Обнаружение цепочки плавающих мин рикане произвели своевременно. Успели остановиться, работая машинами на полный назад. Следующий крейсер приближался к этому месту уже плавно сбрасывая ход, аналогично поступил и капитан третьего корабля. В конце концов, позиция неплоха для расстрела аэростатов, их как раз сюда сносит ветерком. Многие вообще одним снарядом можно поразить. А выстрел главного калибра выбрасывает мощную струю раскаленных газов, что приводит к разрушению сразу нескольких целей, оказавшихся в зоне распространения акустического удара. И взрывы снарядов в воздухе позволяют создать практически непреодолимую огневую завесу. Вот только немного мешает дым, наползающий с берега.

* * *

Снятые с миноносцев аппараты дымообразованя, расположенные на берегу, включили после того, как зажгли десятки бочкообразных дымовых шашек. Облако получилось на славу. Воздушные шарики в нем оказались совершенно не видны, несмотря на пристальное внимание прожектористов. И три миноносца вышли из пролива незаметно. Почему три? А потому, что именно три бронепалубника почти слившись для наблюдателя в сплошной длинный силуэт, барьером встали на пути воздушных «почтальонов» с максимальной скорострельностью из всех стволов пуская снаряды в дым. Кабанья атака на этот раз прошла как по нотам, причем в тройном размере.

Три залпа по две торпеды с интервалом двадцать секунд, попавшие почти в одно и то же место сразу трех крейсеров — это более чем достаточно, для того чтобы кроме спасения личного состава уже больше ничем не заниматься. Пальба утихла, словно выключили.

* * *

Торпедисты-сухопутчики тоже заняли позиции. Паровые катера подтащили торпеды по проливам и, не показываясь на глаза неприятеля, вернулись. Вероятность того, что им сегодня найдется применение, невелика, но по одному из проработанных сценариев шанс на это отмечался. Ну а нет, так и ладно. Посидят ребята в теплой водичке, не растворятся. Однако, непохоже на то, что принятие ванны слишком затянется. Обмен световыми сигналами на кораблях неприятеля интенсифицировался, и один из крейсеров, вывалившись из карусели, заложил циркуляцию, одновременно увеличивая ход. А радиус этого маневра у него на такой скорости изрядный.

Опытный старшина минер сразу оценил перспективность складывающейся ситуации. Баллончик со сжатым воздухом подключили к магистрали, навели нос торпеды в нужное место, раскрутили гироскоп. Подождали, пока бронепалубник достигнет расчетной точки, и рывком извлекли стержень стопора клапана. Винты закрутились, и цилиндр торпеды пошел навстречу с бортом или днищем огромного корабля.

Попали. И не удивительно. Позиция оказалась удобной, а расчет — искусным. Они это уже проделывали. И еще разок попробуют, поскольку в устье пролива у бережка качается на волнах еще один экземпляр смерти с моторчиком. Скорее всего, его придется затащить обратно вглубь архипелага и вывести другим проливом, поскольку торпедированный корабль, продолжая движение, ушел из зоны поражения, а добить его крайне желательно. Как бы он не утонул, пока они тут валандаются с этой торпедой, — тревожится сердце старшины, — а то ведь можно и не поспеть.

А что это за пальба? Транспорт, разглядев начавший крениться бронепалубник, с полутора километров кладет снаряды в его на глазах опускающийся борт, отчего тот еще быстрее уходит в воду. Наверное, спрятаться хочет. Да, не успевает их команда на мероприятия по случаю встречи бронепалубного крейсера с морским владыкой. Ну да ладно, вторую торпеду они левее отведут, тут удобные камушки из воды торчат, за ними спокойней, и обзор нормальный. Только чует старшинское сердце, никто его здесь сегодня больше не проведает.

