, коротко кивнув, удалился.

Оставшись одна, Женя шумно выдохнула. Еще одну аферу по поиску дороги домой удалось провернуть почти без потерь, если не считать того, что она теперь в доме самого опасного человека в городе, если верить Адерли. Да и сам Адерли будет совсем не в восторге, когда обнаружит пропажу. А уж когда узнает, где именно она находится…

Женя тряхнула головой. Нет, сейчас не время думать об этом. Она здесь, где-то в этом мрачном доме спрятана реликвия и она непременно ее найдет. И тогда все вернется на места. Но сейчас слишком устала, вымотана и вообще жаждет оказаться в этой крохотной, чудесной комнатке. А завтра она вплотную займется вопросом возвращения.

Выйдя из дважды потайной комнатки, Женя сходила в покои и, порывшись в шкафу нашла вполне сносное платье, с которым сможет справиться без служанки. И отложила его на стул – наденет завтра. Затем вытащила ночную рубаху, белую и до самых пяток, правда на тонких лямках и с глубоким вырезом. Но она собиралась в ней спать, а не щеголять по улице, так что сгодится.

Ванна.

Это было самое лучшее, что случалось с ней за последнее время. Горячая вода расслабила, заставила забыть обо всем, включая Фэйна с его странными способностями. Она закрыла глаза и нежилась, представляя, что лежит где-нибудь на курорте, и очнулась лишь, когда вода остыла.

Еще нару раз она включала горячую воду, намыливалась и скоблила себя мочалкой – грубой, а потому эффективной. Затем выбралась на пушистый коврик и насухо растерлась полотенцем.

Волосы пришлось закрутить в тюрбан, поскольку фен подключать не к чему. Уже облачившись в ночную рубаху, она задумалась – откуда у Фэйна все эти приспособления, краны, ванны, если даже у Адерли, да что там – у короля, если верить Фэйну, такого нет.

Но потом вспомнила, как он вынес ее из дома Лесли и решила, что будет с Джеком МакФэйном еще осторожнее. То, как он воздействует на нее не укладывается в голове, а его интерес еще больше пугает.

Сумку Женя перепрятала, закопав ее в вещи на самое дно шкафа. Когда подошла к кровати, подул ветерок. Точно такой же, как и в доме брата Лилибет, и в доме Лесли.

Женя закрутила головой, но вновь обнаружила, что окна закрыты.

В груди неприятно екнуло. Возникло ощущение, что она где-то просчиталась, в чем-то ошиблась, но непонятно – в чем. Высушив волосы полотенцем, Женя забралась под одеяло и закрыла глаза, стараясь отрешиться от всего этого безумия.

И вновь снилось что-то жаркое и непристойное. Горячие пальцы скользили по коже, сжимали и покрывали поцелуями, словно клеймили ее. А она, к своему ужасу и стыд, охотно отвечала на них, не уступая в страсти.

Во сне она не видела лица того, кто доводит ее до такого исступления, но это только добавляло остроты. Она чувствовала себя бунтаркой, хозяйкой и подчиненной одновременно. В какой-то момент сон стал так реален, что Женя не выдержала.

Внутри вспыхнуло, и она подскочила на кровати, тяжело дыша. Светлые локоны прилипли ко лбу, грудь ходуном, одеяло скомкалось в ногах, а простынь съехала, словно Женя, как ненормальная, каталась по кровати.

Все еще чувствуя на себе призрачные ладони сна, она вытерла лицо и покосилась в окно. На небе только занялся рассвет, небо бледно-сизое, и еще видны последние звезды.

Женя спустила ноги с кровати, пол обжег холодом, но она встала на цыпочки и прошла к окну. Когда распахнула створки, в комнату ворвался свежий утренний воздух, и Женя вдохнула полной грудью.

Похабный сон отступал, как ночь перед всемогущим солнцем.

Несмотря на раннее пробуждение, Женя чувствовала себя выспавшейся, в теле появилась бодрость, мысли очистились, а желудок требовательно заурчал.

– Позже, – сказала себе она.

Сейчас нужно было отыскать комнату, где хранится реликвия, а тогда она уже сможет позавтракать где-нибудь в кафе на живописной авеню, отправить смс…

Закрыв окно, потому, что стало холодно, она сбегала в ванную и освежилась. Затем вернулась в комнату. Остановившись возле шкафа некоторое время размышляла, что надеть – блузку и джинсы или же платье восемнадцатого века. Все же остановилась на втором. Мало ли кого можно встретить по дороге. Если слуги увидят ее в «Левисах», поднимется шум.

Ткань платья, предоставленного лордом Фэйном оказалась значительно мягче. Женя даже отметила – надевать его можно прямо на тело, без исподних рубах. Но все же сорочку оставила на себе. Провозившись с нарядом минут пятнадцать, она смогла зашнуровать на груди корсет. Потом бросил взгляд на зеркало во весь рост возле шкафа.