Я хреновый политик, потому что по головам ходить научился, а вот по трупам нет. Тем более по женским и детским.

То, что похитители не шутят, я понял фактически сразу, когда уже в следующем письме получил прядь волос Лизабет. Не подчинюсь, и в следующий раз в конверте обнаружу пальцы, или что-нибудь похуже…

– И какое вам дело до Виктории Райт?

– Почти никакого, но мне есть дело до ее дочери, которая по некой случайности работает в моем доме экономкой. Она считала свою приемную мать погибшей, но узнав о том, что Виктория в стране и арестована, хотела бы с ней увидеться.

– А вы-то здесь причем? Если ваша служанка хочет увидеться с матерью, пусть пишет официальное ходатайство со списком документов, подтверждающих родство. Его рассмотрят в общем порядке и, может быть, удовлетворят.

– Ваше “может быть” не удовлетворяет уже меня, – Аманда открыто повысила голос, чего я абсолютно не ожидал. – И я, как нанимательница Катерины, имею полное право представлять ее интересы в этом вопросе.

– Называйте вещи своими именами, вы просто хотели обойти правила, явившись ко мне сюда и спекулируя на моем чувстве вины к вам. Не удасться, Аманда. Никакой вины я перед вами не чувствую, так же как и не собираюсь пускать каких-то служанок к политической перебежчице. Так что всего доброго, мисс Харрисон! Разговор окончен!

Я поднялся с кресла и решительно направился на выход из гостиной, но уже у самого порога меня остановил ее тихий голос:

– Знаете, о чем я жалею, господин Сакс, во всей этой ситуации?

– О чем же? – я стоял к ней спиной и был рад, что она не видит сейчас моего лица. Потому что я тоже жалел слишком о многом. И хотел слишком многого, того, что не мог себе позволить. Например, посидеть с ней еще немного, совсем чуть-чуть… и именно поэтому я сбегал.

– О том, что уехала из дома на несколько часов раньше, чем вы явились с тем букетом чертополоха. Нужно было бы попросить брата запихать вам его в глотку!!!

Я слышал, как скрипнула обивка дивана, когда она поднялась, и быстрым шагом двинулась к выходу. Аманда намеренно зацепила меня плечом, проходя мимо, и черт возьми я не выдержал.

Поймал за руку, развернул к себе, чувствуя, как ее запах лишает меня остатков здравого смысла. Я ведь хотел прогнать ее, но вместо этого вжимал в ближайшую стену, крепко держа за запястья, чтобы не ударила. Потому что она сопротивлялась, выкручивалась, хоть и не кричала, но шипела, чтобы я ее отпустил. А я, как больной придурок, скользил носом по бархатной коже ее щеки, вдыхал аромат арсамазского иланга и безумно радовался, что ее губы не накрашены. Я собирался их коснуться и очень жалел, что мне не удалось этого сделать раньше, еще когда наши отношения можно было спасти…

– Хмм! Сэр, – покашливания Ричарда слышны так близко, будто он стоит у меня над ухом.

Я резко обернулся на него, и Аманда этим воспользовалась, выскользнула из моих рук, отпихнув меня всем своим тельцем и вскользь приложив коленкой между ног.

Ашшш!

Не так больно, если бы удар пришелся напрямую, но и не настолько терпимо, чтобы сдержать болезненный вздох.

Девушка вылетала по коридору за дверь и действительно громко хлопнула дверью, так что где-то в доме звякнули стекла, а буквально через пару мгновений на улице завелся ее автомобиль.

– Что ты хотел, Ричард? – я раздраженно посмотрел на дворецкого, хотя умом понимал, что должен испытывать к нему благодарность. Только что он спас меня от необдуманного поступка, о котором я мог потом жалеть едва ли не до конца жизни.

– Ничего, сэр. Я просто проходил мимо. Вам принести лед? – он недвусмысленно посмотрел туда, куда пришелся удар.

– Издеваешься?

– Никак нет, сэр, – дворецкий отвесил неуместный ситуации поклон и направился в сторону кухни, но у самого конца коридора притормозил и задумчиво добавил. – Господин Сакс, возможно мне показалось, но… похоже девушка была настолько напугана, что даже не заметила, как убежала с одной из фотографий. И догонять ее, наверное, уже поздно.

– Однозначно поздно, – невесело усмехнулся я, а сам покосился на столик в гостиной, где все еще россыпью лежала гора снимков. – Думаю, я переживу потерю одной фотографии.

Ричард кивнул и ушел, я же несколько мгновений думал над тем, возвращаться в Бюро или остаться дома и поработать в кабинете. Вместо этого выбрал третий вариант: сел на диван, где еще пять минут назад сидела Аманда и принялся складывать фотографии.

Рука почти сразу же замерла над снимком, лежащим в самом верху, с полосой сгиба посередине.

Мужчина на изображении был похож на меня.

Точнее, я был похож на этого мужчину…

* * *

Я никогда не видел своего настоящего отца. Мать говорила, что он умер ещё до моего рождения. На все вопросы, остались ли у нее его фотографии, Кэролайн виновато разводила руками. Снимки в то время были непозволительной роскошью, доступной только очень богатым людям.

– Тогда вообще все было иначе, – рассказывала она. – Это сейчас кофе есть почти в каждом доме, а тогда даже купленные под новый год апельсины казались настоящими чудом.

В этот момент на ее лице обычно возникала необъяснимая тоска, и мама старалась перевести разговор в иное русло.

– У меня нет даже собственных фото с тех пор. Хотя, наверное, это даже к лучшему… – заканчивала она.

Почему к лучшему, будучи совсем ребенком, я не задавался, но став постарше и узнав о прошлом матери и о ее “работе”, понял. Ей вряд ли хотелось вспоминать о годах проведенных в Квартале, пусть даже она нашла для себя лазейку, принимая преимущественно клиентов женщин. Ведь, будучи невольной заложницей того места, для нее это казалось наименьшим злом.

И если бы мать не выкупила ее подруга-суккуба, то я мог так же, как и она, родиться в публичном доме и стать его собственностью. Наверное, именно из-за этого, когда к власти пришел генерал Сакс, мать очень долго склоняла его к отмене системы контрактов и полном запрете, хотя бы для гражданских лиц.

В комнату вошёл Ричард. Он принес поднос с чаем, о котором я даже не просил, тихо поставил чашку на стол и приготовился уйти.

– Подожди, – притормозил его, разворачивая снимок с похожим на меня мужчиной к дворецкому и давая хорошенько рассмотреть. – Ты знаешь кто это?

– Разумеется, сэр, – Ричард лишь мельком скользнул взглядом по изображению.

– И кто? – вытягивать из него по слову мне не нравилось, потому что складывалось ощущение, будто старый слуга знает гораздо больше, чем скажет самостоятельно без наводящих вопросов.

– Доктор Деймон Стоун. Работал в Квартале около двадцати лет назад.

А вот имя настоящего отца я в принципе и до этого знал, хотя фамилию мать не сообщала. Из-за этого мне казалось, что отец был одним из тех редких клиентов-мужчин, которые к ней иногда все же заходили.