Роуз кивнула и медленно сглотнула.

– Они пришли оттуда, поднялись вон по той лестнице.

Дети пошли к лестнице, теперь уже двигаясь крадучись, как будто это могло как-то помочь.

– Думаете, у этого дворца есть глаза? – вдруг спросила Белла, когда они спускались по ступенькам.

Роуз и Фредди сердито посмотрели на нее, а Билл фыркнул. Гус, который шел впереди, прошипел:

– Даже не заикайся о таком. Вдруг ему эта мысль понравится?

Белла оглядела лестницу из темного дерева. Среди гирлянд из листьев, вырезанных на перилах, прятались мордочки животных: скалящие острые зубы обезьяны, лисы, кошка с хитрыми глазами. Не требовалось большого воображения, чтобы представить, как их глаза поворачиваются и следят за детьми. В доме мистера Фаунтина такое случалось сплошь и рядом, значит, и во дворце могло?

– Не думайте об этом! – шикнул Гус, но, конечно, это было невозможно. – Или хотя бы идите быстрее. Этих мерзких вырезанных рож не будет, когда мы уйдем с лестницы, – не могут же эти твари оторваться от перил.

Деревянная кошка потянулась и проводила их злобным взглядом.

– Шевелитесь!

Шурша праздничной одеждой, они скатились с последних ступенек и влетели в коридор, завешанный гобеленами. Здесь стоял странный запах, а каменные плиты на полу были отполированы тысячами ног.

– Это древняя часть дворца? – прошептала Роуз. Она не особенно верила в привидения, но если они где-нибудь и встречаются, то здесь им самое место.

Коридор был длинный, и все двери, которые иногда попадались с обеих сторон, оказались заперты. Замочные скважины были сделаны в виде львиных морд, с большими металлическими зубами. Гус понюхал одну из них и поежился.

– Вставь в такую не тот ключ – она тебе руку откусит, ручаюсь.

После этого все старались идти по середине коридора как можно дальше от дверей.

– Мне кажется или коридор идет вниз? – спросил Фредди через какое-то время. – Мы топаем уже целую вечность. Должны уже куда-нибудь дойти.

– Я бы не был так уверен, – пробормотал Билл и обхватил себя за плечи. – Холодает. – Он показал на стену – гобеленов уже не было, и камни были покрыты темными зеленоватыми потеками. – Наверно, мы приближаемся к тем подземным каналам, как в посольстве. Может, они все друг с другом соединены?

– Сейчас узнаем! – Гус завернул за угол, и они очутились в тупике перед тяжелой деревянной дверью. Большая львиная голова на двери держала в зубах толстое железное кольцо. Лев гостеприимно улыбался.

Роуз и все остальные повернулись к Гусу, который сидел перед дверью, маленький и задумчивый.

– Эта дверь ведет к воде. С той стороны течет вода, я слышу. Тихий ручеек, не больше.

– Надеюсь, этот лев не из тех, кто откусывает пальцы, – настороженно сказала Роуз. – Он выглядит дружелюбным, да и ключ тут вставлять некуда – надо только повернуть кольцо. – Она с надеждой взглянула на Гуса, вспоминая, как он умеет обращаться с дверными ручками, но кот покачал головой:

– Здесь это не сработает.

– Тут на двери какие-то пятна, – заметил Билл, садясь на корточки, чтобы присмотреться. – Э-э-э. Может быть, кровь.

Гус резко тряхнул всем своим кошачьим телом.

– Может быть что угодно.

– Держу пари, он кусает пальцы только людям, – вставил Фредди. – Сможешь допрыгнуть до кольца?

Гус смерил его презрительным взглядом.

– Я тебе не дрессированная обезьянка из цирка. – Тут его уши дернулись, а мех на спине встал дыбом. – Кто-то идет!

Фредди обернулся и оглядел коридор.

– Никого нет.

– С другой стороны!

Они поспешно спрятались за угол.

– Только один человек? – уточнил Фредди.

– Ш-ш-ш! – Гус прислушивался с закрытыми глазами, его усы дрожали. – Да, – наконец ответил он.

– Можем спрятаться под тем заклинанием, которому нас научил папа, – предложила Белла.

– Но тогда дверь так и останется закрытой. – Роуз глубоко вдохнула. – Если наброситься на того, кто идет, пока он не закрыл дверь, то мы сможем попасть к воде. Я уверена, что мы близко к твоему отцу, Белла.

– А если это Госсамер идет? – прошептал Фредди.

– Тогда мы все погибли, полагаю. – Гус снова пожал плечами. – Стойте здесь. – Он пошел за угол, на ходу меняясь: его аристократическая белая шуба темнела, пока он не превратился в полосатого бурого кота с торчащими ребрами.

Роуз заглянула за угол и увидела, что он сидит перед дверью – самый неволшебный бродячий кот, очевидно, потерявшийся. Затем ее сердце бешено забилось, когда кольцо в зубах у льва начало поворачиваться, и она спряталась обратно за угол, вжимаясь в стену.

Дверь заскрипела – ну конечно, она скрипучая, подумала Роуз, слушая скрежет петель и пытаясь унять дрожь, – и кто-то шагнул через порог.

Гус жалобно мяукнул, и ему ответил удивленный голос – мальчишеский, значит, не Госсамера.

Роуз вопросительно посмотрела на остальных, и Фредди кивнул. Она уже собралась выбежать из-за угла, как вдруг голос мальчика перерос в вопль ужаса, и Фредди оттолкнул ее, бросаясь к двери.

Мальчик лежал на каменных плитах у порога, а Гус стоял у него на груди. Теперь он был не котом, а огромным мастифом, хотя все еще полосатым. Под гладкой шерстью виднелись мощные плечи; он рычал перед скрытым маской лицом мальчика, лязгая гигантскими слюнявыми челюстями.

– О. – Фредди как будто был разочарован. – Кажется, помощь ему не понадобится.

– А ты хотел погеройствовать? – хихикнула Белла.

Фредди покраснел, и Роуз похлопала его по руке. Он, по крайней мере, попытался – сама она все еще собиралась с силами, чтобы сдвинуться с места.

– Что с ним делать? – спросил Билл, глядя на мальчишку сверху вниз. – Отпустим – он всему дворцу раззвонит.

– Можем бросить его в реку. – Гус задумчиво ткнул громадной мордой ухо мальчишки и зарычал, когда тот заорал от ужаса.

Роуз присела и посмотрела на него. В его крике послышалось что-то знакомое. Она быстро встала, узнав потертую маску лисицы и почувствовав тошноту.

– Этот тот мальчик из переулка.

– Правда? – пискнула Белла, глядя на него. – Да, точно. Он служит Госсамеру. Значит, папа должен быть где-то здесь!

Мальчишка, очевидно, узнал голос Роуз: он рявкнул что-то неразборчивое и сплюнул на пол. Гус снова зарычал так низко, что затрясся пол, а вместе с ним и мальчишка, который что-то забормотал – вероятно, молитвы.

– Тут лодка, – сказал Билл, выглядывая за дверь. – И моток веревки. Давайте свяжем его и оставим в лодке. Развяжем, когда вернемся.

Никто не сказал «если», но все это подумали, замолчав на мгновение.