- Но помочь человеку нужно? Мы же не оставим его в беде? – спросила я себя, осматриваясь по сторонам. – Тем более, что внезапное выздоровление будет для него приятным сюрпризом!

Я осторожно выливала зелье в кружку, стараясь не пролить ни капельки! Готово! Вот он обрадуется!

Я посидела еще немного. А потом вспомнила уроки вежливости и решила выйти из кабинета.

Немного погуляв по коридорам, я услышала шаги. По коридору шел ректор. В руках он нес какой-то серебряный медальон и круглый шар.

- Ты что здесь делаешь? – почему-то шепотом спросил он, глядя на меня.

- Здравствуйте! – прошептала я, присев в реверансе. – Разрешите войти? Я к вам по делу!

- Так, все с тобой понятно! – нервно произнес ректор, заглядывая в свой кабинет.

- Простите, но мы могли бы поговорить по поводу моего поступления? – очень вежливым шепотом спросила я.

- Мест нет! – произнес ректор, пристально что-то высматривая в своем кабинете.

- Простите, как это нет? – удивилась я шепотом. – Вчера вы мне сказали, что мне не хватает вежливости. Вот, пожалуйста! Я всю ночь училась этикету!

- Вон отсюда! – процедил ректор. Он прищурился, словно в кабинете его кто-то ждал. – Прием окончен! Прошу покинуть Академию!

- Но вы ведь других берете! Чем они лучше меня?! – вцепилась я в ректора, не давая ему пройти.

Внезапно ректор остановился и повернулся в мою сторону.

- Девочка моя, - голос ректора был тихим и таким душевным. – Послушай. Здесь учатся детки очень богатых родителей!

- Так,- шепотом кивнула я.

- А теперь посмотри на себя в зеркало,- вздохнул ректор. – Ты понимаешь, что тебя засмеют?

- С чего это вдруг? – удивилась я.

- А с того! Посмотри на свое платье, - ректор наколдовал большое зеркало. В нем отразилось мое старенькой застиранное платье, съехавшие чулки и разбитые ботинки.

- И что? – удивилась я. – У вас же тут форма!

- Да, но только на уроках! В свободное от уроков время или на торжественных мероприятиях они надевают обычную одежду,- вздохнул ректор. – Да они тебя заклюют за твое платье и ботинки! Их много, а ты одна!

- То есть,- прищурилась я. Мне казалось, что мы секретничаем. Поэтому я старалась говорить шепотом.  – Дело в одежде? Да?

- К сожалению, - заметил ректор, отводя глаза. – Именно в одежде! Маг – это уважаемая профессия, понимаешь? Это престиж! Чародеи должны выглядеть идеально! Дорогая одежда, украшения и так далее. Так что подумай над этим, хорошо?

- Ага, - кивнула я, расстраиваясь. Ну вот где я возьму красивую одежду? Это у меня – единственное платье!

- От мага должны распространяться на окружающих флюиды респектабельности, роскоши и богатства! – не щадил меня ректор.

- Поняла. Плюиды на окружающих,- кивнула я, пытаясь на ходу что-то придумать.

- Ну все, обзаведешься красивой одеждой, тогда и приходи!

Ректор развернул меня и подтолкнул к выходу.

Мне навстречу шли дорого одетые бородатый господин и худющая дама. Они прошли мимо меня, не обратив никакого внимания. От дамы пахло сладкими духами. От господина – горькими.

Я завистливо посмотрела на них, и в расстроенных чувствах побрела домой.

***

Ректор вошел в кабинет. Саркофаг был закрыт. Зло признаков жизни не подавало. Обойдя «подарок» со всех сторон, Мортифер  немного успокоился.

- Просто переработал, - вздохнул он, глядя на себя в роскошное зеркало. – Показалось!

Во рту как назло пересохло, и он допил чай, стоящий на столе.

- Да-да! – произнес ректор, усаживаясь в свое кресло – трон. – Войдите!

Для вида он тут же стащил из стопки несколько бумаг. И сделал вид, что внимательно их изучает.

Вот он! Последний ученик!

- К вам можно? – спросил дорого одетый господин, открывая дверь. – Мы отправили вам письмо, но так и не получили подтверждения!

- К тому же мы принесли вам маленький подарок! – улыбнулась худенькая женщина, протягивая ректору черную шкатулку. – Надеюсь, вы знаете, что это? Нам сказали, что вы очень любите всякие древности…

- Эм…- занервничал ректор, чувствуя себя крайне неуютно. – Не нужно! Я не принимаю подарки!

- Ну что вы! – улыбнулась дама, ставя на столик шкатулку. – Это просто маленький презент.

- Мистер и Миссис Злыдень? Не так ли? – спросил Мортифер, опасливо отодвигая шкатулку. – Заберите, я вас прошу!

- Я же говорил, что ректор неподкупен! – с насмешкой произнес Мистер Злыдень.- А ты заладила: «Проклятую шкатулку, проклятую шкатулку!».

- Мы просто долго думали, отдавать ли дочь в Академию? Простите, но  уже мы наслушались про всякие инициации! И развраты в библиотеке! Нам знакомые рассказывали! – заметила Миссис Злыдень, усаживаясь в кресло. - Наша Кошмарина воспитывается в строгости! И мы против того, чтобы она лишилась невинности с каким-нибудь… первокурсником за шторкой!  Надеюсь, что вы за этим будете внимательно следить!

И тут Мортифера понесло. Он рассказывал про то, что все это – досужие сплетни. Что юные чародейки выпускаются из Академии исключительно девственницами. Что он лично следит за нравственным воспитанием. И регулярно проводит лекции на тему: «Половая жизнь – моральная смерть!».

Родители кивали, соглашаясь.

- Она у нас красивая, - заметил отец, вставая с кресла. - У нее и так нет отбоя от женихов! Не хватало, чтобы какой-нибудь ушлый студент или преподаватель ее… ну вы поняли! 

- Ну конечно! – заметил ректор, выходя из-за стола, провожать родителей будущей студентки. – Мы за этим будем внимательно следить!

Они дошли почти до двери.

- Ну ведь и правда, красавица! – вздохнула Миссис Злыдень, раскрывая медальон, с которым не расставалась никогда.

С портрета смотрела  очень страшненькая девушка, похожая на жабу. Ректор изобразил улыбку, как вдруг почувствовал, что что-то не то.

Он стыдливо опустил глаза вниз, пытаясь понять, показалось ему это или нет!

- Посмотрите, какие у нее красивые глаза! – восхищался отец.

Ректор всеми силами сражался с внезапным и неконтролируемым порывом. Он пытался прикрыться рукой, но у него это слабо получалось.

- А волосы? Это просто чудо!- умилялась мать, едва ли не целуя портрет дочурки.  – Я была уверена, что Академия – это место похотливых и развратных чародеев, но вы убедили нас в обратном!

- Что с вами? – озадаченно спросил Мистер Злыдень. – Вы так странно выглядите? Вам нездоровится?

- Ничего, - простонал ректор, пытаясь улыбнуться.- Все хорошо!