– Ты его нашел, белый! А он нашел тебя.

Чарльз посмотрел на верхнюю площадку лестницы и во второй раз за день решил, что повредился в уме. Там стоял разжиревший до безобразия Каффи, в бальном платье из ярко-желтого атласа.

Он уже слышал, что бездельники Шермана и кое-кто из освобожденных рабов любили наряжаться в женские платья, украденные в домах Джорджии. Наверное, Каффи тоже об этом слышал. Он шатался как пьяный, и это зрелище казалось еще более диким оттого, что в правой руке негр сжимал нож с широким лезвием для рубки сучьев. В длину лезвие было не меньше двух футов.

Чарльз смотрел на этого человека и пытался увидеть в нем того сорванца, с которым когда-то вместе рыбачил, устраивал шутливые потасовки, болтал о женщинах и делал еще много всякого, чем обычно занимаются мальчишки. Но сколько он ни старался, он видел только призрака в желтом с мачете в руке и обезумевшими от ненависти глазами.

– Ты его нашел, и он будет счастлив, когда убьет тебя.

Так и не перезарядив оружие, Купер и Чарльз смотрели, как он спускается по лестнице. Огонь уже добрался до второго этажа. Чарльз чувствовал идущий от потолка жар, видел струйки дыма, словно нимбом окружавшие голову Каффи.

– Уведи женщин, – шепнул Чарльз.

– Я не могу оставить тебя…

– Иди, Купер!

– Да уж, вы идите, – пробормотал Каффи. – Пока мне нужен только мистер Чарльз. А вы не лезьте, пока я не покончу с ним, слыхали? – крикнул он своим людям, столпившимся на веранде. – Не лезьте!

Чарльз медленно засунул кольт в кобуру, потом вытер обожженную правую руку о перед рубашки и взял ножны с маленького стола, на котором их оставил. Парадная сабля, слишком хрупкая и тонкая, едва ли могла стать грозным оружием, но у него не осталось времени искать упавшие вилы, а винтовка была нужна Куперу, уже скрывшемуся в гостиной.

– А мы ведь приятелями были, да? – Дразня Чарльза, Каффи водил ножом взад-вперед по желтому атласу, как будто полируя металл.

– Были. Сейчас нет, – ответил Чарльз, глядя на его обрюзгшее рябое лицо, освещенное светом пожара.

Из буфетной выскользнули двое, один из них, молодой светловолосый парень в сюртуке Купера и женской нижней юбке поверх него, глупо хихикал; за ними вырвалось облачко дыма. Оба тащили стопки фарфоровых тарелок со сложенными на них сверху грудами столового серебра. Каффи, уже спустившийся вниз, рявкнул на них, они послушно поплелись на улицу, и блондин, не переставая хихикать, ронял серебряные вилки одну за другой с постоянным звоном.

За мгновение до того, как они вышли, Чарльз увидел знакомую фигуру, которая медленно и степенно, словно на обычной утренней прогулке, шла по дорожке.

«Тетя Кларисса!»

Но она уже скрылась из вида.

Когда он на секунду отвел взгляд, Каффи получил преимущество, которого ждал. Негр бросился на Чарльза, держа гигантский нож обеими руками. Мощный удар со свистом рассек воздух и наверняка разрубил бы Чарльзу голову, если бы он не отскочил в сторону.

Маленький столик, где раньше лежала сабля, раскололся пополам. Чарльз пытался вытянуть саблю из ножен, но она, как назло, застряла. Каффи рубанул ножом горизонтально, метя ему в шею. Чарльз ушел и от этого удара. Нож вонзился в зеркало в резной раме, оно разлетелось на мелкие осколки, и отразившийся в каждом из них свет вспыхнул сотнями маленьких искорок.

Когда Чарльз наконец выдернул саблю из ножен, раненую ногу вдруг свело судорогой. Каффи снова занес нож над головой; под мышками у него расплывались огромные пятна пота. Нож задел подвески люстры.

От этого Каффи почему-то совсем взбеленился и с яростью дважды ударил по люстре ножом. Подвески разбились, и осколки сверкающим дождем посыпались на пол. Думая только о том, почему он так беспечно пропускал в Академии уроки фехтования, Чарльз просто прыгнул вперед, держа саблю в вытянутой руке.

Поскользнувшись на осколках, он покачнулся, и Каффи тут же пнул его в пах. Чарльз вскрикнул, резко сложился от боли, его левая нога подвернулась, и он упал на одно колено. Огромное лезвие уже тянулось к его открытой шее.

Он все же сумел взмахнуть саблей и ударить по правому запястью Каффи с внутренней стороны. Хлынула кровь. Каффи выпустил нож, и тот пролетел мимо уха Чарльза так близко, что он ощутил холод металла на мочке уха.

Чарльз все еще стоял на одном колене. Каффи пнул его по левой руке. Чарльз качнулся в другую сторону и растянулся на полу. Тогда Каффи тяжелым ботинком топнул по его вытянутой правой руке. Пальцы Чарльза, сжимавшие эфес сабли, разжались.

Скривившись, что, видимо, должно было означать улыбку, Каффи с размаху встал коленями на грудь Чарльза. Они сцепились, катаясь по осколкам люстры, зеркала и щепкам стола. Каффи попытался выцарапать ему глаза, Чарльзу удалось оттолкнуть его, но для этого пришлось схватиться за кровоточащее черное запястье обеими руками. Он чувствовал, что быстро теряет силы.

– Все равно… убью тебя… белая мразь… – выговорил Каффи, пытаясь выдернуть руку.

Задыхаясь, он наконец вырвался, и не успел Чарльз схватить его снова, как он вцепился ему в горло.

– Вам… всем тут конец… – сказал он, сжимая пальцы. – И дому вашему тоже…

Похоже, все к тому и шло. Чарльз уже чувствовал, что сдается, не в силах больше выдерживать боль. Перед глазами все расплывалось. Безотчетно двигая правой рукой вокруг себя, он искал хоть что-нибудь – осколок зеркала или люстры, – чтобы вонзить в лицо Каффи.

Пальцы на его шее сжимались все сильнее. Вдруг его ладонь нащупала какую-то шершавую поверхность, и он даже не сразу понял, что это.

Витая бронзовая проволока!

Чарльз сжал рукоять сабли, и не успел Каффи краем глаза заметить ее приближение, как он воткнул клинок прямо ему в левый бок. Каффи сразу разжал пальцы и отшатнулся, но сабля уже взрезала желтый атлас и погрузилась в тело на два дюйма. Потом еще на два… И еще.

Чарльз почувствовал, как клинок задел кость и пошел дальше. Двенадцать дюймов… Пятнадцать.

Негр завизжал, дергаясь изо всех сил, а смертоносная сталь пронзала его все глубже и глубже. Чарльз крепко держал рукоять. Каффи продолжал извиваться. Когда от эфеса до платья оставалось три дюйма, клинок сломался.

Каффи схватился за обломанную саблю, яростно попытался ее вытащить, шатаясь и вертясь на месте, и не заметил, как ступил в охваченную пламенем столовую. Пышная желтая юбка тут же вспыхнула. Огонь охватил подол, побежал вверх по оборкам… Кружась и размахивая руками, Каффи завершил фигуры своего смертельного вальса и упал в огонь, который тут же поглотил его.

Больше Чарльз его не видел.

Дымящийся потолок затрещал и осел. Чарльз с трудом поднялся на ноги, сжимая в руке обломок сабли, напоминавший металлический крест. Бо́льшая часть гравировки исчезла. Осталось только: «…родных. 1861 год».