Ровно через секунду после того, как Бален переступила порог, послышалось сердитое шипение, а еще через секунду – чих. Шу вскинулась и, не обращая внимания на растерянного сишера, влетела в комнату. И тут же чихнула. Пыль, пыль и снова пыль! Как будто в этой комнате собралась вся пыль Риль Суардиса, да что там, всей Валанты!

– Выйди, я открою окна, – велела Бален, и Шу подчинилась.

Шагнула обратно, едва не сбив с ног помощника сенешаля, еще раз чихнула и гневно на него уставилась, поднимая вокруг себя вихрь: проклятая пыль теперь покрывала ее саму с ног до головы.

– Что за ширхабовы песни?! А-апчхи!

Беднягу сишера чуть не сбило с ног и тоже обдало пылью. И его, и притаившуюся у двери рысь. Она, обиженно чихая, тут же удрала в конец галереи и спряталась от пыльного безобразия за кадку с пальмой. А бедняга сишер удрать не мог и теперь чихал как заведенный, утирался кружевным платком и как заведенный же кланялся и извинялся, извинялся и кланялся:

– Не знаю, ваше высочество, апчхи! Простите, ваше… апчхи!.. высочество, здесь сейчас же приберут, ваше высочество! Апчхи! Я не виноват, ваше высочество! А-апчхи-чхи-чхи!

– А кто? Как вы посмели привести меня в этот… апчхи! В этот кошмар! – потерев несчастный нос, Шу сделала в носу воздушный фильтр, не пропускающий пыль. Отвратительное свербение и щекотка в горле тут же прекратились.

– Я не знаю, ваше высочество! Сегодня утром здесь было чисто! Клянусь, ваше высочество, я ни при чем!

– Так кто при чем? Кто вам приказал сделать это, Ристана?..

Ну кто ж еще-то! Если не удалось убить Кая, так хоть мелко напакостить, чтобы деморализовать противника! А может быть, и не только мелко напакостить, но и испортить отношения Шу с сенешалем. Окончательно испортить. Он и так смотрит на младшую дочь короля как на божеское наказание.

– Я ни при чем, ваше высочество! – Сишер чуть не рыдал от страха.

– Не пугай бедняжку. – Из комнаты вышла Бален, посеревшая от пыли и со слезящимися глазами, но уже не чихающая. – Сиятельный бы не смог сотворить такого непотребства. Только истинный шер, воздушник.

– Шер воздуха?.. – переспросила Шу, и тут же ее осенило. – Конечно, она приказала Бастерхази! Хиссов сын! Ну-ка, скажите мне, сишер, а не заходили ли сюда их темность?

– Заходили! – радостно закивал сишер: нашлось, на кого спихнуть вину. – Сегодня и заходили!

Правда, кивать и радоваться тут же перестал, а вместо этого попятился. Несмотря на ментальные амулеты, до Шу донеслась его паническая мысль: только бы Бастерхази не узнал, что я показал на него! О боги, только не обозленный Бастерхази! О боги, что это?!

– Бастерхас-си… – прошипела Бален из-за спины Шу.

Шу оглянулась – и поняла, почему бедняга сишер побледнел еще сильнее и даже позабыл про ужасного Бастерхази. Зеленые светящиеся глаза, оскаленные клыки, волосы дыбом во все стороны и кривые кинжалы в обеих руках Бален произвели на него неизгладимое впечатление. На Шу – тоже.

– Не пугай бедняжку, – усмехнулась она, повторяя слова самой Бален. – Подумаешь, пыль. Глупости. Ерунда. Шутки, подобающие деревенскому дурачку! Я была о Бастерхази лучшего мнения!

Решительно шагнув в комнату, Шу потоком воздуха выгнала пыль в раскрытые окна. А потом прошлась еще раз, и еще… Но странное дело, комната так и оставалась серой! И некогда зеленые обои с растительным орнаментом, и секретер светлого дерева, и шелковая обивка кресел и диванов, даже расписной потолок, и тот был гнусно-серым, словно пыль въелась намертво.

– Я не понимаю… – пробормотала Шу, устало падая на одно из серых кресел и щупая резной бук кончиками пальцев. – Здесь нет ничего опасного, да вообще ничего активного. Но пыль… или это не пыль?

Бален, осматривающая и обнюхивающая оконную раму, по-солдатски емко пояснила, что это не пыль, а ширхаб знает что. Возможно, зуржье дерьмо.

Шу попробовала применить к соседнему креслу те же самые бытовые заклинания, что помогали ей с платьями – цвет, форма, фактура… И ничего не вышло. Стихийные потоки соскользнули с дерева и ткани, ничего не изменив. Разозлившись, Шу попробовала еще раз, не трогая суть предмета, только наложением иллюзии – и это сработало. Теперь кресло выглядело так же, как любимое кресло Бертрана, стоящее в его кабинете. Вот только прикинув, сколько сил и времени придется потратить на иллюзии, чтобы вся комната стала похожей на человеческое жилье, а не обитель пыльных демонов, Шу пришла в ужас.

– Не стоит, – сказала Белочка, рухнув в «кресло Бертрана». – Будем смотреть, что в других комнатах? Их, если не ошибаюсь, три.

– Не будем, – покачала головой Шу и позвала: – Сиятельный шер, вы тут? Как ваше имя, напомните!

– Здесь, ваше высочество. – Бледный сишер бочком вошел в гостиную и остановился у порога. – Шер Вондьяс, если позволите.

– Так, говорите, утром здесь все было?..

– Идеально, ваше высочество! Новая обивка, навощенный паркет, свежие цветы в вазах! Фрески на потолке обновлял лучший придворный мастер! Ни единой пылинки, Двуединые не дадут соврать! Я лично проверял, ваше высочество, лично!..

– Тише, тише, шер Вондьяс. Я вам верю.

– Если ваше высочество прикажет, я сию же секунду позову темного шера Бастерхази, пусть исправляет это… это…

Сишер так явственно представил, как отомстит шер Бастерхази, если его позвать, что едва не упал в обморок. А Шу мысленно поставила плюс к словам Альгредо: темному шеру доверять нельзя.

– Нет, – милосердно оборвала шера Вондьяса Шу. – Я не желаю, чтобы в мои комнаты заходил шер Бастерхази. И оставаться здесь я тоже не желаю.

– Но… ваше высочество… – у сишера сделались совершенно несчастные глаза, – это единственные достойные вас покои… ох, простите…

– Достойные? – Шу поморщилась, еще раз оглядев серые стены. – Найдите недостойные, только чистые и светлые.

– А… как же… – сишер нервно сглотнул, – что скажет барон Уго…

– …если узнает, что нашему высочеству приходится жить в этом ужасе? Думаю, ничего хорошего. Но ведь барон Уго не так страшен, как шер Бастерхази?

– А… что ваше высочество… при чем тут… вовсе не страшен, нет! – отчаянно соврал сишер.

– Вот и правильно. Не надо бояться…

– …того, кого здесь нет, – продолжила за ней Бален и покрутила в пальцах кривой кинжал. – Ее высочество желает другие покои.

Сишер мелко закивал, не отрывая взгляда от кинжала в руках Бален. Его паника снесла напрочь все ментальные амулеты, и теперь Шу видела его поверхностные мысли совершенно ясно. Сейчас сишер прикидывал, удастся ли ему выйти отсюда живым, и сожалел, что не ушел в отставку два года назад.

– Есть покои рядом с библиотекой, две комнаты, там только мебель заменить…

Образ маленьких комнаток со щелястыми окнами и рассохшейся кроватью Шу не вдохновил, и она покачала головой.