* * *

С берега неожиданно фиксируется залп береговой батареи. Судя по вспышкам — пушки серьезные. Коварные имперцы умудрились на виду у риканских сигнальщиков затащить их на высотку. Все стволы главного калибра начинают срочно перепахивать это место. Неподалеку разгорается пожар, наверное шальной снаряд угодил в какой-то склад, устроенный на островах осажденными.

Один крейсер подорвался на мине и потихоньку опускает нос. И еще два застопорили машины, причем у одного из них был отмечен взрыв в районе винтов. Оба-на! Как быстро меняются декорации! Только что просто стреляли по шарикам, а уже на многих кораблях серьезные проблемы. И снова, подавленная было, береговая батарея дает залп из трех стволов.

* * *

Рикане вдохновенно «давили» главным калибром береговую батарею, организованную морпехами из стреляных снарядных гильз, на четверть наполненных порохом, и от души запыжованных ветошью. Их просто оставляли на видном месте, запалив отрезок огнепроводного шнура, и сломя голову неслись в укрытие. Вспышки получались достаточно выразительными, чтобы рефлекс любого военного моряка на береговую батарею сработал безусловно.

Потом следовало дождаться, пока стихнет обстрел. После чего зажигаются шнуры следующего «залпа» и производится стремительный забег. Сто метров туда, столько же обратно, и в щель, прикрытую стальным пайолом.

* * *

Есть. Остановился. Конечно, если на винты что-то намоталось, какой же капитан не застопорит ход! Жаль, что не сработали подрывные заряды.

Четверка аквалангистов освобождает от привязи торпеду и начинает приближаться в ту точку, куда по инерции катится крейсер. Слева во всю идет пальба, охота на шарики в самом разгаре. А здесь все тихо. Вот поморгали мателоту о возможности влететь в сети, и тот отвернул мористей. Жаль. Следующей партии дальше тащить торпеду. Силки тут раскинуты широко, попадется, никуда не денется. Ну вот, первый окончательно остановился. И расстояние подходящее. Получить по мозгам от взрыва собственной торпеды не слишком приятно. Начинаем процедуру прицеливания.

* * *

Гошка сидит с недовольным видом и косится на то, как двигаются фишки на карте. Начальник оперативного отдела спрятал в коробочку уже четыре штуки. Осталось девять. Две далеко на юге перехватывают проскочивших почтальонов. Две на западе не двигаются уже несколько минут. Наверное, на винты что-то намотали. Еще одна прошла минное поле. Подрыв засекли, но поведение крейсера не изменилось. Видимо слабо ему досталось. Молотит главным калибром по вершине высотки, где имитирует бурную деятельность береговая батарея, и шарит по всем сторонам прожекторами. Напрасно он это. Собственных сигнальщиков слепит. Они и не видят ни темного силуэта выходящего в атаку «Дырявого», ни пенного буруна у его форштевня.

Впрочем, может быть дело в «пожаре», что разожгли на самой высокой точке острова матросы с лихтеровоза. Несколько полыхающих во всю ацетиленовых горелок и подкидываемый в огонь понемногу драгоценный магний немного режут глаза вблизи, и снижают чувствительность зрения для отдаленных наблюдателей. Ага, кто-то дал комбинацию из зеленой и красной ракет. Сейчас «пожар» немного затихнет.

Пара минут, и отметка миноносца перемещается ближе к островам. Отстрелялся. Подождем. Ага, фишка этого крейсера тоже перекладывается в коробочку. И еще одна, из числа запутавшихся.

Так, дела-то наши совсем плохи. И плохи они тем, что на самом деле хочется от радости выпрыгнуть из штанов и, восторженно вереща, носиться кругами. Что несовместимо с образом сурового флотоводца. Из пяти оставшихся на поверхности крейсеров, два челноками фланируют с северной стороны, где ничего не происходит и главным калибром время от времени расковыривают место, откуда упрямо стреляет «береговая батарея». Пара продолжает охоту на шарики. И одним запутавшимся занимаются аквалангисты. Этот, тоже, кстати, по батарее стрелять не забывает.